Шпионаж и любовь - Малли Клэр - Страница 60

После смерти Эро Кристина согласилась с Джоном Хэлси, старшим офицером операции «Топлинк» в Барселоннетте, что она сделает предварительный подход к полякам в Коль-де-Ларш 11 августа. К сожалению, новый местный командующий Французской Внутренней армией не хотел участвовать в операции союзников. Без этой поддержки ей и местному жандарму, который вызвался служить ее проводником, большую часть двух дней пришлось подниматься по крутым козьим тропам через леса до гарнизона Коль-де-Ларш, часто сползая обратно по полосам, засыпанным сухими сосновыми иглами, которые покрывали обнажения острых камней. Из-за внешней хрупкости Кристина часто удивляла друзей своей физической подготовкой и тем, что Ганн называл «резервом силы» [35]. Но, несмотря на то что она недавно успешно преодолевала горные тропы, у нее вскоре заболели мускулы, а ноги стали опухать и покрылись порезами.

Кристина знала, что в последнее время немцы сильно нервничают и ищут местных партизан. Одетая в крепкие армейские ботинки и форменные брюки, хотя и закатанные почти до колен, с надетым на плечо громкоговорителем, она явно не пыталась на этот раз выглядеть местной крестьянкой. Но ее опыт передвижения во враждебной стране оказался неоценимым, и вдвоем они незамеченными дошли до огромных укреплений из бетона и камня, усиленных сталью, провели тщательный осмотр и вступили в контакт с одним из польских охранников. Получив информацию, в которой Кристина нуждалась, особенно по поводу места и времени переклички, она с жандармом спустилась до ближайшей деревни у перевала, эта часть пути была проще и пройдена намного быстрее.

Два дня спустя поступил приказ заблокировать проходы на итальянской границе, а затем и предупреждение, что войска вермахта быстро приближаются с юга. Кристина снова поднялась в гарнизон, на этот раз одна. «Работала она полностью самостоятельно, – позже сообщал Фрэнсис, – и это была работа чрезвычайной опасности» [36]. Один раз, прямо под первой платформой форта, она использовала громкоговоритель, чтобы обратиться к шестидесяти трем полякам, которые были среди 150 офицеров гарнизона. Чтобы завоевать их доверие, Кристина надела красно-белый шарф, национальных цветов Польши, и даже раскрыла свою истинную личность, значительно увеличив вероятность того, что ее застрелят как шпиона, если поймают. В наиболее красочных версиях этой истории она «перепрыгнула через железное ограждение» вокруг платформы и была поднята на уровень плеч своими соотечественниками, которые «выбили револьвер из руки майора, когда он нацелил его на Кристину» [37]. Падал ли хоть один немецкий револьвер на бетон или нет, неизвестно, но менее чем за час Кристина убедила поляков, когда придет время, саботировать военные задания, дезертировать и вступить во Французскую Внутреннюю армию. Затем она раздала им заранее напечатанные листовки формата А4 с инструкциями оставаться на своих постах до тех пор, пока они не получат приказ выступать, а затем спуститься группами по десять человек с белыми флагами, и что делать, если их нацистские или фашистские командиры прикажут покинуть страну, и, наконец, Кристина заверила их, что, если кто-то не захочет присоединиться к Сопротивлению, они будут рассматриваться как военнопленные и их права будут соблюдаться [38]. Затем она вернулась, чтобы доложить обо всем этом Хэлси.

Хэлси и Ропер прибыли в гарнизон с отрядом в пятьдесят партизан 19 августа, менее чем через неделю после того, как Кристина подготовила почву, и через четыре дня после высадки союзников на юге Франции. Произошла короткая стычка, в ходе которой был ранен немецкий солдат, отвечающий за несколько польских рабочих бригад, направленных на ремонт дороги. Затем Хэлси и Ропер сообщили командующему гарнизоном, что его линии коммуникации прерваны и он не сможет вызвать подкрепление из Италии, половина его людей готова примкнуть к восстанию, а раненому солдату нужен врач. Затем ему предъявили ультиматум: с целью «избежать бесполезного кровопролития мы советуем вам отдать войскам приказ сдаться. Условия будут вам переданы» [39].

Сначала командующий отказался принять капитуляцию, но с удивительной вежливостью принял предложение Ропера пригласить их на ужин. «Мы поехали на велосипеде, – позже сообщал Хэлси, – и после невероятного ужина командующий собрал практически весь гарнизон… и мы спорили» [40]. Вечером, когда массово дезертировали польские части, предварительно сделав немецкие артиллерийские орудия бесполезными, удалив ударники из казенной части, как заранее рекомендовала Кристина, а затем покинули укрепления, забрав с собой столько минометов и пулеметов, сколько смогли унести к французским и итальянским партизанам. Кристина уже «убедила польские войска украсть все оружие гарнизона… и передать его нам», – с явным восхищением писал Фрэнсис [41]. В половине третьего утра, когда его люди стремительно дезертировали, командующий гарнизоном окончательно принял условия капитуляции. «Это была голливудская сцена, – вспоминал позже с явным воодушевлением один из участников, – с общим рукопожатием, поднятием флага и экскурсией по просторным немецким кварталам» [42]. Немецкие офицеры были затем переведены под охрану в местный замок. Командующего и его собаку увез лично Хэлси.

«Как личность Кристины, так и невероятно быстрая череда “случайностей” в этом районе, – писал позднее Фрэнсис, – сделали капитуляцию гарнизона Ларш “предметом разноречивых и даже противоречивых сообщений”» [43]. Но стояла ли Кристина рядом с флагштоком на платформе, «перебирая пальцами веревку… прежде чем стал спускаться флаг, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее, черная свастика с негодованием растягивалась на красном фоне», как говорится в одной из версий истории, или нет, несомненно, что именно она, Кристина, обеспечила успех операции и капитуляцию гарнизона [44]. Такой была Кристина. «Своими личными усилиями» она добилась «полной сдачи гарнизона Ларш», – сообщил Фрэнсис в УСО [45]. Ее работа «не лишена замечательности», добавил генерал Стауэлл позднее, и имеет «самое большое значение для союзного дела» [46].

Умные и смелые действия Кристины в данном случае не только не стоили никому жизни, но и серьезно повлияли на планы Германии по нападению через Альпы. Все шестьдесят три польских офицера были доставлены в расположение Французской Внутренней армии вместе с тяжелыми пулеметами, а затем сражались плечом к плечу с местными партизанами, предотвратив повторный захват перевала Ларш немцами. У маки появилась возможность взорвать главную дорогу с помощью взрывчатки, взятой у немцев, и это в последующие недели помешало переброске моторизованных войск из Италии и обратно в Динь для нападения на наступающие американские колонны.

Фрэнсис давно признал, что Кристина обладала экстраординарными качествами. Больше всего его поражало то, что он называл «неизбежностью», когда поляки дезертировали и перешли на сторону партизан, как только Кристина предложила им сделать это. Она не просто говорила на их языке. Она разделяла мотивы, страхи и чаяния своих соотечественников, насильно «завербованных», чтобы служить врагу, который в тот момент разрушал Варшаву до основания. Фрэнсис прокомментировал, что, как отменно обученные пограничные собаки, так и большинство мужчин, «все поддаются ее чарам», но, что более важно, когда поляки дезертировали, они сделали это с огромным энтузиазмом. Фрэнсис сказал, что для поляков Кристина «была ангелом-мстителем» [47].

13. Операция «Либерте»

В день капитуляции гарнизона Ларш, в воскресенье 13 августа 1944 года, Кристина узнала, что Фрэнсис был арестован гестапо. Она немедленно начала предпринимать попытки добиться его освобождения.

Двумя днями ранее и всего за три дня до долгожданной высадки союзников на южном побережье Фрэнсис организовал встречу десанта в деревушке Сейн-лез-Альп, чтобы встретить двух новых агентов. Первым из них был Ксан Филдинг (кодовое имя «Собор»): невысокий, смуглый и спортивный, он был опытным британским офицером, недавно вернувшимся после операции по оказанию помощи Сопротивлению на Крите. Его заместителем был учтивый, молчаливый человек с седыми волосами, тонкими чертами загорелого лица и слегка усталыми, светскими манерами, южноафриканский игрок по имени Джулиан Леззард. Ксан впервые встретил его за столом для игры в баккара в Александрии, а Кристина мельком пересекалась с ним в Каире. Леззард должен был действовать под кодовым именем «Церковь» – хотя, учитывая свое частично еврейское происхождение, он шутил, что его, видимо, следовало назвать «Синагогой» [1].