Таких не берут в космонавты. Часть 2 (СИ) - Федин Андрей - Страница 22

— Её выходку с письмом, конечно же! — заявила Лукина. — Она ведь подумала, что письмо написал Лёша! Как ты предположил. Светка растрезвонила о письме на всю школу! Не только она, конечно. Но ведь она нарочно показала письмо девчонкам!

Иришка скривила губы и произнесла, передразнивая Клубничкину:

— Смотрите, как красиво мне признался в любви мальчик из десятого «Б»!

Она фыркнула.

— Это Светкины слова! — сообщила Лукина. — Мне их подружка из десятого «А» пересказала. Она сама их слышала на перемене. У Клубничкиной спросили имя этого мальчика. Она назвала нашего Лёшу!

Мне показалось, что Черепанов споткнулся: я увидел, как Алексей дёрнулся, но Надя придержала его за локоть.

— Я считаю, что поведение Светланы Клубничкиной должны обсудить на собрании комсомольской ячейки десятого «А» класса, — заявила Степанова. — А затем и на школьном комсомольском собрании. Клубничкина повела себя не по-товарищески в отношении нашего Алексея. Мы обязаны осудить её поведение. И вынести Клубничкиной коллективное порицание!

— Из комсомола её исключить! — потребовала Лукина. — И из школы!

Она махнула рукой — будто ребром ладони разрубила невидимую Клубничкину на две части.

— Поддерживаю! — сказала Степанова.

Она стрельнула взглядом в лицо Алексея.

Черепанов вздохнул — меховая шапка скользнула по его лбу и задержалась на нахмуренных бровях.

— Расстрелять! — добавил я. — Нет, предлагаю четвертовать Клубничкину в школьном спортзале. Завтра перед началом уроков. После вынесения приговора школьным трибуналом.

Иришка, Надя и Алексей одновременно посмотрели мне в глаза.

Я усмехнулся и добавил:

— Собрание мы устроить можем. Но будет ли от него толк? Что мы предъявим Клубничкиной? Пренебрежительное отношение к чувствам Лёши Черепанова? Так Света заявит, что сразу раскусила нашу шутку. Скажет, что узнала пересказ отрывка из «Евгения Онегина». Объяснит на собрании, что пришла в восторг от нашей затеи. Потому и показала письмо подругам.

Я развёл руками — взмахнул портфелем.

— Клубничкина сыграет перед вами очередной спектакль. Исполнит роль честной комсомолки — строго по системе Станиславского. Вы сами поверите в то, что Света — обиженная невинность. Ещё и пожалеете её. Проклянёте себя и меня за «глупую выходку» с письмом. Весь наш дружный квартет схлопочет выговор по комсомольской линии. Вот чем закончатся ваши собрания.

Я кивнул на Черепанова, сказал:

— Лёша пригласит Клубничкину в кафе. Чтобы загладить свою вину. В которую он поверит после Светиного выступления. Как тогда, когда Клубничкина явилась к нам в класс. Почти уверен, что Света явится к Лёше на встречу в «Юность». Чтобы все увидели: она не обманула — Черепанов действительно в неё влюблён. Как она это продемонстрирует, я не знаю: тут возможны варианты.

Иришка невесело усмехнулась.

— Вася, ты говоришь так, словно знаешь будущее, — сказала она.

— Я говорю так, потому что сталкивался с похожими на Свету девицами.

— В Москве? — спросила Надя.

— И в Москве тоже. Но важно не это. Важно то, что даже я много раз попадался на подобные уловки хитрых, но талантливых девиц. Всегда это заканчивалось печально: чаще всего, для меня.

Иришка недоверчиво улыбнулась.

— Для тебя? — переспросила она.

На меховых ворсинках её шапки блеснули снежинки.

— Есть три типа людей, — сказал я. — Первые учатся на чужих ошибках. Вторые учатся на своих. А третьи вообще не учатся.

Я посмотрел на Черепанова — тот опустил глаза.

— Мужчины бывают только двух видов. Я из тех мужчин, которые помнят только о собственных шишках. Этих шишек я набил предостаточно. Они напоминают о себе, когда я вижу похожих на Клубничкину девиц. Но большинство мужчин в отношениях с женщинами не учатся вообще: они раз за разом наступают на одни и те же грабли. Ни к чему хорошему это их не приводит.

Надя Степанова кивнула, потёрла варежкой кончик носа.

Лёша сдвинул на затылок шапку.

— Так что мы сделаем? — спросила Иришка.

— С чем? — поинтересовался я.

— С Клубничкиной, конечно, — ответила Лукина.

Она дёрнула меня за руку и спросила:

— Мы же не спустим ей с рук… всё это?

Иришка всплеснула руками — внутри её портфеля раздалось громыхание собранных в пенале авторучек и карандашей.

— Лично мне от Клубничкиной ничего не нужно, — сообщил я. — Моей целью было показать вам её во всей красе. Чтобы вы не упрекали меня в чёрствости и бесчувственности. Лёша увидел, что случится, если он вдруг доверит Светлане свои чувства и мечтания. Надеюсь, случай с моим письмом заставил его задуматься. Мои цели достигнуты. Расстреливать Клубничкину я не планировал.

— Это понятно, — сказала Иришка, — но…

— Без всяких «но», — прервал я. — Игры в преступления и наказания меня не интересуют. Цените своё время, товарищи комсомольцы. Не тратьте их на ненужные занятия. Что нам даст война с Клубничкиной? Мы только напрасно растратим на неё время. Авантюрой с письмом я предостерёг друга от опасности. Учтёт он это предостережение или нет — это другое дело.

— Лёша, ты же теперь не позовёшь эту дуру Клубничкину в кафе? — спросила Иришка.

— Нет, — буркнул Черепанов.

Уверенности в его голосе я не услышал.

Заметил, что Лукина и Степанова улыбнулись.

— Вот и молодец! — сказала Иришка. — Пусть она туда со своим Станиславским идёт. Правильно Вася говорит: ну её эту… дурочку. Летом Клубничкина укатит в свою Москву — мы о ней больше и не вспомним.

— Лёша, всегда чётко представляй свою цель, — сказал я, — прежде чем приступишь к новому делу. Только тогда ты поймёшь, когда цель достигнута, и пора остановиться. Не бросишься вдогонку за чужими целями.

Чтение романа «Звёздные короли» я сегодня не завершил — к огорчению комсомольцев ограничился пересказом пяти глав. Ещё в школе Черепанов и Степанова вручили мне подписанные открытки. Дома я сложил открытки для мужчин в одну стопку. Но не передал их Иришкиному отцу. Решил, что сделаю это позже.

Вечером я снова прогулялся к приглашённой на февральский школьный концерт работнице тракторного завода. Она жила на улице Ленина — найти её дом не составило труда. Я снова представился посыльным от школьного комитета комсомола. Показал женщине и нарисованные Черепановым портреты физруков.

Женщина указала пальцем на черно-белое лицо Ильи Муромца.

— Это знаю, — сказала она. — Это муж поварихи из нашей заводской столовой. Не помню, как его зовут…

Илья Муромец сегодня получил в свой актив очередной «плюс».

В четверг за завтраком Иришка у меня спросила:

— Ну? Она приземлилась?

— Кто? — сказал я.

— Станция «Луна-9»!

Иришка пристально посмотрела мне в глаза.

Я усмехнулся и ответил:

— Сигнал с Луны до меня пока не дошёл.

— А когда дойдёт?

— Иришка, ты шутишь? — спросил я. — Решила, что советское правительство и ЦК КПСС присылают мне ночью по секретному каналу связи отчёты о проделанной за день работе? Или подумала: мне из Центра управления полётами телеграмму прислали? «Правду» нужно читать, сестрёнка. Но не сегодняшний номер. По моим прикидкам, о прилунении станции «Луна-9» сообщат в газете завтра.

«Эмма, назови мне время прилунения советской станции „Луна-9“ в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году».

«Господин Шульц, автоматическая станция „Луна-9“ совершила посадку на поверхности Луны в двадцать один час сорок пять минут и тридцать секунд по московскому времени».

«Спасибо, Эмма».

Я зевнул и сообщил двоюродной сестре:

— Ну, может, сегодня вечером о прилунении станции по радио объявят. Если всё пройдёт хорошо. Как тогда, в шестьдесят первом, когда в космос летал Гагарин.

— Прилунилась? — встретили меня в школе вопросом Черепанов и Лукина. — Сегодня третье февраля!

Я устало покачал головой.