Гностицизм - Хёллер Стефан - Страница 13

Глава 5. Гностический Христос: Спаситель или Освободитель?

В начале двадцать первого века мы с готовностью встречаем множество характеристик Иисуса, сбивающих с толку. В мире популярных развлечений, наследие 1960-х годов включает в себя мюзикл «Иисус Христос — Суперзвезда», в котором Иисус представлен чудаковатым социальным критиком. В рискованной политической сфере мы находим теологов свободы, которые делают все возможное, чтобы представить Иисуса в качестве прото-марксистского революционера, своего рода Че Геварой первого века. В более здравом мире науки мы находим довольно скучного Иисуса из Семинара Иисуса[1] и предположения о «документе Q». К этому мы можем добавить фаллическо-психоделического Иисуса, представленного в необычных «Свитках Мертвого Моря» ученым Джоном Аллегро, или коварного Иисуса, превозносимого коллегой Аллегро Хью Сконфильдом. Революционный Иисус, чувственный Иисус — так много Иисусов и так мало ясности! В последней четверти двадцатого века мы ознакомились со всеми ими. Все эти образы, а также многие другие, основываются на Новом Завете. Уже не раз отмечалось, что на основе этих данных центральная фигура Христианства может быть представлена такой, какой её кто-либо захочет видеть. С тех пор, как введение рационалистического подхода к Библии в виде высшего библейского критицизма и аналогичных подходов, запустило поиск «исторического Иисуса», эти поиски далеко не единожды приводили к неудаче.

Однако, пожалуй, забыт влиятельный Иисус раннего Христианства: Гностический Иисус. Для ранних христиан Иисус был не столько исторической фигурой, сколько вдохновением. Известно, например, описание Иисуса апостолом Павлом как «превыше всякого начала, и власти, и силы, и господства и всякого имени, именуемого не только в этом веке [эоне], но и в будущем» (Послание к Ефесянам, 1.21). Это утверждение настолько в духе гностицизма, что можно сделать вывод о том, что Павел и другие описывают Иисуса в гностических терминах — как существо, стоящее над властителем и его родней (Демиургом и архонтами) из этого падшего мира.

Долгое время единственным источником учения Иисуса были четыре Евангелия. Из них Евангелие от Иоанна всегда было любимым для гностиков и гностических эзотериков на протяжении всей истории. Наряду с историями о чудесах и повествованиях о страстях, смерти и воскресении, Евангелие от Иоанна включает в себя ряд проповедей об Иисусе, которые имеют много общего с учениями гностической литературы.

Евангелие от Иоанна не является единственным каноническим доказательством гностического характера учения Иисуса. По крайней мере, немалая часть объема высказываний об Иисусе содержалась в Евангелиях от Матфея и Луки, а немного даже в Евангелии от Марка. Многие высказывания канонических писаний содержат учения, обладающие замечательным смыслом, если толковать их в свете Гностического. Хорошим примером является притча о пшенице и плевелах в Евангелии от Матфея (13.24-30): человек засеял хорошей пшеницей своё поле, но потом обнаружил, что враг засеял в пшеницу плевелы. Когда рабочие спрашивают должны ли они выбрать плевелы, фермер отвечает им, что нужно позволить и пшенице, и плевелам дорасти до момента уборки урожая, тогда их будет легко разделить. Согласно гностическому учению, мир представляет собой смесь семян света и тьмы. И хотя невозможно провести различие между ними сейчас, в свое время они будут естественным образом разделены, как и предопределено.

Иисус как Гностический Учитель

Существует множество высказываний, приписываемых Иисусу, которых нет в канонических евангелиях, но их можно найти в гностических писаниях. Из них наиболее богато Евангелие от Фомы, которое является частью коллекции Наг-Хаммади. Гностические писатели, как представляется, были заинтересованы главным образом в записи учений Иисуса, охарактеризованных как тайные, то есть важные учения строго гностического характера, которые он давал, чтобы отобрать учеников после своего воскрешения.

Каким гностики видели Иисуса? Можно не сомневаться, что они очень глубоко его почитали, что они видели в нем манифестацию высшего Божества, и что они рассматривали его как освободителя или просветителя, который выбил дверь тюрьмы человеческого заключения в материю и духовного забытья. Согласно гностической традиции, Иисус осуществлял свое служение в двух основных направлениях. Первое из них можно было бы назвать пасторством. Второе же было священное отправление мистерий посвящения и освобождения (смотрите главу 7). Вполне вероятно, что простой народ Палестины рассматривал его в первую очередь как раввина или светского учителя религии, так как он не относился к наследственной касте священников. Таким образом, в некотором смысле, роль учителя была его внешней стороной, в то время как духовный проповедник в нем был более скрытым.

Большая часть высказываний Иисуса, содержащаяся в Евангелии от Фомы, может быть классифицирована по четырем направлениям:

(1) высказывания о положении человека;

(2) высказывания в отношении человеческого поведения;

(3) высказывания, намекающие на роль Иисуса как спасителя и освободителя;

(4) высказывания, подчеркивающие важность самопознания как предпосылки к познанию Божественного.

Во всех этих изречениях читатель может быть поражен тем, что мы можем назвать глубоко практическим экзистенциальным подходом, который проявляет Иисус. Он неоднократно отказывается втягиваться в теоретические дискуссии об отношении духа и тела, точном времени его появления на земле, необходимости следовать заповедям, установленных Моисеем, и даже о точном характере своей мессианской роли. Вместо этого он часто напоминает своих слушателям о вреде их беспокойств, догматичности и привязанности к земным вещам, а также психологических слабостей. В целом ряде случаев он как бы говорит: «Не становись отягощенным навязчивыми проблемами из-за своего материального благосостояния или даже из-за своего морального характера. Перейдите на своем пути от ограничений и привязанностей к великой жизни, что вас ждет. Неважно, обрезаны вы или нет, или какую вы соблюдаете диету. И неважно, что вы думаете — есть ли я возвратившийся Илия, или философ, или сын простого плотника. Что важно, так это то, сколько вы приложили усилий, чтобы познать себя и, таким образом, подготовились к познанию гнозиса». Его послание хорошо характеризуется коротким высказыванием Евангелия от Фомы: «47. Иисус сказал: Будьте прохожими» (подробное описание некоторых высказываний этого Евангелия смотрите в книге С. Хеллера «Юнг и потерянные евангелия»).

Гностические высказывания об Иисусе также проливают свет на его довольно необычный способ обучения. В отличие от большинства учителей, он полагался на нечто большее, нежели идеи, и делал больше, чем просто убеждал в соответствии с традиционными моральными и религиозными направлениями. Он адресует свое учение не столько думающему разуму и эмоциям людей, сколько их зарождающемуся интуитивному гнозису. Его слова не столько предназначены для информирования, сколько для стимуляции скрытых творческих и созидательных способностей. Иисус, возникающий в этих проповедях, есть Иисус, сильно отличающийся от традиционного смиренного и тихого мужчины в печали. Этот Иисус использует метафоры и мифы, загадочные мистические изречения и явно гностические притчи, чтобы вызвать необычные состояния сознания у своих последователей.

Целый ряд высказываний в Евангелии от Фомы показывает Иисуса как учителя, настойчиво стремящегося к стимулированию гнозиса у своих учеников. Он укоряет последователей за попытки обращения к его роли и личности на основании прошлых пророчеств: