Гностицизм - Хёллер Стефан - Страница 12

Пистис София состоит из трех книг дискуссий Иисуса со своими учениками, которые находятся с ним на Масличной горе в период между его воскресением и вознесением. Первые две озабочены историей Софии. Книга первая начинается с объяснения впечатляющего опыта преображения Иисуса, в ходе которого он поднимается в вечность в блесках света. После возвращения он рассказывает о своем обнаружении Софии в её падшем состоянии и о своей готовности помочь ей. Во второй книге Иисус рассказывает о неудачах и сложностях Софии при восхождении к Свету, а также о её восстановлении на своем месте в тринадцатом эоне. Все эти сведения Иисус сообщает во внешне драматической обстановке на Масличной горе. За покаяниями Софии следуют декларации псалмов и отрывков из Од Соломона, другого гностического писания. Также присутствуют вопросы и обсуждения учеников, среди которых важное место занимает Мария Магдалина.

Многочисленные упоминания Софии не согласуются во всех деталях, хотя основной мотив везде идентичен. Причиной падения Софии иногда называют её самонадеянность, иногда её любовное стремление к Отцу, а в других текстах — её желание забеременеть без своего супруга. Кроме того, есть небольшие расхождения в толковании отношений Софии и Демиурга. Некоторые утверждают, что София первой принесла четыре материальных элемента, из которых было составлено дефектное творение, а затем родила Демиурга, как правителя этого неполноценного космоса. Другие же считают, что весь испорченный мир сотворен Демиургом. Однако во всех этих точках зрения образ Софии играет решающую роль в судьбе Вселенной и человечества.

Что стало с Софией?

Традиция Софии достигла своего наибольшего расцвета в руках гностиков, в частности, в школе Валентина. После подавление гностицизма в третьем и четвертом веках, Западная Церковь подвергла образ Софии намеренному отрицанию. Премудрость литературы Ветхого Завета была рассмотрена как абстрактное интеллектуальное качество, нареченное мудростью, а не личное божественное существо, являющееся ипостасью конечной Божественности. Это факт, что в дополнение к мудрой литературе, многие другие книги и Ветхого и Нового Заветов, содержащие ссылки на Софию, также был попросту проигнорирован (включая Бытие, Исход, Книгу Иова, Евангелия от Марка и Иоанна, многие письма святого Павла — в частности, одно к Коринфянам и одно к Фессалоникийцам, а также Откровение Иоанна Богослова). В эзотерическом Иудаизме Каббалы можно обнаружить почитание близкого Софии образа Шекины, женского духовного присутствия в сефире Малкут. Современные ученые, такие как уже покойный и великий Гершом Шолем, ссылались на каббалистов, как на еврейских гностиков, и поэтому не удивительно, что гностическая София нашла свой дом в их среде.

Римское католическое христианство испытало лишь одно возрождение культа Софии. Это произошло примерно в двенадцатом веке через посредничество святого Бернарда из Клерво, цистерцианского аббата и мистика, который написал длинный мистический и поэтический трактат, основанный на Песни Песней. Поскольку Римская Католическая Церковь включила то, что осталось от Софии, в образ Девы Марии, Бернарду было непросто отличить таинственную Суламиту от Мадонны. Его преданность видению Софии была, тем не менее, истинной и влиятельной.

София также оставила свой след в алхимии. Один из важнейших документов, относящихся к алхимической Софии — это знаменитый трактат «Aurora Consurgens», по мнению некоторых исследователей, принадлежащий Фоме Аквинскому, выдающемуся средневековому учителю церкви и отцу западной теологии. Это незаурядное произведение изображает процесс алхимических преобразований как постепенное освобождение Софии из заключения в хаотической, ограниченной материальности. Впоследствии лишь после того, как свежий духовный и интеллектуальный ветер Возрождения начал дуть над Европой, приведя в конечном счете к революционному пылу протестансткой Реформации, фигура Софии вновь явилась людям Запада. Немецкий мистик Якоб Беме, после-реформационная фигура большого значения в Европейской религиозной мысли, проницательно пишет о Софии (смотрите главу 11).

В немалой степени вдохновленные Якобом Беме и его толкователями, альтернативные мистические и оккультные традиции западной культуры сохранили почитание Софии (часто под её латинским названием «Sapientia») на протяжении веков и тем самым сделали её доступной для будущих поколений. Каббалисты (и еврейские, и христианские), практики высшей магии, и члены тайных братских союзов, такие как розенкрейцеры и эзотерические масоны часто склонялись к образу Софии.

Одним из мест, где София присутствовала с ранних веков Христианства, хотя и без фанфар, является православие. Православные богословы никогда не отказывались от учения, что женская манифестация Бога существует в запредельной реальности и вдохновляет благочестивых людей на мудрость. Собор Святой Софии в Константинополе, одна из самых больших христианских церквей, был названа в её честь, а многие греческие и православные храмы посвящены ей до сих пор. Софиология (теология, связанная с Софией) получила огромную поддержку в конце девятнадцатого и начале двадцатого века, в значительной степени из-за работ Владимира Соловьева, русского философа и поэта, на которого древние гностические идеи оказали глубокое воздействие. Родившийся в 1853 году и умерший незадолго до Первой Мировой Войны и Большевистской Революции, Соловьев оставил прочных след в русской духовности. Он был открыто вовлечен в гностические учения, а также писал стихотворения и эссе на явную гностическую тематику. Как истинный гностик, Соловьев не был просто теоретиком: он был провидцем и пророком, а главным объектом его гнозиса была никто иная как София. Три раза — в 1862, в 1875 и при своей смерти в 1900 году — он пережил встречи с Софией. Он был великим оживителем Русской Православной Софиологии, и его работа была продолжена другими философами и теологами после его смерти.

Неудивительно, что рост феминистского сознания в последней части двадцатого столетия принес известность женским божественным образам, в том числе Софии. Она стала одним из имен, которые феминистки и их сторонники любят включать в свой пантеон богинь. К сожалению, многие из этих попыток происходили без понимания гностических писаний, согласно которым София — полностью духовное существо, не имеющее отношения к земным богиням и лунным женским божествам языческих религий. Быть может, будет справедливо заявить, что София в любых своих проявлениях (древних гностических, как Суламита, как Шекина, алхимических, у Беме, в восточном православни) имеет мало общего с сексуальными и политизированными образами «богинь», которые появляются в феминистских и New Age-источниках.

Нынешний обновленный интерес к мифологии, фольклору и иконописи, часто включая примитивные и архаические образы и легенды, может быть расширен с включением в них Софии. Писатели, которые имеют тенденцию синтезировать несопоставимые образы, могут ошибочно воспринимать Софию в различных религиозных фигурах только потому, что они являются женщинами. Но пол никогда был важной или глубокой характеристикой мифологических образов как вообще, так и в гностических мифах в частности. Андрогинные, бесполые и меняющие пол свойства часто встречаются в мире изменчивых форм, где обитают гностические мистические существа. Не все, что блестит, является золотом. И не все, что сочетает мистическое и женское, является Софией!

Сегодня, как и прежде, София остается важным прототипом нашего изгнания и состояния отчуждения человека. Термин «чужак» приобрел новую окраску в нынешней культуре. Псевдо-мифология на экране телевизора, основанная на научной фантастике, определяет для нас «чужака» обычно как угрожающего гостя с далекой звездной системы. Тем не менее, образы изгнания и чужого находят отклик в умах и сердцах многих. Мало того, что феномен изгнания занимает важное место в нашем нынешнем мире, так даже многие из тех, кто никогда не покидал родной земли, чувствуют себя иноземцами, не только как в чужой стране, но и как в чужом мире. Для тех, кто не является гностиком, отчуждение может выглядеть патологией. Для гностиков же осознание этого факта является ценностью. Как София пала в темный хаос, так и наше сознание попало во мрак и заброшенность И как София была в своем время спасена Верховным Посланником, так и мы также должны быть спасены в полноте нашего собственного времени и восстановлены в нашей родной среде обитания, в вечности истины и любви.