Я - борец! Назад в СССР (СИ) - Гудвин Макс - Страница 21

Грудная и плечи были проработаны на отлично, руки тоже, а вот шея отставала. Отставали и ноги.

— Приходи во дворец спорта, дам пару советов, — ответил он.

— Да не, мне бы в своих видах спорта разобраться. Ну, до завтра? — улыбнулся я и снова протянул Перекресту руку.

Рукопожатие наконец-то состоялось, и я направился с чувством выполненного долга обратно на третий этаж. Спать не хотелось, но у меня на столе был целый трансформатор с катушкой меди. Думаю, эта штука сработает лучше таблеток мелатонина — тем более в этом времени их ещё не придумали.

Вернувшись в комнату и включив свет, я уселся за стол разглядывая катушку трансформатора. Медная проволока блестела при свете лампы, как змеиная кожа. Вспомнились слова Светланы: «Виток к витку, без нахлёстов».

— Чёрт, да я ж ни хрена не смыслю в этом, — пробормотал я, но руки сами начали движение.

Пальцы словно бы помнили-то, чего не знал мозг. Проволока ложилась ровными рядами, будто сама выбирала путь. Странное чувство — будто кто-то водил моими руками. Может, у Саши Медведева талант к этому? Хотя я к таким вещам относился скептически, с первого курса пединститута нам вдалбливали «основа прогресса упражняемость».

За окном завывал ветер. Где-то после в районе часа ночи я закончил, поставил катушку на стол и плюхнулся на кровать. Глаза слипались, мелкая моторика перегрузила нервную систему и хотелось спать, но в голове вертелось:

«Завтра субботник. Потом — хозяйственный. Тапки. Пиво. Мир с Витей. Турнир в Воронеже».

Последнее, что запомнил перед сном — холодный металл каркаса кровати под пальцами, которые я сунул под матрац для удобства.

Утро встретило меня серым небом и пронизывающим ветром. Гена припёрся поздно и тоже почти не спал, в результате мы оба вышли на субботник словно Зомби. Вся общага копошилась во дворе общежития: девчонки с граблями, пацаны таскали мусор в деревянных носилках. Витя с компанией грузили в грузовик старые доски. Увидев меня, он хмыкнул и еле заметно кивнул.

Точно, надо успеть до трёх!

Работали молча. Я копал канаву под новые толи кусты, толи деревья, которые должны были привезти какие-то натуралисты, но их как-то не наблюдалось. Генка с со компанией таскал тяжести. Иногда наши взгляды с Перекрестом пересекались — он хмурился, для вида наверное, я отворачивался, чтобы поддерживать легенду ссоры.

К обеду всё завершилось победой трудящихся студентов. О чём весело объявила Зав общежития, крикнув: «Всё ребят, все молодцы, на сегодня все свободны!» — и народ потёк обратно в общагу. День конечно будет не солнечный, но студенты переоденутся и найдут чем себя развлечь. Я отряхнул руки, и вернув копательный инструмент в подвал, потопал в магазин.

Магазин «Умелые руки» оказался небольшим цокольным помещением у подножья пятиэтажного здания, совсем не далеко.

Дверь из железа и стекла заела и пришлось толкнуть её плечом. Попав внутрь я почувствовал запах, как в гараже у деда: машинное масло, резина, пыль и что-то кисловатое.

А за прилавком, облокотившись локтями на стеклянную витрину со всякой всячиной, сидела тётка лет пятидесяти в выцветшем синем халате. На груди — золотисто-красный, гербатый, значок «Отличник советской торговли», но вид у неё был, будто последние двадцать лет она только тем и занималась, что отлично ненавидела покупателей.

— Доброго дня! — поздоровался я, — Мужские тапки есть?

— Сорок третий размер остался, — буркнула она, тыча пальцем в товар под стеклом.

— Надо сорок шестой. — покачал я головой.

Тётка фыркнула, полезла под прилавок и вытащила, почти швырнула передо мной открытую серую картонную коробку, с надписью «брак». Тапки внутри были клетчатые, коричневые, в зелёную клеточку.

— Они с браком. Без примерки. Возврату не подлежат, два рубля. — отрезала она.

— Ладно, беру. — проговорил я, отдавая два рубля за уценённый товар.

У тапочек слегка отслаивалась подошва, но делать нечего, я сунул их под мышку и побрёл в общагу.

Небо хмурилось, а я наслаждался свежим воздухом не засорённым CO2, у природы как известно нет плохой погоды, а к одному и тому же событию можно относится кардинально по разному. Но сюрпризом было то что, Света встретила меня на проходной. Искала меня что ли?

— О Саша ты куда пропал? — спросила она сходу.

— В магазин ходил, а что? — ответил я.

— Я про трансформатор, получилось что-нибудь? — в её взгляде мелькнул скепсис, скорее всего, она знала о том, что на пятом этаже этой ночью была гулянка.

— Вроде да, могу показать, он в комнате. — ответил я.

— Ну пошли, — согласилась она, — Ты кстати сегодня был молодец, не отлынивал даже.

— Ну, ямы под невидимые деревья копать не много ума надо. — пошутил я.

— Что это у тебя? — Света посмотрела на тапки вложенные друг в друга у меня под мышкой.

— Да, тапки, новые, которые я Перекресту испортил. — без задней мысли сообщил я.

— Саш, если он тебя заставляет, то ты не должен ему ничего отдавать! — сурово произнесла она, только скажи и управу я на него найду.

Ути моя защитница. Далеко пойдёшь по комсомольской и партийной линии, если не съедят за излишнюю правильность.

— Он не заставляет. Это чисто наша мужская проблема. — ответил я, — Только они бракованные. Не знаешь есть у кого-нибудь нитка с иголкой?

— Ты сам будешь шить? — удивилась она, кивнув.

— Сам конечно, а что?

— Я тебя прям не узнаю. — смутилась девушка.

— Просто после ночи с трансформатором в руках моторика возросла, теперь я могу холсты вышивать и крестиком тоже. — пошутил я в стиле Матроскина из Простоквашино.

— Ну-ну. — не поверила она, однако, как только мы поднялись к моей комнате, сказала, — Я щаз.

И пошла к себе.

Я зашёл и разулся, Гены в комнате не было, он куда-то делся сразу после субботника. И не успел я перевести дух Света постучалась в мою комнату. Она вошла держа в руках чёрные нитки и большую иглу с напёрстком. Инвентарь швеи положив на стол, девушка взяла в руки намотанный мной трансформатор. Приглядываясь вращая его в руках.

— Плохо Саш. Надо перемотать, тут и тут брак, и где изоляция между первым и вторым слоем? Давай тренируйся больше! — выдала она наконец.

— Спасибо. И за критику и за нитки. — кивнул я ей.

— Не за что. — в ответ улыбнулась она, по выражению лица будучи удовлетворённой моим ответом.

Света покинула мою комнату, а я взял нитку и сложив её в несколько слоёв, вдел в игольчатое ушко, благо, то было большое. И пускай моя армия была очень уж давно, а у Саши её вообще не было, дело с починкой тапок пошло достаточно бодро, а через пол часа я уже имел в руках годную для подарка обувь. Осталось вручить её прилюдно и можно собираться в Воронеж.

Бросив взгляд на плохо намотанный трансформатор я выдохнул воздух и направился исправлять репутацию Перекреста и Саши Медведева заодно. Попутно придумав «утку» в которую все поверят, которая впрочем могла быть и правдой, просто ситуация сама по себе не логичная, как это взять и утопить тапочки в туалете? Это же надо специально сделать. Или всё и правда больше походило на глупый розыгрыш.

Поднявшись на пятый этаж я подошёл к 512той комнате и хотел было постучать, но дверь открылась от моего прикосновения. Войдя на порог я встретил множество направленных на меня глаз, на столе стоял чайник, а вокруг чайника стояли чашки, однако пахло в комнате отнюдь не чаем, а кое чем покрепче.

Кое что покрепче стояло под столом, в виде пустых зелёных бутылок (их вероятно не успели спрятать от посторонних глаз), с жёлтыми этикетками, и легендарными тремя цифрами 777. Портвейн, в простонародье бормотуха из семейства коньковых.

Был тут и Витя Перекрест, и Гена, и вчерашние девушки, еще парочка ребят, которых я в своей новой жизни еще не знал.

— Приятного чаепития рабочим и студентам! — поздоровался я.

И чтобы тишина с напряжением не подвисла слишком уж надолго, пока все смотрят как на моё появление отреагирует Перекрест, я продолжил: