Лекарка поневоле и 25 плохих примет (СИ) - Муратова Ульяна - Страница 19

Никогда в плохие приметы не верила, впрочем, как и в путешествия между мирами и магию. А теперь — вот она я. Так что мало ли…

Заложив пирожки в печь, вышла во двор к старосте. Он ещё не знал, но я уже твёрдо решила переезжать к Разлому к осени. Заготовлю побольше трав, отложу денег, организую транспорт и уеду, никто меня не заставит терпеть измывательства селян и силой выбивать честно заработанные деньги.

Староста сидел с прямой спиной, а Дрогим рядом с ним, наоборот, скрючился в три погибели и шмыгал носом.

— Слушаю, — сухо проговорила я, глядя только на Рустека.

— Когда бабка твоя помирала, я ей пообещал пригляд за тобой, Ланка. Последние недели ты как с катушек слетела и такие коленца выкидываешь, какие раньше не посмела бы. Но я готов закрыть на это глаза, ежели ты замуж за Дрогима пойдёшь и вылечишь его.

— Нет, — твёрдо ответила я.

— Ты не дослушала, Ланка. Выбора у тебя нет. На прошлой неделе я был в Керваре и офицально подал бумаги на опекунство. Девка ты молодая, без родственников и мужа, значица, треба опекун. Теперича я буду решать, за кого тебе замуж идти, и деньгами твоими распоряжаться тоже буду я. У тебя два пути: либо отдать мне деньги с ружжом и пойти за Дрогима, либо сидеть в тюрьме!

— За какое такое преступление? — сощурилась я. — Уж не подставить ли вы меня хотите? Так если придут дознаватели, я им расскажу о том произволе, который вы устроили — подговорили селян не платить мне за работу. Магическую клятву дам, и поверят они мне, а не вам.

— Дура ты, Ланка. Как была дурой, так дурой и осталась, — хмыкнул Рустек. — Последний раз спрашиваю: пойдёшь за Дрогима?

— Нет.

Сам Дрогим в этот момент поднял на меня красные воспалённые глаза и выдохнул:

— Чего кочевряжишься, коли батька сказал идти замуж, так иди, — выдав эту тираду, он схватился за голову и застонал.

Я протянула руку и нарисовала у него на лбу диагностическое заклинание, а потом сняла головную боль и серьёзно посмотрела в глаза:

— Умрёшь ты, если будешь и дальше лоузу жевать. Понимаешь?

Он кивнул:

— Маятно мне без неё, ничего не могу поделать с собой. Душу она мне рвёт и снится…

— Дрогим, либо ты зависимость одолеешь, либо она тебя. Выбирай. С лечением я помогу, но только за деньги и только отдельно. Замуж я за тебя не пойду. А тебе нужно собраться с мыслями и наконец достать голову из задницы твоего отца, но тут уж я тебе ничем помочь не смогу — моих навыков хирурга на такую операцию точно не хватит.

В глубине глаз блеснуло нечто и тут же погасло. Надежда или отчаяние? Я не знала. Если Дрогим придёт ко мне за помощью, я помогу. Но становиться подстилкой, которой можно утираться в моменты болезни, не стану. Ни для него, ни для кого-либо ещё.

— Зря, — крякнул Рустек, поднимаясь на ноги. — Я хотел по-хорошему, но будь по-твоему.

— До свидания, — проводила его взглядом я, сомневаясь, не стоит ли уехать прямо сегодня.

Да только где найти транспорт в ночь? И куда ехать? Нет, нужно для начала сходить в город на разведку, рассчитаться с налоговой и разведать обстановку. Эх, надо было сделать это раньше, а я всё пирожки пекла…

Один такой горячий — прямо из печи — и съела, чтобы успокоиться.

Угроза старосты не то чтобы испугала, но взволновала, и я даже снова начала икать.

Решила двинуться в Кервар на следующий же день, но меня подвела погода. Дождь полил такой, будто над головами разверзлось серое море природного гнева. Жара сменилась штормовыми ветрами и ливнями, и выходить на улицу было почти страшно, а уж идти куда-то через лес — тем более. На окраине к земле гнуло поросль, а глубже в чаще периодически с грохотом падали деревья.

Зато посетителей у меня не было. На второй день за пирожками приехал насквозь продрогший и испуганный Митрофанушка, явно с расчётом переночевать у меня, но я безжалостно отпоила его горячим чаем и снарядила обратно в дорогу — ветер как раз чуть утих.

Идти до Кервара не меньше шести часов, поэтому выходить нужно примерно в полночь, чтобы к утру быть в городе, а вечером по возможности вернуться обратно. Я даже бодрящее и придающее сил зелье себе сварила про запас, как раз для этой цели.

Попутку искать не стала — не хотела, чтобы хоть кто-то из деревенских узнал о моих планах. Я и так жалела, что посоветовалась с бабкой Грисой, но надеялась, что она на меня не донесёт.

К утру погода развиднелась окончательно. Я решила, что двинусь в путь этой же ночью. Наверняка дорогу неслабо развезло в такие ливни — как раз успеет подсохнуть за день.

Жара вернулась, и земля парила, а над лесом сияла двойная арка радуги.

Когда в вечерних сумерках за окном мелькнули странные лучи света, я вышла на крыльцо с винтовкой в руках.

К избе подъехал шикарный, обтекаемых форм автомобиль, похожий на ретро бентли.

Я стояла, завороженная зрелищем, и не знала, как реагировать — не ожидала в казавшемся мне средневековым мире увидеть такое, а потом порылась в воспоминаниях Ланы и выяснила, что другие автомобили она тоже видела раньше, только боялась их и поэтому старалась избегать.

Наружу выбрался водитель, одетый в тонкие щегольские брюки и шёлковую рубашку с небрежно засученными по жаре рукавами.

Я отчётливо икнула, не отрывая взгляда от напоминающей арбалет фигуры — узкие бёдра, длинные ноги, обтянутые мягкой тканью непропорционально широкие мускулистые плечи. И напряжён он был так же, как взведённый арбалет.

Подняв глаза к худощавому лицу, ещё раз икнула самым позорным образом. Прямые пряди тёмных волос незнакомца в беспорядке падали на лоб, обрамляя острые скулы и резко очерченную челюсть. Моей ноги коснулось нечто мягкое, и я чуть не подпрыгнула на месте, не сразу поняв, что это Шельма вышла встречать незваного гостя.

Гость тем временем вперился в меня самоуверенным, препарирующим взглядом и подошёл ближе. Над его раскрытой ладонью вдруг вспыхнула шаровая молния, а нахальная улыбочка превратилась в оскал психопата.

Я вдруг остро ощутила свою беззащитность: винтовка против такого мага — как ружьё против танка, стреляющего плазмой.

— Ик-кто вы? — сдавленно спросила я, загипнотизированно уставившись в серо-зелёные насмешливые глаза.

— Офицер Э́рер Пре́йзер, Служба Имперской Безопасности. Отдел по контролю и устранению чужемирцев. Уберите оружие, иначе я вынужден буду применить силу.

— Зачем вы здесь? — нервно спросила я, отступая на шаг.

— Чтобы решить, что делать с вами, дух, занявший тело Ланы Эйн. По итогам нашего разговора вы либо получите моё дозволение остаться под домашним арестом, либо отправитесь в тюрьму, либо умрёте.

Психопат, он точно психопат!

И что за служба такая, о которой Лана даже не слышала?

Внезапно я поняла, что староста меня сдал со всеми потрохами, ещё и приврал наверное. Вот только стоящий передо мной опасный, тренированный маг шутки шутить если и будет, то они мне не понравятся.

Я опустила ствол винтовки в пол и замерла, не представляя, как выпутываться из этой западни.

Иллюстрация: Эрер

Примета восьмая, проверенная: наличие имущества — к обилию желающих его унаследовать родственников

Девятнадцатое юнеля 1135-го года. После обеда

Эрер Прейзер

Э́рер Пре́йзер терпеть не мог работать в одиночку: когда не с кем было переброситься хоть словом, в голову сразу лезли мысли о прошлом, а он старался их избегать.

Однако в связи с чрезвычайной ситуацией и объявленной охотой на Странника агентов размазывало по заявкам, как масло по дешёвым бутербродам — очень тонким, мать его, слоем.

Именно поэтому Эрер ехал допросить двух потенциальных чужемирянок в одиночку, пока его напарники занимались тем же — отрабатывали бесконечные заявки от бдящего изо всех сил населения.

Объявленная тревога сыграла свою роль, добавляя нервозности, а вместе с неутешительными новостями от Разлома — и вовсе срывая с резьбы неуравновешенных и мнительных обывателей. Агенту Службы Имперской Безопасности и в обычное время нередко приходилось иметь дело с помешанными, душевно больными и агрессивными людьми, а теперь подобные взаимодействия учащались и становились всё более напряжёнными.