Академия Драгон. Станешь моей истинной! (СИ) - Воронецкая Лана - Страница 2

Ректор посмотрел на мой рот. Я облизала пересохшие губы, из которых совсем недавно вырвалось неконтролируемое пламя.

Если сейчас про неконтролируемую трансформацию скажет –это третий выговор. Это –конец. Это всё. Это значит, отчисление.

Без году неделю пробыла в академии. Я не могу вернуться домой!

Ректор гулко сглотнул, с трудом отлип от моего рта и покосился на остальных драконов, которые проводили разочарованными взглядами подол юбки, прикрывший ноги, и продолжали тихо пялиться на меня. Пасти пораскрыли. У кого-то слюна капнула.

Думали, опять задеру?

Я вжала голову в плечи. Этот хмурый ректор в балахоне горазд на бедных девушек наводить жути. Лучше б, вон, на чистокровок управу поискал.

Так-то, Устав академии строго-настрого запрещал обороты без специального разрешения, вплоть до отчисления.

Но кто ж этих отпрысков отчислять будет? Как я поняла из подслушанных сплетен, они этот пункт и за правило не считали –оборачивались, когда хотели. Якобы, тело требовало, а напыщенные драконы не привыкли отказывать телу.

И уж если им бывший ректор-дракон не указ был, то уж простой человек и подавно. Я подавила грустный вздох, рассматривая нового ректора.

Славная иллюзия у него получилась –иссиня-черный дракон с фиолетовым отливом так и стоял перед глазами –как живой. Жалко, что я ее испортила. Может, он эту кучку зазнаек усмирил бы. А я напортачила.

Скосила взгляд на драконов. О, вот бы они ректора отвлекли, а я бы дёру дала, пока третий выговор не влепил. Странное дело, некоторые из драконов, нервно елозили кончиками хвостов по земле. Другие просто притихли. Наблюдали.

И тут лысый ректор снова гаркнул, заставив вздрогнуть:

— Убрали зверей! Живо!

Так громко, что оглушил. Усилил голос магически.

Я и моргнуть не успела, как драконы исчезли, на их месте остались напряженные мажорики.

С чего бы им слушаться какого-то человека? Судя по слухам, предыдущего ректора, который к тому же драконом был, они ни во что не ставили, довели и выжили из Академии.

Надо бы как-то улизнуть незаметненько, пока его эти отпрыски тут уделают. Глядишь, не до меня будет. Может, забудет?

Я приготовилась наблюдать за представлением в ожидании удобного момента. Не все мне одной от недоносков огребать.

Только, как ни странно, огребли как раз недоноски. От лысого ректора.

— Всем объявляется выговор с занесением в личное дело, — продолжил гаркать ректор вибрирующим голосом так громко, что я неосознанно прикрыла уши руками –барабанные перепонки ломило.

— Марш на полигон! Пока пять кругов не отработаете, не смейте носа высунуть.

Ого. Один круг-то отработать –это не меньше часа для подготовленного боевика. Три круга–ноющие мышцы, а после пяти вроде даже самые выносливые себя с кровати на утро просто соскребали. Некоторым требовалась помощь в лазарете у целителей.

Один из мажориков, брюнет, не впечатлился, сложил руки на груди, хмыкнул. Перевел взгляд на платинового, чуть не до седины, раскаченного парня –этот у них главным числился. Поговаривали, что он кровная родня самому Архимагу драконов. Недоделки платиновому в рот заглядывали.

— Асгар, — обратился брюнет за поддержкой, — Тебе не кажется, что кто-то у нас здесь нарывается?

К непуганому старшекурснику присоединился мерзкий худющий тип с засаленными волосами мышиного оттенка, подхалим Брайли:

— Погоняем нового ректора? Посмотрим, на что способен? Он вовсе не такой дряхлый, как хотел казаться утром. Может он нам и покажет, как надо отрабатывать на полигоне? — заржал в голос.

Но лошадиное ржание оборвалось на середине ноты, когда ректор лишь шевельнул пальцем. Брайли схватился за горло в приступе удушья.

Ректор спокойно прокомментировал:

— Пережал один маленький поток в ауре. Язык отсохнет до вечера. Не пытайтесь кушать или пить, можете подавиться. Мне не нужны несчастные случаи в академии. Сможете попить, когда речь восстановится.

Ректор потёр между собой большой и указательный пальцы, и Брайли смог нормально дышать.

Брюнет, не желая повторить участи незадачливого дылды, и не дождавшись поддержки от главного платинового отпрыска, развел руки в стороны, показывая, что сдается, даже рта больше не открыл.

Ректор покачал головой, глядя на платинового:

— Асгар, от тебя не ожидал. Марш на полигон, с глаз моих долой.

Неожиданно. Они знакомы?

Судя по поджатым губам платинового перерослика, рыпаться он не собирался. Впрочем, извиняться ни передо мной, ни перед ректором тоже. Молча переваривал недовольство. Только попросил:

— Пацанам скости немного, дядь Зар. Я пятерку отработаю.

Дядь Зар? Ух-ты ничего себе…

— СкостиТЕ!

Мгновение полного изумления и Асгар переспросил:

— Что?

— «Скостите, пожалуйста, господин Луцер», — повторил менторским тоном новый глава академии.

Асгар застыл, а ректор задумчиво размышлял вслух:

— Говорил Шаардану оставить тебя на домашнем обучении…

Ох, ничего ж себе. Шаардану. Как он близко общается с Архимагом.

На лице Асгара отразилась буря чувств. Желваки дрогнули в бессильной злобе, однако, он вежливо выдавил:

— Слушаюсь, господин-ректор.

В ответ получил вежливое:

— Три остальным. Тебе семь, племянничек названный.

— И брату ни слова, — тут же выставил условие задавала, но вовремя добавил: — Пожалуйста, господин-ректор.

— Посмотрю на ваше поведение, потом решу, что попадет в докладную Архимагу.

Так этот недоносок и, правда, брат самого Архимага, действующего председателя Совета драконов, главного представителя по связям с человеческой общественностью?

Да, я знала, что эти мажорики – «последние из древнейших». Вроде, как они вылупились из кладки, которая пролежала в драконьем ущелье более двухсот лет. А за последние пару столетий драконы больше не смогли отложить яиц. С этих отпрысков пылинки сдували. Слово поперек никто не смел сказать. А Асгар еще и брат самого Архимага. Мне –конец.

Нужно найти того, кто поможет, кто сможет противостоять этим двоим: зарвавшемуся молодому отпрыску и строгому ректору, при виде которого подкашиваются ноги. Вся надежда только на дочку Архимага, которая такая же полукровка, как и я. Только учится на старшем курсе.

Ректор скрестил на груди руки.

Асгар первый двинулся на полигон и как раз мимо меня, задел плечом. Ректор наблюдал. От его взгляда пробирала дрожь.

Мне прилетело шипящее:

— Только пикни пожаловаться. Я тебя отсюда выживу.

Кто бы сомневался. Он и так меня отсюда выживет. Вопрос стоял лишь в том, как скоро. Еще хмурый ректор наблюдает, а ничего не видит. Эх... А я обрадовалась, когда он эту шайку на место поставил.

Под гневным взглядом шайка чистокровных обалдуев нехотя двинулась на полигон.

А я тихонечко попятилась задом. Потом закусила губу и припустила, что есть мочи подальше с поля.

Далеко не убежала, врезалась прямо в черный балахон, уперлась лбом в упругое тело, а носом в нашивку академии на груди …ректора. Судорожно втянула воздух, сообразив, что попалась. Никто про меня и не думал забывать. Задохнулась запахом жженого сандала и чистой кожи, так что даже голова слегка закружилась.

Сандал жгли для нейтрализации остаточных заклинаний, поэтому в научных лабораториях всегда витал приятный привкус, заглушающий прочие ингредиенты. По слухам, наш новый ректор был увлеченным алхимиком, погрязшим в экспериментах тайной канцелярии. Сверху прилетело:

— Я за вами бегать не собираюсь. Обойдемся без предварительных игр.

Что это значит? Но, спросить ничего не получилось, язык прилип к небу, когда я оторвалась от широкой груди, скрытой балахоном и задрала голову, продолжая вдыхать мужской запах, смешанный с сандалом.

Темные фиолетовые радужки под веками, лишенных ресниц, сверкали из-под выжженных бровей. Выглядело тем более устрашающе, чем более до меня доходило, что это я с ним сотворила. Жуть, конечно.