Гимн шута ХII (СИ) - Федотов Антон Сергеевич - Страница 44

— Свободен, — негромко произнес хозяин кабинета, вновь возвращаясь к бумагам.

Посетитель же выполнил четкий поворот через левое плечо, сделал пару шагов и… замер.

— Отец, — негромко произнес он.

Мужчина не поднял головы, но цесаревич отчего-то прекрасно понял, что его слушают.

— Если бы я не?..

Дослушивать государь не стал. Молча достал из стола один-единственный лист и протянул его будущему преемнику. Тот взял документ и, вновь развернувшись, покинул кабинет отца.

На лист он глянул, лишь когда за его спиной захлопнулись тяжелые двери.

— «Мы, Дмитрий Пятый, император и самодержец…», — привычно пробежал он шапку документа и добрался до сути. — «Объявляем всем верным нашим подданным: в тридцатый день сего апреля урожденный Павел Анатольевич Волконский будет казнен путем…».

Дальше читать смысла не имело. Аккуратно свернув документ, Константин Дмитриевич деловито зашагал к собственному кабинету. Помимо проблемного опричника у Главы Тайного кабинета еще дела имелись.

Глава 25

Глава 25

— Игорь… Георгиевич! — крикнул «в трубку» заметно нервничающий мужчин в дорогом домашнем халате, ныне небрежно наброшенном на мягкие брюки и белую рубашку.

Ну вот любил хозяин дома демонстрировать свое «аристократическое» происхождение. Даже про шейный платок не забывал. Его он обычно затягивал потуже под подбородок, дабы всегда демонстрировать окружающим горделивую осанку.

Однако ныне «цветастую тряпку» он в ярости сорвал шеи прямо перед звонком Главе Волконских. Душила, зараза, не хуже удавки!

Впрочем, возможно это был просто страх…

— И что ты хочешь от меня? — даже не думая скрывать легкой «ленивцы» в голосе, уточнил собеседник недовольно.

Понять его можно было. Ну кому понравятся истерические звонки после полуночи⁈

— Он здесь! — не слишком внятно выдохнул Аркадий Данилович.

Однако его прекрасно поняли.

— Вполне вероятно, — согласился Волконский.

Ему даже делать вид особо не пришлось, что нынешние проблемы Рода Паутовых его волнуют чуть меньше погоды в Занзибаре.

Обладатель шейного платка лишь сильнее сжал кусочек смятой ткани в кулаке.

— Что это значит⁈ — рявкнул он грозно, собрав остатки воли.

— Понятия не имею, — прозвучал короткий ответ.

Впрочем, едва заметный смешок расслышать в нем было вполне возможно.

Буквально несколько секунд Паутов потратил на то, чтобы собраться с мыслями.

— Игорь… — начал было он, но тут же осекся и присовокупил отчество. — Георгиевич. Что собирается сделать твой племянник?

Давить голосом смысла не имело. А потому мужчина взял себя в руки. Лишь поставил разговор на громкую связь и положил гаджет на стол.

Ну заодно и «порадовал» собеседника стуком коньячного бокала о столешницу и звуком льющейся воды. Не совсем огненной, но столь же крепкой.

— Я не знаю, — повторил собеседник.

«Трубку сразу не бросил — уже хорошо!» — мысленно отметил инициатор диалога, опростав бокал.

— В рамках своего Рода Павел Анатольевич действует совершенно самостоятельно.

— Но как⁈

Для хозяина дома ситуация, когда ветвь клана может самовольно принимать решения, была чем-то из разряда фантастики. Даже не научной, а дешевой, бульварной.

— О, это интересная история, — согласился Волконский, но тут же присовокупил насмешливо. — Желаешь насладиться ей прямо сейчас!

Глухо ударил кулак с платком о стол. Однако с голосом Паутов все же совладал.

— Мне казалось, что мы договорились, — произнес он негромко, наполняя свободной рукой второй бокал.

На этот раз смешок в динамике был столь явным, что принять его за помехи было решительно невозможно. Хотя и хотелось, да.

— Аркадий Данилович, — наставительно произнес Волконский. — Я обещал, что переговорю с Павлом Анатольевичем. Более того, слово свое сдержал. И знаешь, мне показалось, что он даже с пониманием отнесся к ситуации и был готов приступить к переговорам. Да, дешево бы ты не отделался…

Тут хозяин дома невольно кивнул. Он и сам не надеялся на столь «мягкий» вариант.

— … Но шанс откупиться лишь деньгами и не самыми профильными активами у тебя был.

Оба собеседника прекрасно понимали, что пополнение содержимого счетов — штука приятная, но совершенно точно не самая ценная. Да, деньги нужны. Для обеспечения оборота. Не более того. Настоящие активы, такие как серьезное предприятие, положение в обществе или военную помощь НИКОГДА нельзя просто приобрести за банкноты или их цифровой аналог.

— А вот теперь давай подумаем, — насмешливо продолжил Игорь Георгиевич. — Что именно могло измениться, раз ты требуешь связи посреди ночи?

Паутов стиснул зубы. Он… не знал. Что-то произошло. Совершенно точно известно, что члены распавшейся «коалиции» попытались зачем-то напасть на несостоявшуюся жену его сына… Возможно, в этом даже был какой-то план. Вот только Аркадия Даниловича, выбравшего путь фиксации убытков вместо очередной авантюры, в подробности посвящать не стали.

Паутов действительно сомневался, стоит ли раскрывать замысел бывших союзников перед переговорами о вире и… промолчал. Он искренне надеялся, что те не будут действовать столь прямолинейно, а, значит, времени заключить мирное соглашение еще будет. После же того, как соответствующие подписи украсят официальную бумагу, возможностей что-либо предъявить Роду у Волконского будет куда меньше.

Не успели!

— Отец!..

«Жених» Лены ворвался в кабинет как по тревоге (собственно, именно такой сигнал ему и поступил!), но тут же замер, повинуясь жесту Главы.

— Кажется, на свой вопрос ты ответил, — констатировал собеседник. — Теперь ответь на мой.

Было непросто. Однако Паутов сдержался. Если все участники переживут сегодняшнюю ночь, то уже завтра ему очень понадобится «свой» человек в «стане врага». И будет замечательно, если Глава Волконских выступит хотя бы не слишком враждебно. Большего в нынешних обстоятельствах и желать было грешно.

— Говори, Игорь Георгиевич, — предложил он.

— Так что там такого мой племянник… делает?

Аркадий Данилович бросил короткий взгляд на монитор, после чего сквозь зубы выдавил:

— Стоит… просто стоит.

К удивлению отца и сына, такой ответ Волконского вполне устроил. Он только прицокнул языком.

— О, это ненадолго, поверь моему опыту, — сообщил Глава. — Что ж… теперь у тебя есть собеседник…

Мужчина бросил на своего отпрыска взгляд.

— … Так что я отправляюсь спать. Если завтра будет такая возможность, перезвони.

«Еще и издевается, старый черт!» — поразился мысленно Паутов.

— И да, Аркадий Данилович, — оставил за собой последнее слово Игорь Георгиевич. — Часы действительно хороши. Нам понравились. Доброй ночи.

Сразу после этого не самого уместного в нынешних реалиях пожелания раздался сигнал обрыва связи.

Несколько секунд в кабинете Главы Рода было тихо.

— Что случилось, отец? — рискнул, наконец, спросить юноша.

Ответом ему стала тишина. Мужчина был явно погружен в свои мысли, а потому не спешил начинать новый разговор. На то, чтобы уложить поступившие вводные в голове, ему понадобилось несколько минут. Все это время Дмитрий дисциплинированно молчал, замерев на месте, дабы не спугнуть неловким движением какую важную мысль.

— Что ты знаешь о нападении на Елену Кошкину? — наконец почти спокойно спросил мужчина.

Молодой человек замер. Он не обсуждал это с отцом, но тоже слышал о планах «приятелей» попытаться развернуть ситуацию в их пользу.

— Стало быть, оно произошло, — скорее констатировал, чем спросил парень.

Впрочем, следовало бы догадаться. Вот уже несколько суток никто из предполагаемых участников «аферы» не выходил в общий чат.

Дмитрий на это внимания не обратил. У него и без того проблем хватало в то время. Например, стоило бы подумать, как именно принести извинения представителям Волконских и Кошкиных. Это, уже не говоря о том, что его люди (!) ранили (!!) Юсупову (!!!).