Последний Хранитель Империи (СИ) - Орлов Сергей - Страница 10

Профессор Дубровин — высокий костлявый старик с седой бородой, которой позавидовал бы любой мудрый маг из детски сказок — бродил между нами, оценивая стойки и отпуская комментарии острее любого клинка из арсенала. Его Покров Медведя клубился вокруг тела тёмно-коричневым свечением, похожим на дым от горящего торфа.

— Господин Вольский, — остановился он рядом со мной, растягивая слова с особым удовольствием садиста, — после вчерашнего… представления будет особенно интересно посмотреть, на что вы способны в честном бою.

Я перехватил самодовольную ухмылку Игоря Соколова, который застыл у края зала, словно хищная птица перед броском. Ну конечно, кто же ещё? Лучший студент курса, любимчик всех преподавателей от обычных аспирантов до ректора Корнилова.

— Против Соколова? — уточнил я, не скрывая скепсиса.

— Именно, — с лёгкой усмешкой подтвердил Дубровин. — Покажите нам, чему научились за три года.

Все взгляды обратились к нам. Я почувствовал, как Филя беззвучно шепчет: «Не лезь», но уже шагнул на середину зала.

Мы сошлись с Соколовым в центре. Первые секунды мы кружили друг вокруг друга, выискивая слабые места. Соколов атаковал первым — резкий выпад в корпус. Я успел уйти в сторону, перехватил его руку и попытался завести за спину. Он выкрутился, но я тут же добавил серию коротких ударов, загнав его в оборону.

Он зарычал от злости и пошёл в лобовую. Несколько раз я еле успевал уклониться — удары были быстрыми и тяжёлыми. Но я держался. Пара удачных подсечек, жёсткий захват — и вот Соколов с глухим стуком падает на мат. Тренировочный зал замер.

Я сделал шаг назад, переводя дыхание.

Казалось бы, всё, бой закончен. Но Соколов взвыл от злости — непривычно для своего холодного нрава — и активировал Покров Орла. Его кожа вспыхнула золотистым свечением, движения стали резкими и стремительными.

«Чёрт, серьёзно?» — пронеслось у меня в голове. Ладно, если игра пошла по крупному…

Я сосредоточился, потянулся внутрь себя — туда, где обычно только хаос. И к своему удивлению почувствовал ответ. Мой Покров вспыхнул бледно-голубым светом, окутывая кожу тонкой дымкой.

По залу прокатился шепот удивления.

Мы снова бросились друг на друга. Его удары стали быстрее, сильнее. Но я, впервые в жизни, ощущал, что могу не просто держаться, но и отвечать на равных. Почти минуту мы дрались, обмениваясь ударами, блоками, подсечками. Моё тело работало на пределе, но Покров всё ещё держался.

И тут Соколов активировал второй уровень Покрова. За его спиной вспыхнул аурный орёл: гигантский, золотистый, с расправленными крыльями. Его скорость и сила мгновенно перешла на другой уровень.

Дубровин, наконец, понял, что дело может кончиться очень плохо.

— Довольно! — его голос, усиленный магией, прокатился по залу.

Мы оба замерли, тяжело дыша. Мой Покров мигнул и потух, оставив после себя странную пустоту.

— Господин Вольский, господин Соколов, — старик смерил нас холодным взглядом, — ваши способности впечатляют, но напоминаю: у нас учебное занятие, а не турнир на выживание.

Я усмехнулся про себя. Чёрт возьми, даже с побитыми рёбрами это стоило того. Выражение лица Соколова, смесь злости и непонимания, было лучшей наградой.

Но все же досталось мне не слабо, поэтому уже через пару секунд я с удовольствием распластался на скамейке.

Рита подошла и села рядом:

— Ты в порядке? — спросила она тихо. — Это было… необычно. Твой Покров, он был другим.

— Заметила, да? — я устало откинулся на стену. — Я сам не понимаю, что происходит. Последние дни он ведёт себя странно. Сильнее, ярче, но всё так же нестабильно.

— Я говорила тебе, — она наклонилась ближе, понизив голос до шёпота, — это может быть связано с пробуждением особого Покрова. И то, что я нашла вчера в библиотеке…

— Вольский, Давыдова! — окликнул нас Дубровин. — Если ваше воркование закончено, может, присоединитесь к остальным?

Рита вздохнула и поднялась:

— Поговорим после занятий, — шепнула она, возвращаясь к практике.

Я остался на скамье, наблюдая, как другие студенты работают со своими Покровами — уверенно, стабильно, без всяких нестабильных вспышек. Соколов особенно выделялся — его Покров Орла сиял золотистым светом, ровным и сильным, как солнце в ясный день.

И всё же в этот раз я не чувствовал обычной зависти и горечи. Что-то изменилось. Может быть, во мне, может быть, в моём непокорном Покрове. И я был полон решимости выяснить, что именно.

После практических занятий нас ждал обед в академической столовой — просторном зале с высокими сводчатыми потолками и длинными столами, за которыми могло разместиться до трёхсот студентов. Витражные окна, изображающие двенадцать классических Покровов, отбрасывали разноцветные пятна на каменный пол и дубовые столы.

Мы заняли наши обычные места в углу, подальше от преподавательского стола и от наиболее шумных компаний первокурсников.

— Итак, — начал Филя, придвигая к себе тарелку с жарким, — когда приступаем к подготовке операции?

— Не так громко, — Рита бросила быстрый взгляд по сторонам. — У стен есть уши.

— У нас есть три дня, — я задумчиво ковырял вилкой в своей порции. — Сегодня отдыхаем и собираем информацию. Завтра выбираемся на место и изучаем маршрут. Послезавтра готовим всё необходимое.

— А что насчёт твоего отчисления? — спросил Серый, впервые за день проявляя беспокойство. — Завтра же комиссия.

— Если всё пройдёт как надо, это уже не будет иметь значения, — я пожал плечами. — Получив долю с этого дела, я смогу поступить в любую академию Империи. Или вообще забыть о формальном образовании.

— Ты очень легко к этому относишься, — заметила Рита, внимательно изучая меня.

— А какой смысл страдать? — я улыбнулся. — Что будет, то будет. В крайнем случае, стану профессиональным картёжником. Или авантюристом. Или даже гидом для богатых иностранцев — говорят, они щедро платят за колоритные истории о Петербурге. Правда, этим занимаются только мошенники…

— Кстати о мошенниках, — Филя понизил голос, — вы заметили, что в последнее время Лихой приносит только неприятности? Нет, его наводки по-прежнему хороши, но там всегда несколько подводных камней. И это в лучшем случае.

— Вот поэтому мы будем очень осторожны, — я сделал глоток компота. — Никаких лишних рисков. Мы изучим место, проверим охрану, и только потом решим, стоит ли оно того.

— А если решим, что не стоит? — спросил Серый.

— Тогда найдём другой способ разбогатеть, — я ухмыльнулся. — Мир полон возможностей для четырёх талантливых молодых магов.

— Трёх талантливых и одного с дефектным Покровом, — поправила Рита, но в её глазах плясали весёлые искорки.

— Эй, ты видела меня сегодня! — я изобразил обиду. — Два с лишним минуты стабильного Покрова!

— А потом эпичный провал, — напомнил Филя. — Хотя, должен признать, это было впечатляюще. Я думал, зеркала потрескаются от отдачи.

— Профессор Дубровин выглядел так, будто проглотил лимон, — хихикнула Рита. — Особенно когда увидел, что ты побил свой рекорд.

Мы обсуждали последние академические сплетни, строили предположения о личной жизни профессоров, вспоминали особенно забавные случаи из нашей учёбы. В такие моменты я почти забывал о всех проблемах — о своём дефектном Покрове, о грозящем отчислении, о рискованном предложении Лихого. Здесь, в окружении друзей, я чувствовал себя… нормальным.

Наше веселье прервал внезапный шум у входа в столовую. Группа старшекурсниц ворвалась в зал, возбуждённо переговариваясь и размахивая руками. За ними следовал хмурый смотритель, безуспешно пытавшийся утихомирить девушек.

— Что там происходит? — нахмурилась Рита, вытягивая шею, чтобы лучше видеть.

— Сейчас узнаем, — Филя вскочил с места и через минуту вернулся с сияющими глазами. — Вы не поверите! В Академию приехал посланник из столицы! Прямо из Санкт-Петербурга, от самого Совета Магистров!

— И что ему тут понадобилось? — спросил я с внезапным беспокойством. Лица из столицы редко появлялись в Петергофе просто так.