Вечное - Скоттолайн (Скоттолини) Лайза (Лиза) - Страница 8

— Хорошо, класс, давайте начнем. Кто хочет прочесть свое сочинение вслух?

Прибегнув к одной из уловок, которой он пользовался, желая скрыть свой изъян, Марко поднял руку. Он сам вызывался читать, а не ждал, пока учитель назовет его имя, поскольку ему хотелось самому управлять ситуацией. Дальше он притворялся, будто читает сочинение, водя глазами по строчкам, как другие одноклассники, а на самом деле просто на память рассказывал задание. У Марко была отличная память, он помнил все, что говорили учителя, так что он усваивал информацию, к тому же любил внимание, поэтому был великолепным оратором. Пока никто из одноклассников не разгадал его секрет. Но каждый день Марко тревожился, что из короля класса превратится в шута.

Вчера им задали написать сочинение на тему «Почему я считаю Муссолини великим?», и professoressa Лонги объяснила ученикам, что это должно быть личное мнение, а не повторение общих тезисов, изложенных в новых учебниках, где описывалось, как Дуче командует огромными толпами, стреляет из пистолета, с обнаженной грудью собирает пшеницу, в летных очках управляет самолетом, берет барьеры на лошади, плавает, ходит по горам и даже играет со львенком.

— Марко, — пригласила professoressa Лонги, — прочти свое сочинение. Сандро — потом твой черед, после Марко.

Марко поднялся и вышел вперед, а учительница склонила голову, будто что-то придумала.

— Марко, а давай-ка попробуем что-то новенькое? Почему бы вам не поменяться? Ты прочтешь сочинение Сандро, а он — твое.

— Нет, постойте, — возразил Марко, во рту у него вдруг пересохло, но было уже слишком поздно: Сандро тоже вышел к доске.

— Держи, Марко. — Сандро вручил ему свое сочинение. — А мне давай твое.

— Я писал второпях, тут немного запутано… — Марко отдал Сандро тетрадь.

— Сочинение отличное, видно, что ты писал увлеченно и со рвением, — улыбнулся Сандро, и Марко понял, что друг его прикроет.

Professoressa Лонги поднялась из-за стола.

— Будь добр, Марко, начинай. Прочти нам сочинение Сандро.

— Хорошо. — Марко с ужасом уставился на страницу. Несколько слов он узнал, но прочесть сочинение, написанное аккуратным почерком друга, был не в силах. Сердце Марко колотилось, он сглотнул комок в горле. Подняв взгляд, он увидел, что Элизабетта ласково и выжидающе на него смотрит. Марко не вынес бы, если б ей стало известно, что он и читать-то не умеет. Тогда она его точно не полюбит: Элизабетта обожает газеты и книги. Она станет его жалеть — какое унижение!

— Марко? — неожиданно окликнул его Сандро. — Давай я первым прочту твое сочинение, если ты не против.

— Конечно, — с пылающими щеками кивнул Марко.

Сандро кашлянул.

— Всем известно, что я интересуюсь велоспортом, поэтому я представляю Муссолини именно таким. Как велосипедисту необходимо сохранять равновесие независимо от рельефа местности, так и наш вождь ведет Италию…

Марко с изумлением слушал друга, а тот частично сумел расшифровать ужасный почерк, а остальное придумывал прямо на ходу, вещая о велоспорте и Муссолини: излагая идеи, которые мог бы поведать Марко. Лишь друг, который очень хорошо его знал, был способен на такой подвиг. Класс слушал до самого конца, а потом разразился аплодисментами.

Professoressa Лонги одобрительно покивала:

— Замечательное сочинение, Марко. А теперь ты прочти работу Сандро.

— Конечно. — Марко понял, что тоже может придумать что-то подобное. — Бенито Муссолини отличается литературным талантом, но и математике отдает должное. Математика требует логического подчинения правилам, как и фашизм… — говорил Марко, водя глазами взад-вперед по листку бумаги, а Сандро кивал, словно друг читал именно то, что там и было написано. Закончив, Марко отвесил классу поклон, и все снова зааплодировали.

— Браво, мальчики! — просияла professoressa Лонги. — Какое вдумчивое исследование, Сандро, я прежде такого и не слышала!

Ребята дружно проследовали на свои места. Элизабетта улыбнулась обоим, и Марко, успокоившись, уселся за парту. Наверняка он ошибся, в тот день у реки ничего между Элизабеттой и Сандро не произошло.

Глава восьмая

Сандро вздохнул, усаживаясь рядом с матерью. За окном сгущались сумерки, на обеденном столе стоял лучший фарфоровый сервиз, столовое серебро и хрустальные бокалы. Сестра познакомилась в Лондоне с новым кавалером, сегодня она должна была привести его на ужин, но они запаздывали, как и отец Сандро — Массимо. Мать злилась; она всегда считала, что опоздания дозволены лишь младенцам, что рождаются позже назначенного срока.

Мать Сандро, Джемма, была элегантной дамой, в тот вечер она надела серое платье с жемчужным ожерельем и подходящие к нему серьги. Седые волосы были красиво уложены, серо-голубые глаза сияли за стальными очками, что сидели на длинном носу. Лицо у нее тоже было вытянутое, но черты тонкие, а шея — в точности как у женщин с картин Модильяни. Рабочий день в больнице выдался утомительным; Сандро гордился ее профессией, хотя соседи судачили, что она не сидит дома, как приличествует настоящей матери.

Из кухни, где экономка семейства Корнелия Росси готовила еду, доносился аромат жареных моллюсков и печеного картофеля.

— Мама, можно уже поесть? — спросил Сандро, у которого урчало в желудке.

— Разумеется, нет, сначала дождемся остальных.

— Dottoressa[33], я не могу так долго держать подогретым первое блюдо! — Корнелия, кряжистая вдова шестидесяти лет, обладающая жизнерадостным нравом, вошла в столовую с блюдом. Она нянчила Сандро в детстве, а когда мальчик подрос, осталась работать у Симоне экономкой, и он любил ее, как вторую мать. У нее были темные глаза с набрякшими веками, широкий нос и неизменная улыбка.

— Понимаю, спасибо, — кивнула мать. — Мы за ним присмотрим.

Корнелия водрузила блюдо на стол.

— Buon appetito[34]. Сандро, я приготовила фаршированные оливки!

— Спасибо! — обрадовался Сандро. Корнелия была родом из городка Асколи-Пичено, ее фирменным блюдом были жаренные в сухарях оливки, фаршированные ягнятиной, говядиной, сыром, овощами и травами.

— Мама, пожалуйста, ну можно?

— Только одну.

Сандро забросил в рот жареную оливку, наслаждаясь вкусом. Панировка была тонкой, золотисто-коричневой и хрустящей, а фарш теплым, пряным и сочным.

— Спасибо, Корнелия.

— Да, grazie. — Мать Сандро тоже потянулась за оливкой.

— Пожалуйста, — улыбнулась Корнелия и вышла.

Джемма повернулась к сыну:

— Итак, как сегодня дела в школе?

— Отлично, а еще я получил новое задание от Энцо, ассистента профессора Леви-Чивиты.

— Хорошо. — Мать задумчиво съела оливку. — Нравится работать?

— Да, но порой непросто.

— Ты справишься, — улыбнулась мать. — Леви-Чивиту уже видел?

— Нет. Он всегда очень занят.

— Может, лучше зайти к нему в кабинет и самому представиться? Уверена, он обрадуется знакомству со столь гениальным юношей.

Сандро хохотнул.

— Однажды Леви-Чивита обнаружил ошибку в расчетах Эйнштейна, которые тот описал в теории Entwurf[35]. Ты и впрямь думаешь, что он обрадуется встрече со способным учеником местной школы?

Мать рассмеялась:

— Может быть, ты станешь следующим Леви-Чивитой? Ты когда-нибудь об этом думал?

— Разве что мечтал. — Сандро не шутил, он и правда мечтал об этом.

— Нужно верить в себя. Ведь Леви-Чивита уже выбрал тебя, верно?

— А еще множество учеников со всего мира.

— А я все равно тобой горжусь. — Мать коснулась его руки. — Знаю, ты считаешь, что я придираюсь, но пойми меня правильно. Нужно продвигаться вперед не ради удовлетворения своих амбиций, а для чего-то более важного. Господь наделил тебя прекрасным даром — умом, и сделал это не просто так. Тебе нужно выяснить, для чего, и следовать намеченному курсу.