Под знаком Альбатроса (СИ) - Гришин Алексей - Страница 62

— Убрать марсели, приготовиться к постановке на якорь!

Удачно встали. Недалеко от берега, форт защищает от ветра, удобно спускать и поднимать шлюпки. Молодец, капитан. Да, капитан. Пока нового не назначили, Макон не штурман, а именно капитан. И уже может претендовать на сдачу лейтенантского экзамена.

Только зачем? Парадокс, но штурман вроде бы и не офицер, но получает не меньше старпома, имеет собственную каюту и намного меньше проблем, чем у тех же лейтенантов.

А уж штурман на «Мирном» так и вовсе баловень судьбы, со здешней-то оплатой. Следи себе за курсом, иногда командуй парусами, но это так, чтобы со скуки не помереть. Не захочешь — никто не заставит. Какие паруса, когда у меня счисление не сходится! Желаете в южные льды впороться? Нет? Так и отстаньте, господа, когда закончу — скажу.

Но сейчас деваться некуда. Кто-то что-то намудрил, Буагельбер, грамотный моряк, куда-то исчез, в его каюте поселился молодой парень, еще недавно раб и, по надежным корабельным слухам, любовник капитана. Живут же люди! А ты, Макон, давай командуй. А потом в здешнем порту трепись, что офицеров на «Мирном» не осталось, так что давайте грузите нас чем подороже, да отправляйте уже восвояси.

Впрочем, за такие деньги можно и пострадать, в захваченном галеоне ценностей взяли немерено. Осталось их в безопасное место определить, да честно поделить. Иногда, правда, грызет червячок сомнения, не уплыл бы тот галеон с денежками куда-нибудь к черту на рога. Но недолго. Быть того не может, чтобы графиня свое из ручек выпустила. А раз она здесь, то все будет в норме. Куда ж она без штурмана? Никуда. Так что делаем что прикажут и живем спокойно.

Кстати, на корабле ведь не спрячешься, удалось подслушать других морячков — все так рассуждают.

Что там, на берегу?

Сигналят, что шлюпка выходит? Милости просим, мы готовы, только хозяйку позовем, ей тоже на встрече быть положено. От самого губернатора посланец, понимать надо.

На борт легко поднялся богато одетый молодой человек, явно привыкший и к жаре, и к кораблям.

— Сквайр Норрис! Джентльмены! И леди, безусловно, Ваше сиятельство, тысяча извинений. Прошу, приказ господина губернатора. — Он передал пакет, запечатанный большой сургучной печатью.

Какой еще приказ?

Вот это да! Красивым почерком профессионального каллиграфа написано:

Всем каперам Островной империи, оперирующим в Карибском море, приказано немедленно прибыть в Порт-Ройал, приготовиться к боевым действиям. Дата и цель будут указаны дополнительно.

Генерал-губернатор Ямайки

Барон Грейсток

И приписка от руки:

Флейту «Мирный» быть готовым принять на борт триста солдат его величества с полным вооружением.

Лихо. Лишь недавно три сотни рабов едва пережили плавание на флейте, а что делать с тремя сотнями солдат? Их как селедки в бочке не утрамбуешь.

Увидев вытянувшееся от удивления лицо графини, молодой человек поспешил разъяснить:

— Не переживайте, плавание будет коротким. Всего-то не дольше недели. Но, скорее, управимся и за три дня.

Ну, если так. Опять же, куда деваться?

Как позже выяснилось, выжившие моряки золотого конвоя благополучно добрались до Бриджтауна и в красках рассказали о коварном и жестоком, естественно, нападении кастильцев. Собственно, ради этих рассказов мадам де Ворг графиня де Бомон с лейтенантом де Савьером и провернули эту авантюру. Галлии был жизненно необходим конфликт между Кастилией и Островной империей. Яркий, требующий немедленного и жесткого ответа. Повторное, пусть даже и неудачное нападение кастильцев на золотой конвой идеально решало эту задачу. Само же золото стало лишь нежданной наградой героев, на которую, на самом деле, изначально никто не рассчитывал.

Капитан Эллингтон, естественно, был повешен в торжественной обстановке и при большом скоплении народа. Перед смертью что-то кричал о целых двух магах, уничтоживших его корабли, но кто ж поверит в эту чушь. Двоих магов можно послать охранять золото. Можно — чтобы это золото захватить, но для этого надо точно знать, когда и на каких кораблях его повезут. А в эту тайну, помимо самого капитана, были посвящены лишь пятеро самых доверенных вельмож императора.

Так что быстро перешедшие в хрип вопли этого труса были встречены зрителями с искренним одобрением.

Все прочие спасшиеся моряки были примерно выпороты, но жизни сохранили — для акции возмездия требовалось пушечное мясо.

Впрочем, захват золотого конвоя был скорее поводом, чем причиной готовящегося нападения. Островные чиновники уже давно, с самого заключения мира между ведущими державами, сидели лишь на голой зарплате да мелких взятках, на которые удавалось раскрутить местных дельцов.

То ли дело война! Призовые корабли, захваченные грузы! Все это надо оценивать, покупать, продавать и перепродавать. Вот где прибыль! Вот когда становится понятно, за каким дьяволом тратились денежки на покупку должностей.

Короче, было решено напасть ни много ни мало на Сен-Хуан, куда кастильцы свозили золото и серебро для дальнейшей отправки в метрополию.

Город защищают аж два форта, мощные и прекрасно вооруженные, но тут островитяне обоснованно рассчитывали на эффект внезапности.

Ночью ворваться в порт, высадить крупный десант и слаженной атакой с моря и суши захватить укрепления противника. Главное — действовать быстро.

Так что к прибытию «Мирного» в Порт-Ройал, там уже скопилось более двух десятков кораблей, от мощных пятидесятипушечных фрегатов до таких же флейтов, не сильно вооруженных, но прекрасно приспособленных для перевозки людей.

Военное положение на Ямайке было введено жесткое. Всем кораблям закрыли выход в море без личного распоряжения самого губернатора. Военные патрули свирепствовали на дорогах, словно соревнуясь, кто больше доставит подозрительных лиц в комендатуру. А поскольку критериев подозрительности никто не указал, вся гарнизонная гауптвахта оказалась забита самой разношерстной публикой, от грязных рабов, одетых в изодранные обноски, до уточенных дам, испуганных, пытающихся понять, что именно в их одежде и поведении не понравилось бдительным военным.

Самой же кардинальной мерой, до небес повысившей бдительность или, скорее, рвение солдат, оказался полный и категорический запрет на выпивку. Продажа алкоголя в любом виде и за любые деньги до выхода кораблей из Порт-Ройала была запрещена под страхом наказания от десятка плетей за проданную бутылку до повешения, если кто-то попытается заняться этим бизнесом всерьез.

Военные корабли курсируют вокруг Ямайки, обеспечивая режим морской блокады острова.

Как часто бывает в таких случаях, излишняя активность в одном месте приводит к полной беспечности в другом. Потому и удалось маленькому паташу спокойно встать на якорь в небольшой, хорошо укрытой с моря живописной лагуне, на берегу которой расположилось несколько покосившихся, но вполне себе крепких индейских домиков.

Двое моряков на легком ялике быстро перебрались на берег и примерно через час вернулись на борт. Паташ тут же поднял все паруса и очень быстро исчез за горизонтом. Командир имперского фрегата, патрулировавший в этом районе, увидел его, но, поскольку никакого флага на мачтах беглеца не было, отметил в рапорте, что мимо острова проследовал неизвестный, очевидно, пиратский корабль.

И все. Действительно, как паташ приставал к ямайскому берегу, никто не видел, догонять его бесполезно, а получать взыскание за срыв режима блокады не хотелось.

Сантьяго-де-Куба, колония Кастилии. Резиденция губернатора.

— Господа, как стало известно, — кивок в сторону сидящего сбоку барона де Линьола, — в ближайшее время островитяне намерены напасть на Сен-Хуан. Нам надлежит перехватить их корабли и преподать этим вероотступникам хороший урок. Господин адмирал, нам по силам решить эту задачу?