Мечников. Расцвет медицины (СИ) - Алмазов Игорь - Страница 31

И всё же странно… Я был уверен, что именно они стоят за похищением прав на мои патенты. Им это было бы особенно выгодно. Возникает резонный вопрос, а кто же тогда помогает с этим делом Щеблетову?

Что ж, ладно, пока что я всё равно это разузнать не могу. Нужно поговорить с Александром тет-а-тет. Но перед этим зайду-ка я тоже в кабинет ректора. Уж больно забавная там ситуация развивается. Мансуров вот-вот вызовет Щеблетова на дуэль, пока тот кричит ректору, что я… фальшивка?

Интересно. Похоже, он перешёл к новой стадии своего плана.

Я прошёл в кабинет ректора и закрыл за собой дверь. Константин Фёдорович Ефремов в ярости стучал кулаком по столу, пытаясь утихомирить сцепившихся Мансурова и Щеблетова.

— Владимир Аркадьевич! Александр Анатольевич! Что вы здесь устроили⁈ Вы понимаете, где вы находитесь? — пытался перекричать их Ефремов. — Ага, господин Мечников, и вы здесь! Очень хорошо. Я так понимаю, весь этот шум из-за вас поднялся? Вы ещё и дня здесь не проработали, а вокруг вас уже столько проблем.

— Вокруг меня? — удивился я. — И в чём же, по-вашему, я уже успел провиниться?

— Во-первых, господин Мансуров утверждает, что вы агрессивно себя ведёте. Якобы вы напали на него в коридоре около служебной квартиры, — произнёс Ефремов.

— Да что вы? — вскинул брови я. — И вы поверили в эту наглую ложь? Что ж, я удивлён вашей доверчивости, Константин Фёдорович. Слушать в этом вопросе господина Мансурова — себя не уважать.

— Да как вы смеете, Мечников⁈ — возразил Владимир. — У меня есть неопровержимые доказательства! Синяк на правой руке и поцарапанный висок.

— И что же, я под ними свою подпись оставил, когда «избивал» вас? — поинтересовался я. — Владимир Аркадьевич, давайте обойдёмся без этой драмы. Мы оба знаем, что вы неправы. Тем более, у нас был свидетель. Светлана Георгиевна Бронникова. Она прекрасно видела, как вы попытались меня толкнуть, в итоге по собственной невнимательности вписались в стену.

— Так, всё, хватит! — воскликнул Ефремов. — У меня, кроме ваших склок, ещё проблем выше крыши. Я прекрасно знаю, что между вами были конфликты ещё в Хопёрске. Даю вам обоим последнее предупреждение. На территории госпиталя и университета — никаких стычек. За их пределами — пожалуйста. Делайте, что хотите. Хоть каждый день устраивайте дуэли.

— Как это… Вы что, не собираетесь его наказать⁈ — воскликнул Мансуров.

— Я всё сказал, Владимир Аркадьевич. Тема закрыта, — заключил ректор.

— Нет! — неожиданно ввязался в наш спор Александр Щеблетов. — Вы вообще не понимаете суть проблемы, Константин Фёдорович! Проблема не в том, что здесь творит Мечников. Проблема в том, что это — не настоящий Мечников!

Приехали… Один придумал, что я на него напал, а второй вообще сочинил какую-то небылицу. Ну это уже ни в какие ворота…

— В каком это смысле я — не настоящий, господин Щеблетов? — усмехнувшись, спросил я. — Кроме вас почему-то никто даже и думать о таком не пытался. А вы пришли и на полном серьёзе несёте такой бред при ректоре?

— Не разговаривай со мной, фальшивка! Ты — не мой старый друг! — воскликнул Щеблетов.

— Подождите, Алексей Александрович, я хочу выслушать аргументы господина Щеблетова. Пока что я не совсем понимаю, что он пытается до нас донести, — произнёс Ефремов.

Ну-ну. Мне тоже интересно послушать, какой бред он вывалит на нас. Пока что у меня даже нет идей, каким образом он может доказать, что я — фальшивка. И что он вообще подразумевает под фальшивкой? Думает, что я — клон? Или, может быть, какой-нибудь маг-хамелеон, который умеет менять внешность? Да я о таких даже не слышал.

Нет, один хамелеон у нас в кабинете есть, и это — ректор. Вот только он умеет преломлять свет и скрывать своё присутствие. А Щеблетов намекает на совершенно другой уровень владения магическими силами.

— Спасибо, что дали мне слово, господин Ефремов, — произнёс Щеблетов и даже отвесил поклон ректору. — Видите ли, в чём дело. Я полагаю, что этот Мечников — уже не тот, кем был ранее. Нельзя вернуться из другого мира прежним. Тем более — из Тёмного, о котором практически ничего не известно современным магам.

Скорее всего, что-то да известно. Просто информация об этом засекречена. Никогда не поверю, что избранники лекарских богов — единственные люди на планете, которые знают историю Асклепия и зарождения некротики.

— Вы хотите сказать, что Алексей Александрович заражён тёмной магией? — нахмурился Ефремов.

— Нет, необязательно. Хотя и это тоже нужно проверить, прежде чем подпускать его к студентам. Да и вообще — к любым людям, — заявил Щеблетов. — Возможно, некротики в нём и нет. Но тот мир точно оставил на нём свои отметки. Может оказаться, что сам он погиб там, а сюда пришла его тёмная копия, у которой свои планы на наш мир. Не стоит недооценивать могущество некромантии.

Я многое хотел высказать Щеблетову, но решил промолчать. В данной ситуации молчание будет красноречивее любых слов. Лучше посмотрю, как отреагирует на эту тираду Ефремов.

Владимир Мансуров тем временем озадаченно посмотрел сначала на меня, потом на Щеблетова, после чего заявил:

— На мой взгляд, они оба абсолютно неадекватны! С меня довольно. Если позволите, господин Ефремов, я откланяюсь.

Не знаю, зачем он это сказал, раз всё равно направился к выходу из кабинета, не дождавшись ответа ректора.

— И вам всего доброго, господин Мансуров, — съязвил я.

Дверь захлопнулась, ректор устало протёр свои косые глаза, после чего произнёс:

— Александр Анатольевич, ваши слова не подкреплены абсолютно никакими доказательствами. Однако частично я вас понять могу, — сказав это, он перевёл взгляд на меня. — Вас, господин Мечников, и вправду никто не проверял. Кораблёв не прислал нам никаких заключений. Ни осмотров лекарями, ни экспертиз — совсем ничего.

— Любопытно получается, — ответил я. — Пока человек, забравший себе мои патенты, не сообщал никому о своих опасениях, ни вы, ни орден лекарей даже не задумывались, что такое обследование имеет смысл провести.

— Эти патенты принадлежали другому человеку, — ответил Щеблетов. — Я ничего не крал. Юридически вы теперь совершенно другой человек. А осталось ли в вас что-то физически от Алексея Мечникова — это ещё нужно доказать!

Хитрый ход. Глупый, притянутый за уши, но хитрый.

— Однако я обещаю, что сразу же перепишу на вас все свои патенты, если вы пройдёте обследование и подтвердите, что являетесь настоящим Мечниковым. Другими словами, орден лекарей должен проверить, нет ли в вас некротики и иных зачатков Тёмного мира, — продолжил Щеблетов.

— Вот как? — пожал плечами я. — Ну, мне лично скрывать нечего. Константин Фёдорович, если вы поддерживаете решение Щеблетова, организуйте мне проверку в ордене. Пусть осмотрят меня. Заодно верну назад все свои утерянные права на изобретения.

Нужно поспешить. А тут сам Щеблетов подкинул мне хороший способ восстановить патенты. Его за язык никто не тянул.

Гигея говорила мне, что у нас всего пять дней, чтобы вернуть права. Иначе мы с ней очень сильно ослабеем. Этого допустить нельзя. Поэтому имеет смысл зацепиться за первую же возможность.

— Учтите, господа, — произнёс ректор, а затем достал из-под стола большой вибрирующий кристалл. — Я всё это зафиксировал.

Щеблетов побледнел.

Я же с ходу даже понять не смог, что нам показывает Ефремов. Однако ректор ударил по бледно-серому кристаллу указательным пальцем, и в образовавшемся звоне я услышал свой голос. А затем голос Щеблетова.

Весь наш разговор был записан на этот кристалл. Ничего себе! Оказывается, у некоторых дворян даже есть доступ к звуковым кристаллам, которые по сути своей работают, как диктофон.

— Давайте подытожим, — сказал Ефремов. — Значит, господин Мечников желает пройти обследование в ордене. И в случае положительных результатов вы, господин Щеблетов, вернёте ему права на все патенты.

— Д-да, именно так я и поступлю, — согласился Александр.

— Добро, — кивнул я. — Меня всё устраивает.