Пикник и прочие кошмары - Даррелл Джеральд - Страница 8

– Она что, не может сама выбраться? – спросил Лесли.

– Не может. Дырочка наверху слишком маленькая, и внизу тоже.

– Хотя бы есть дырочки, – сказал Ларри. – В греческом туалете обычно не хватает воздуха, к тому же мы сможем через дырочки ее кормить во время путешествия.

– Не говори глупости, Ларри. Ты должен что-нибудь сделать.

– Попробуй бросить в щелку еще одну монетку, – посоветовал Лесли. – Иногда помогает.

– Уже пробовала, – сказала мать. – Я бросила лиру, но толку никакого.

– Греческий туалет принимает только драхмы, – объяснил ей Ларри. – Почему бы тебе не опустить банкноту в один фунт? Разница курсов будет в твою пользу.

– Будь так добр вызвать стюарда, который ее выпустит. Она там сидит уже бог знает сколько. Не торчать же ей там всю ночь. А если ударит локоть и потеряет сознание? С ней это часто случается.

Мать любила рисовать мрачные сценарии.

– Насколько мне известно, человек теряет сознание, как только входит в греческий туалет, – со знанием дела заявил Ларри. – Не надо даже ударять локоть.

– Ради бога, сделай уже что-нибудь! – вскричала мать. – Хватит пить и болтать языком.

Она привела нас в злополучный туалет. Лесли без лишних слов стал трясти дверь кабинки.

– Я здесь застрять! Я Англия! – возопила Марго. – Найдите стюарда.

– Да мы все знаем. Дурочка, это я! – прорычал Лесли.

– Уходи, это женский туалет, – приказала ему Марго.

– Ты хочешь отсюда выйти или нет? Тогда помолчи! – решительно окоротил он сестру.

Он повозился с дверью, тихо чертыхаясь, но все без толку.

– Дорогой, ты можешь не ругаться? Ты находишься в женском туалете, – напомнила ему мать.

– Там внутри должна быть маленькая ручка, которую надо потянуть на себя, – сказал он. – Вроде стержня.

– Я, что ли, не тянула?! – возмутилась Марго. – Чем, по-твоему, я занимаюсь уже битый час?

– Еще раз потяни, а я толкну.

– Тяну!

Лесли обрушился на дверь своим мощным плечом.

– Похоже на сериал с Пёрл Уайт[10], – сказал Ларри, потягивая остывший узо, который он предусмотрительно прихватил с собой. – Ты там поосторожнее, а то пробьешь в корабельном носу еще одну дыру.

– Бесполезно, – сказал Лесли, отдуваясь. – Прочная, зараза. Надо вызывать старшего стюарда или механика.

Он пошел на поиски.

– Вы не могли бы поторопиться, – взмолилась Марго. – Здесь так мрачно.

– Ты только не теряй сознание. – В голосе матери прозвучала тревога. – Старайся дышать ровно.

– И береги локти, – добавил Ларри.

– Ларри, зачем ты меня расстраиваешь? Можешь сделать что-нибудь разумное? – спросила мать.

– Принести горячий узо? Просунем его под дверь, – предложил он.

От гнева матери его спас Лесли, который привел с собой раздраженного и мрачного человечка кукольного вида.

– Именно женщины, – обратился он к матери и выразительно передернул плечами. – Всегда застревают. Сейчас я покажу. Это очень просто. Почему женщина не учится?

Он пару секунд повозился с замком, и дверь распахнулась.

– Слава богу, – выдохнула мать, увидев Марго живую и здоровую.

Но прежде чем она оказалась в объятиях домочадцев, человечек предостерегающе поднял руку.

– Назад! – скомандовал он. – Я вас учить.

Не успели мы вмешаться, как он запихнул Марго обратно в туалет и, зайдя следом, захлопнул дверь.

– Что вытворяет этот коротышка! Ларри, сделай же что-нибудь! – заверещала мать.

– Мама, успокойся. Он учит меня, – ответила Марго.

– Чему он тебя там учит? – совсем всполошилась мать.

Далее последовало зловещее молчание, прерываемое потоком греческих проклятий.

– Марго, выходи немедленно, – приказала не на шутку встревоженная мать.

– Я не могу, – заныла та. – Он запер нас обоих.

– Мерзкий тип. – Мать решила взять все под свой контроль. – Бей его, бей! А ты, Ларри, иди за капитаном.

– Теперь он не может открыть дверь, – пояснила Марго.

– Сюда старшего стюарда! – взвыл коротышка. – Сюда стюарда, открыть дверь!

– И где его искать? – спросил Лесли.

– Какие глупости, – вмешалась мать. – Ты в порядке? – снова обратилась она к дочери. – Дорогая, держись от него подальше.

– Стюард в кабине, первая палуба, – взывал пленник.

Тем, кто незнаком с греческим темпераментом и их особой способностью настолько усложнять самую простую ситуацию, что англосаксонский мозг не выдерживает, дальнейшая сцена может показаться невероятной. Даже нам, знающим греков, она тоже такой показалась. Старший стюард, которого вскоре привел Лесли, не только добавил к ароматам женского туалета запах чеснока, но также в один присест сделал комплимент Ларри за пристрастие к узо, похвалил Лесли за его греческое произношение, умиротворил нашу мать с помощью заткнутой за ухо большой гвоздики и тут же обрушился на запертого коротышку с таким жаром, что стальная дверь должна была бы просто растаять. Он забарабанил в нее своими кулачищами и пару раз лягнул. После чего отвесил матери поклон.

– Мадам, – сказал он ей с улыбкой, – не беспокоиться. Ваша дочь с девственностью в безопасности.

Последние слова ее совершенно озадачили. Она повернулась ко мне за разъяснениями, а в это время Ларри, давно привыкший к такого рода скандалам, отчалил в бар за новой порцией напитка. Я пояснил: он, скорее всего, имел в виду, что она может быть спокойна, как девственница. Но мать заподозрила нечто похуже.

– Нет, он не это имел в виду. У нее двое детей.

Я начал потихоньку терять терпение из-за путаницы, которую всегда устраивают греки. Я зачем-то набрал в легкие побольше воздуху, чтобы дать более детальное объяснение, но тут, на мое счастье, в туалет зашли три пассажирки – крупные большегрудые и усатые, толстоногие крестьянки в черных бомбазиновых платьях в обтяжку, пахнущие чесноком, по́том и еще чем-то неприятным в равных пропорциях. Они протиснулись между мной и матерью и вошли в туалет. Увидев старшего стюарда, скачущего от ярости и барабанящего в дверь, они остановились, как здоровенные боевые лошади, почуявшие запах настоящей битвы.

Представительницы любой другой национальности возмутились бы присутствием стюарда, не говоря уже обо мне, иностранце, в этом чертоге женственности, но гречанки – особая порода. Они сразу поняли, что попали в Ситуацию с большой буквы, а это они любят больше всего. Еще бы, трое мужчин (считая уединившегося с Марго) в женской уборной!

Глаза у них заблестели, усы задергались, они окружили старшего стюарда плотным кольцом горячей плоти и потребовали скорейших разъяснений. В разгар Ситуации все говорят одновременно. Температура в туалете подскочила до высокой отметки, гомон стоял такой, что голова у меня стала раскалываться, – с таким же успехом можно играть «Полет валькирий» в железной бочке.

Уяснив детали, три дамы, телосложением напоминавшие профессиональных борцов, оттащили старшего стюарда своими ручищами-граблями с алыми кончиками, подтянули повыше обтягивающие юбки и с криками «Опа, опа!» атаковали дверь кабинки. Их общий вес был под четыреста килограммов, но дверь не поддалась, и в результате под ней образовалась куча-мала. Дамы не без труда встали на ноги и завели спор, как им с ней справиться.

Одна из них, самая легкая, продемонстрировала свою идею (идеальный способ) на двери соседней кабинки. Увы, та не была заперта изнутри, и дама, влетев туда на всей скорости, сильно ушибла ногу об унитаз. Этим она, конечно, ничего не доказала, однако осталась довольна собой, а тут еще появился Ларри в сопровождении бармена с подносом, уставленным напитками.

Какое-то время мы все по-дружески потягивали узо, чокаясь и выясняя, кто замужем и у кого сколько детей. Еще больше Ситуацию оживил Лесли, который привел-таки слесаря. Все сразу забыли про напитки и стали высказывать свои предложения, но слесарь все отверг как человек, знающий свое дело. Подобно фокуснику, он закатал рукава и подошел к двери. Повисла тишина. Он достал из кармана отверточку и вставил ее в маленькое отверстие. Раздался щелчок, и все в восхищении ахнули, так как сезам открылся. Он сделал шаг назад и победоносно поднял руки.