Ласка сумрака - Гамильтон Лорел Кей - Страница 58

– Только по прихоти Андаис, – съязвил Шалфей.

Я шагнула вперед, едва не решившись его шлепнуть, но я боялась не рассчитать удар, а ударить слишком сильно я не хотела. Не в сердцах, не случайно. Нет, если я прибью Шалфея – то только намеренно.

– Дойл, свяжись с Нисевин. Сейчас же.

Он не спорил, просто вышел в спальню. Я пошла за ним следом, а за мной потянулись остальные. Шалфей трещал без умолку.

– Что ты станешь делать, принцесса? Что вы можете сделать? Неужели единственная ночь со мной – такая уж высокая цена за возвращенное мужество твоего зеленого рыцаря?

Я не обращала внимания.

Когда я вошла в спальню, Нисевин уже показалась в зеркале. Сегодня она была в черном платье, совершенно прозрачном, так что ее бледное тело светилось сквозь темную ткань. Черные блестки там и тут мерцали на вороте и на рукавах. Белые волосы свободно спадали вниз. Они доходили едва ли не до щиколоток, но были такими тонкими и выглядели так странно, словно это были вовсе и не волосы. Единственное сравнение, пришедшее мне на ум, – паутинки, развевающиеся на ветру. Светлые крылья обрамляли ее белой декорацией. Три ее фрейлины стояли за троном, но одеты были все только в коротенькие шелковые халатики, словно их подняли с постелей. Халатики, как прежде платья, соответствовали цвету крыльев: розово-алый, нарциссово-желтый и ирисно-лиловый. Распущенные волосы выглядели спутанными после сна, как и должны выглядеть волосы в таком случае.

Белая мышь в драгоценном ошейнике снова сидела у ее ног. То, что Нисевин не надела ни короны, ни украшений, ясно говорило о том, как она торопилась ответить на наш вызов.

– Чем я заслужила столь неожиданную честь, принцесса Мередит? – несколько раздраженно поинтересовалась она. Похоже, мы подняли из постелей весь ее двор.

– Королева Нисевин, ты обещала мне лекарство для Галена, если я накормлю твоего слугу. Я выполнила свою часть сделки, но ты не выполнила свою.

Он села прямее, скрестив лодыжки и положив руки на колени.

– Шалфей не дал тебе лекарство? – Она казалась по-настоящему удивленной.

– Нет, – сказала я.

Взгляд маленькой королевы оторвался от моего лица и нашел человечка, который уселся в ее поле зрения – на край комода.

– В чем дело, Шалфей?

– Она отвергла лекарство, – ответил он и развел руками, будто говоря: я сделал все, что мог.

Нисевин вернулась ко мне.

– Это правда?

– Ты действительно ждала, что я пущу его в свою постель?

– Он чудесный любовник, принцесса.

– Для вашего роста – может быть. Но для моего это выглядит немного смешно.

– Не на что глянуть, я бы сказал, – внес свою лепту Рис.

Я метнула на него тяжелый взгляд. Он пожал плечами, почти извиняясь, и снова повернулся к зеркалу.

– Если единственная проблема – рост, то делу можно помочь, – заявила Нисевин.

– Ваше величество! – взвился Шалфей. – Я не думаю, что это разумно. Торжественную клятву не раскрывать наш секрет дала только Мередит!

– Ну так пусть они все поклянутся.

Я покачала головой.

– Мы не станем клясться. Если ты сейчас же не дашь мне лекарство для моего рыцаря, я назову тебя клятвопреступницей. У клятвопреступников не бывает долгого политического века среди фейри.

– Лекарство перед тобой, принцесса. Не моя вина, что не хочешь его взять.

Я шагнула к зеркалу.

– Секс дороже ценится, чем донорство, и ты это отлично знаешь, Нисевин.

Ее личико, кажется, заострилось еще больше, светлые глаза заискрились от гнева.

– Ты забываешься, Мередит, опуская мой титул.

– Нет, это ты забываешься, Нисевин. Ты сохраняешь свой титул только по милости Андаис, и тебе это известно. Я провозглашу тебя клятвопреступницей перед лицом моей тети, если лекарство для Галена не будет доставлено тотчас же.

– Я не позволю гневу свернуть меня с пути, как бы ты меня ни дразнила, Мередит, – сверкнула глазами Нисевин. – Объяви себя, Шалфей.

– Моя королева, вряд ли это разумно…

– Я не прошу совета, я приказываю. – Она наклонилась вперед. – Сейчас же, Шалфей.

Чтобы различить угрозу в последней фразе, переводчик не требовался.

Шалфей захлопнул крылья и соскользнул с края комода, не пытаясь взлететь – словно намеревался разбиться насмерть, – вот только он не упал.

Он вырос.

Он вдруг стал высоким – почти с меня ростом, четыре фута и восемь-девять дюймов. Крылья, прелестные, пока были маленькими, напоминали сейчас узорное стекло, произведение искусного ремесленника, надетое на спину. Под кожей цвета сливочного масла проступили мускулы, и когда он обернулся ко мне через плечо, я увидела миндалевидные черные глаза и полные алые губы. Было что-то ужасающе чувственное в том, как он стоял, заполняя крыльями чуть не треть комнаты.

– Разве он не прекрасен, Мередит? – с тоскливым вожделением спросила Нисевин.

Я вздохнула.

– Он – отрада для глаз, но секс с ним теперешним должен стоить еще дороже, ибо тот, кто подарит мне ребенка, станет королем. – Мне пришлось отступить на шаг в сторону, чтобы крылья не закрывали обзор. – Это что, заявка на Неблагой трон? В этом твоя цель, Нисевин? Никогда бы не подумала, что ты настолько честолюбива.

– Я не посягаю на трон, – сказала она.

– Лгунья и клятвопреступница, – проговорил Дойл. Он так и не выходил из ее поля зрения, словно хотел, чтобы она накрепко запомнила, что он – на моей стороне.

Она бросила на него мрачный и очень неприязненный взгляд.

– Веди себя как подобает, Мрак.

– Дай Мередит лекарство, как ты клятвенно обещала.

– Королева Андаис сказала, что зеленый рыцарь должен быть вылечен любой ценой.

Дойл покачал головой.

– Такой цены она и вообразить не могла. Всегда ходили слухи о том, что кое-кто из эльфов-крошек может вырасти до нормального размера, но то были только слухи, сказки… ничего достоверного. Королеве стало бы дурно от одной мысли о короле из эльфов-крошек, особенно таком, кто наверняка станет твоей марионеткой.

Она зашипела в ответ и в этот миг показалась необычайно чуждой, как будто, если б я подумала хорошенько, я догадалась бы о ее истинной сущности, и эта сущность была совсем не человеческой. Белая мышь попятилась, словно боялась, что Нисевин сорвет на ней злость.

– Ты можешь выбрать, королева Нисевин, – предложила я. – Либо ты даешь мне лекарство для Галена, как ты поклялась, либо я рассказываю королеве Андаис о твоем заговоре.

Нисевин посмотрела на меня, сузив глаза.

– Если я дам тебе лекарство, ты ничего не расскажешь Андаис?

– Мы – союзники, королева Нисевин. Союзники защищают друг друга.

– Я не соглашусь на полноценный союз в обмен на еженедельную трапезу из твоей крови. Займись любовью с Шалфеем, и я стану твоей союзницей.

– Дай мне лекарство для Галена, бери свою кровавую жертву раз в неделю, будь моей союзницей – или я скажу тете Андаис, что ты пыталась проделать.

Гнев в лице Нисевин сменился страхом.

– Если б я не заставила Шалфея раскрыть наш секрет, тебе нечем было бы меня шантажировать.

– Может, так. А может, хватило бы и зернышка, чтобы выросло дерево.

– Что ты имеешь в виду?

– Отец Галена был пикси, а пикси ростом немногим больше Шалфея в его обычной форме. Бывали и более экзотические браки. Полагаю, Андаис расценила бы твое требование позволить кому-то из твоих мужчин меня трахнуть как недопустимое нарушение доверия.

Она плюнула со злости, и мышь уползла куда-то в сторону на полусогнутых, даже фрейлины невольно попятились.

– Доверие! Что знают о доверии сидхе?

– Примерно столько же, сколько феи-крошки, – парировала я.

Она ответила мне по-настоящему злобным взглядом, но я ждала чего-то в этом роде. Я мило улыбнулась ей поверх крыльев Шалфея.

– Я просила о союзе, с тем чтобы ты и твои подданные собирали для меня информацию. – Я смерила взглядом Шалфея, почти с меня ростом. – Но вот свидетельство того, что у вас есть и другие таланты. Ваши мечи – нечто большее, чем пчелиные жала.