Ласка сумрака - Гамильтон Лорел Кей - Страница 43

– Ты говоришь загадками, Рис, – сказал Холод.

– Ага, Рис. Ты не мог бы сказать проще?

– Может, они просто не поняли, что в зале что-то есть?

– То есть? – спросила я.

– Люди практически не способны видеть духов, каких бы то ни было.

– Ну да, но если ты намекаешь, что духи, бестелесные создания, перебили в клубе всех до последнего человека, я не соглашусь. Бестелесные сущности – у них не хватит… физической энергии, чтобы вывести из строя так много людей сразу. Они могут справиться с одним человеком, если он обладает сверхчувствительностью к их воздействию, но даже это под вопросом.

– Не бестелесные сущности, Мерри. Это был дух иного рода.

Я недоуменно моргнула.

– Что, привидение?

Он кивнул.

– Привидения тоже такого не делают. Они могут напугать кого-то до сердечного приступа, но и только. Настоящие привидения не причиняют вреда людям. Если причинен реальный физический вред, то это работа не привидений.

– Зависит от вида привидения.

– А теперь ты о чем? Есть только один вид привидений.

Он одарил меня взглядом, причем ему пришлось развернуться чуть ли не всем корпусом из-за глаза, закрытого повязкой. Он частенько взглядывал на меня, когда вел машину, но это были лишь автоматические движения, потому что правый глаз у него отсутствовал – видеть меня он не мог. Теперь же он нарочно повернулся, чтобы посмотреть на меня левым глазом.

– Твои познания крайне глубоки и обширны.

Я всегда думала, что Рис – один из молодых сидхе, потому что, общаясь с ним, никогда не чувствовала себя выходцем из другого века. Он один из немногих владел домом вне холмов фейри, нормально обращался с электроприборами, имел водительские права. Сейчас он смотрел на меня как на неразумного ребенка.

– Прекрати, – потребовала я.

Он повернулся к дороге.

– Что прекратить?

– Терпеть не могу, когда на меня так смотрят. Как будто я слишком молода, чтобы понять то, что вы испытали на опыте. Ладно, мне никогда не будет тысяча лет, но мне уже больше тридцати, и по человеческим меркам я совсем не ребенок. Будь любезен, не обращайся со мной, как с ребенком!

– Ну так не веди себя как ребенок, – сказал он, и голос его был полон сожаления, как у разочарованного учителя. Мне этого и от Дойла хватало. Еще и от Риса – было совсем лишним.

– В чем я веду себя как ребенок? В том, что не опустила щиты и не увидела весь этот ужас?

– Нет, в том, что ты сообщаешь, будто есть только один вид привидений, как абсолютную истину. Поверь, Мерри, не одни только тени людей скитаются вокруг.

– А чьи еще? – был резонный вопрос.

Он набрал воздуха и сильнее сжал руль.

– Что происходит с бессмертными, когда они умирают?

– Перевоплощаются, как и все прочие.

Он улыбнулся.

– Нет, Мерри. Если их можно убить – то они по определению не бессмертны. Говорят, что сидхе бессмертны – но мы не таковы. Нас можно убить.

– Без магического вмешательства – нельзя, – уточнила я.

– Способ не имеет значения. Важно, что это в принципе можно сделать. Что возвращает нас к вопросу: что происходит с бессмертными после смерти?

– Они не могут умереть, они же бессмертны.

– Вот именно, – сказал Рис.

Я нахмурилась.

– Ладно, сдаюсь. Что это значит?

– Если что-то не может умереть, но умирает, что с ним случается?

– Ты имеешь в виду Старейших, – догадался Холод.

– Да, – ответил Рис.

– Но они – не привидения, – сказал Холод. – Они – тени первых богов.

– Ну же, ребята, – ухмыльнулся Рис. – Давайте вместе подумаем. Привидение человека – это то, что остается от него после смерти до того, как он перейдет к послежизни. Или, в некоторых случаях, та часть, которая остается, потому что ей слишком трудно уйти. Но это в любом случае – дух, который остался от человеческого существа, правильно?

Мы оба согласились.

– Тогда часть, что осталась от первых богов, – это лишь привидения самих богов, согласны?

– Нет, – возразил Холод. – Потому что если кто-либо вновь найдет их имена и создаст культ, они могут – теоретически – вернуться к жизни. У человеческих привидений такой возможности нет.

– А разве факт, что люди на это не способны, делает Старейших не привидениями? – спросил Рис.

У меня начинала болеть голова.

– О’кей, прекрасно, давайте скажем, что вокруг скитаются привидения прежних богов. Какое это имеет отношение к нашему делу?

– Я сказал, что узнал чары. Если быть совсем точным, то не узнал. Но я видел когда-то, как тени Старейших напустили пары на фейри. Это выглядело так, словно сам воздух становился смертельным. Из жертв просто высасывали жизнь.

– Фейри – бессмертны, – удивилась я.

– Все, кого можно убить, даже если они перевоплощаются потом, это смертные, Мерри. Долгий срок жизни этого не меняет.

– Так ты говоришь, что в том клубе выпустили таких привидений?

– Фейри убить сложнее, чем людей. Если бы в клубе были фейри, а не люди, кто-нибудь из них мог бы выжить или сумел бы защититься, но – да, я говорю, что это работа таких привидений.

– То есть фантомы мертвых богов убили в ночном клубе в Калифорнии больше сотни человек?

– Да, – кивнул Рис.

– Это могло быть Безымянное?

Он подумал и мотнул головой.

– Нет, если б это было Безымянное, здание рухнуло бы.

– Оно такое сильное?

– Такое разрушительное.

– А когда ты видел такой случай впервые?

– До рождения Холода.

– То есть больше тысячи лет назад.

– Да.

– А кто тогда вызвал духов? Кто сотворил чары?

– Сидхе, который мертв дольше, чем Англией правят норманны и их потомки.

Я быстро произвела исторические подсчеты.

– То есть он умер до тысяча шестьдесят шестого?

– Да.

– А сейчас есть кто-нибудь, кто способен на такие чары?

– Наверное, но они под запретом. Если тебя разоблачат – смерть на месте. Ни суда, ни обжалования – просто казнь.

– Кто пойдет на такой риск, чтобы убить кучку людей на краю Западного моря? – удивился Холод.

– Никто, – ответил Рис.

– А почему ты уверен, что это сделали привидения Старейших? – поинтересовалась я.

– Ну, всегда существует вероятность, что какой-то колдун из людей изобрел заклинание, вызывающее сходный эффект, но я поспорил бы на крупную ставку, что это были именно Старейшие.

– Эти привидения отнимают жизни, чтобы отдать их своему повелителю? – спросил Холод.

– Нет, они берут их себе и питаются ими. Теоретически, если позволить им бесконтрольно питаться каждую ночь, они могут стать снова… живыми, за неимением лучшего слова. Им нужна помощь смертных в этом деле, но некоторые из Старейших могли бы вернуться в полной силе, если возьмут себе достаточно жизней. Время от времени кто-то из них становился центром культа, требующего человеческих жертв, и это помогало, но требовало огромного количества жизней. Вынуть жизнь непосредственно из уст жертвы – быстрее, и энергия не теряется, как, к примеру, при питье крови из жертвенной чаши.

– Кто-нибудь из них смог вернуться к полной силе? – спросила я.

– Нет, их всегда останавливали раньше. Но, насколько я знаю, им никогда не позволяли питаться самостоятельно, кроме одного случая, да и тогда это было в контролируемой ситуации. Их сразу заточили, как только заклятие было завершено. Вот если их выпустили без узды…

– Как их можно остановить? – спросила я.

– Нужно обратить чары вспять.

– И как это сделать?

– Не знаю. Надо поговорить с нашими, когда вернемся домой.

– Рис, – тихо сказала я. Мне в голову вдруг пришла жуткая мысль.

– А?

– Если на эти чары способны только сидхе, то что – снова виноват один из нас?

На несколько секунд повисло молчание, потом прозвучало:

– Этого я и боюсь. Потому что если это был сидхе и полиция это узнает – и докажет, – это может дать основания изгнать нас с американской земли. Есть Дополнение к договору между нами и Джефферсоном, в котором говорится, что если мы осуществим волшебство, губительное для национальных интересов, то будем объявлены изгнанниками и должны будем покинуть страну.