Двойник Короля 10 (СИ) - Скабер Артемий - Страница 14

«Хватит! — прервал поток слов. — Всё теперь позади. Отдыхай. А мне нужно подумать».

В пространственном кольце я видел её. Голая девушка прижала маленькую грудь к коленям, которые подогнула, и качалась на кровати, словно в трансе.

Ам тем временем спал крепким сном, наевшись степных ползунов. Паучки забрались на спину Па и что-то делали с его кристаллами — возможно, восстанавливали повреждённого сородича.

Закрыл глаза и сосредоточился. Какие у меня варианты? Что скажу на допросе? Как выкрутиться из этой ситуации?

Несколько часов прошли в напряжённом размышлении. Я перебирал сценарии, придумывал оправдания, выстраивал защиту. Выход был.

Генерал и Сосулькин

Сосулькин спешил в штаб генерала, и его сердце колотилось как бешеное. События последних часов никак не укладывались в голове подполковника. Магинский, которого все считали погибшим, не только оказался жив, но и хладнокровно уничтожил тридцать офицеров русской армии. Это было… невероятно, невозможно, и всё же такова реальность.

Мужчина прокручивал в голове слова, которые собирался сказать князю Ростовскому. И как бы он ни старался смягчить формулировки, всё равно выходило скверно. Магинский жестоко убил тридцать офицеров русской армии. Используя магию и голые руки, он расправился с ними, словно мясник с тушами на бойне. И ещё неизвестно, что хуже: содеянное им или то, что он оказался способен на такое?

Его взгляд в момент убийства… Сосулькин передёрнулся, вспоминая эти глаза — холодные, безэмоциональные, словно у хищника, высматривающего жертву. Как будто Магинский убивал не просто врагов государства, а уничтожал личных противников, людей, посмевших встать у него на пути. Действовал методично, безжалостно, с минимумом лишних движений.

Подполковник прошёл в новый шатёр штаба, установленный на захваченной территории турок. Оливково-зелёная ткань трепыхалась на ветру, а у входа стояли часовые с ружьями наперевес. Внутри помещение было разделено на несколько отсеков: приёмная, штаб планирования, комната связи и, наконец, личный кабинет князя, расположенный в небольшой землянке под шатром.

Сосулькин кивнул офицерам, находившимся в штабе, и направился прямиком к лестнице, ведущей вниз. Его мысли продолжали метаться. Как объяснить генералу, что его протеже оказался хладнокровным убийцей? Как сообщить, что человек, которого Ростовский выделял и защищал, нанёс серьёзный удар по боеспособности армии?

Спустившись по земляным ступеням, подполковник постучал в деревянную дверь и, услышав разрешение, вошёл в личный кабинет князя.

Комната оказалась просторнее, чем можно было предположить снаружи. Ростовский явно не любит стеснённых условий, причём даже на фронте. Массивный стол, заваленный картами и бумагами, несколько стульев, походная кровать, накрытая шерстяным одеялом, и небольшой бар с напитками

Сам Ростовский стоял у карты, приколотой к стене, что-то отмечая красным карандашом. Услышав шаги, он обернулся, и его лицо озарилось улыбкой.

— Эдуард Антонович! — воскликнул князь, используя имя и отчество Сосулькина. — Как у нас дела? Уже на двадцать километров продвинулись. Это победа! Турки продолжают бежать, а мы получаем всё новые территории.

— Да, — вытянулся Сосулькин, машинально принимая стойку смирно. — Ваш план и стратегия сработали безупречно, Ваша Светлость.

— Почти, — хмыкнул генерал, возвращаясь к столу и наливая себе рюмку коньяка из хрустального графина. — Большая часть успеха — это заслуга Магинского. Умным оказался наш аристократ, настоящий стратег… был!

Он опрокинул рюмку одним глотком и удовлетворённо крякнул.

— Согласен с вами, — кивнул подполковник, стараясь не выдать своё волнение. — Я заметил его потенциал ещё в офицерской школе. До сих пор ломаю голову, откуда он столько знает и умеет. Для такого возраста это… необычно.

Сосулькина устраивало русло разговора, выбранное князем. Возможно, удастся смягчить удар новостями, подготовив почву.

— Жаль, что мы его потеряли, — вздохнул Ростовский, наливая вторую рюмку. — У меня на этого мальчика были большие планы. Такие гении рождаются раз в сто, а то и тысячу лет. С его помощью мы могли бы… многое изменить.

Вот он — идеальный момент! Сосулькин глубоко вдохнул, собираясь с духом.

— Ваша Светлость, у меня есть хорошая и плохая новости, — начал он, используя старую как мир тактику.

— Давай с хорошей, — махнул рукой князь, усаживаясь за стол. — Сегодня я хочу получать только приятные известия.

— Магинский… — Сосулькин позволил себе лёгкую улыбку. — Он жив.

— Жив? — Ростовский подскочил, едва не опрокинув стул. — Как? Когда? Почему мне не доложили? Майор Цвелодубов отчитался, что лично видел, как Павла Александровича разорвало на бомбе!

В кабинете повисла напряжённая тишина. Генерал смотрел на подполковника, ожидая подробностей, но тот молчал, собираясь с мыслями.

— Жив… Это хорошо! Это очень хорошо, — искренне обрадовался Ростовский, возвращаясь на место. — Благодаря его подвигу мы потеряли мало солдат и легко захватили штаб турок. Представлю к награде. Нет, к двум! И титул графский пожалую ему. Удивил меня мальчик, таких нужно поощрять.

— Уверен, Магинский будет вам благодарен и ещё послужит армии, — кивнул Сосулькин, понимая, что время для плохих новостей ещё не настало.

«Вроде хорошо идёт», — мелькнула мысль в голове подполковника.

В этот момент в дверь постучали, прервав разговор.

— Войдите! — махнул рукой генерал, явно раздражённый вторжением.

В проёме показался майор из разведывательного отдела. Он вытянулся по стойке смирно и козырнул.

— Ваша Светлость, разрешите? — почтительно спросил офицер.

Получив одобрительный кивок, майор продолжил:

— Белый флаг, и к нам двигается несколько машин со знаками послов и дипломатов от турок.

— Ишь как интересно, — хмыкнул Ростовский, поглаживая бороду. — Ещё недавно мне тут заявляли о мире по линии разграничения. Ладно, послушаем, что они сейчас предложат.

Глаза князя загорелись азартом. Сосулькин знал этот взгляд: генерал чувствовал, что игра идёт по его правилам, и был готов выжать из ситуации максимум.

На этот раз Ростовский хотел получить много или продолжить наступление. Гвардейские части из аристократических родов должны прибыть со дня на день. Ещё люди из имперских отрядов, многие из которых в долгу перед князем лично. Именно эти силы Ростовский планировал использовать в генеральном сражении, чтобы окончательно сломить сопротивление турок. Теперь они помогут продвинуться дальше.

А сейчас враги сами везут белый флаг. Это можно использовать, чтобы диктовать свои условия. Турки — мастера торговаться, но сейчас они в невыгодном положении, и им придётся соглашаться на требования русских.

Настроение Ростовского явно улучшилось. Он отпустил майора и снова повернулся к Сосулькину, который всё ещё стоял, ожидая возможности продолжить доклад.

— Эдуард Антонович, — князь обратился к подполковнику по имени-отчеству, — что там за плохая новость? Неужели что-то может испортить такой чудесный день?

— Магинский… — Сосулькин опустил взгляд не в силах смотреть в глаза генералу.

— Только не говори, что он умереть успел, — засмеялся Ростовский, явно пребывавший в прекрасном расположении духа.

— Нет, что вы, — подполковник попытался улыбнуться, но вышло криво. — У вас хорошее чувство юмора, Ваша Светлость. Павел Александрович, — он сделал глубокий вдох, — убил ту группу офицеров, которую ему выделили для задания.

— Что? — лицо Ростовского мгновенно изменилось, веселье сменилось гневом. — Как он посмел? Совсем охренел⁈ Да я его к стенке поставлю и в решето превращу! У нас война, а он тут офицеров убивает, — генерал замер, словно осенённый внезапной мыслью: — Постой! Там же маги были, и неслабые…

— Да, — кивнул Сосулькин, наблюдая, как лицо князя меняет выражение от гнева к изумлению. — Магинский их всех уничтожил. В одиночку, предположительно льдом и ядом. А майору Цвелодубову, — подполковник сглотнул, — сломал руки, избил, словно куклу, и свернул шею. Голыми руками.