Проект «Наполеон» (СИ) - Уточкин Вячеслав - Страница 48

С трудом преодолевая слабость, я кое-как сел и удивлённо посмотрел на источник звука:

— Колобок, ты откуда здесь взялся?

— Привет, дедобаб. Тут тебе энергию вкачали, вот, я чуть позаимствовал. В астрале зверь пуганый стал, а здесь как в заповеднике. Плюс кудеснику скоро кранты — ещё энергии высвободится. Он по неопытности целую самшитовую рощу иссушил. В этой роще твоя мама ритуал проводила, о котором ей мой боцман рассказывал. Представь, хохма! Она и не догадывается, что дриаду сюда призвала. Зато твой батя хвастается, что это его заслуга и научный метод посадки. Да если бы не дриада, тут бы вообще ничего не выросло.

— Так, во-первых, почему дедобаб? — с любопытством спросил я.

— Ну, Колобка кто испёк? Дед и бабка. Меня сотворил ты, значит, ты — един в двух лицах, — ответил этот круглый пирожок.

— Понял. Ты учти, я не злопамятный. Отомщу, забуду и снова отомщу, — предупредил я его.

Поднявшись на ноги, я оглядел бывшую самшитовую рощу. Заросшие мхом стволы деревьев без коры и листьев напомнили мне самшитовый лес в Сочи после Олимпиады.

— Во-вторых, что с Антонио? — спросил я, пристально посмотрев на Колобка.

— Этот глупый кудесник не сумел правильно рассчитать направленность и количество своей энергии. Пробил все проводящие каналы насквозь. И сейчас аккумулирует энергии меньше, чем тратит. Ты не суетись, ему недолго осталось, — успокоил он меня.

— Колобок, помоги ему, это мой друг. Я тебя очень прошу!

Мой лысый тотем трудиться не торопился.

— И как я умудрился стать тотемом такого добряка? «Друг помирает! Помогите!» Да зачем он тебе нужен? Давай я лучше попробую перекинуть его способность к тебе, — предложил мутировавший ёжик.

Я со злобой на его цинизм подключил «Распараллеливание сознания» и получил ответ:

«Любое домашнее животное требует правильной дрессировки. Поощрение — делиться энергией. Наказание — запереть на первом уровне астрала, отобрав энергию до минимума».

Выйдя в астрал, я пожелал увидеть обездвиженного Колобка в тарелке на столе. Получилось просто прелестно. На фарфоровом китайском блюде лежал дико орущий тотемный зверёк, политый малиновым вареньем. Не обращая внимания на его нецензурную речь, мысленно создал кресло. На столе, справа от орущего «десерта», появился нож, а слева — вилка. Я облизнулся, сел в кресло с хищной улыбкой и взял в руки столовые приборы.

— Ну, зачем так грубо! Надо было просто сказать «вылечи друга». Мне не трудно! А то сразу вилка, нож... Ты же знаешь, я всегда готов прийти тебе на помощь! — затараторил Колобок.

— Ну, смотри у меня, — зло сказал я, и мы снова оказались возле Антонио.

— Щаз, в натуре, лучший в мире иглотерапевт в момент поставит на ноги этого потерпевшего! — с гордостью в голосе сказал мой чудо-зверёк.

Заведя руки за спину, он из ниоткуда достал десяток иголок. Мне абсолютно не хотелось знать, где он их хранил и как при этом мог ходить.

Переместившись к Антонио, Колобок с криком «Кия!» начал втыкать в него эти орудия палачей. На последней игле тело моего друга скрутили судороги. Его выгнуло и поставило на мостик, изо рта пошла пена. Он в этой странной позе еще и убежать пытался.

Неспешным шагом Колобок догнал его, выдернул иглы. Тело Антонио расслабилось и опустилось на землю, глаза открылись.

— Больной, жалобы есть? — деловито спросил мой тотемный зверёк.

Кудесник, собрав глаза в кучку, пристально вгляделся в своего «лечащего врача». А рассмотрев, он подпрыгнул на полметра, оттолкнувшись не иначе спиной или задницей, развернулся в воздухе и упал на четвереньки. И сразу, как хороший рысак, перешёл в галоп.

Колобок не растерялся и с криком «Оу-еее!» оседлал моего дорогого друга. Родео продолжалось недолго: сделав небольшой круг, эти двое остановились у моих ног. Дыша, как загнанная лошадь, Антонио жалобно вздохнул и спросил у меня:

— Это кто?

— Это ёжик, — объяснил я.

— Жаль, что мой атрибут не лечит идиотов… — грустно сказал он.

И тут оказалось, что со стороны погибшей самшитовой рощи к нашей компании незаметно подошла злая старушка и теперь тоже глазела на скачки. Её одежда состояла из короткой юбочки, сплетённой из пожухлой травы. Похоже та самая дриада.

— Господи, неужели это и есть ад!? — простонал Антонио, падая на колени. Мы все трое с интересом посмотрели на него.

Даже старушка, явившаяся точно с недобрыми намерениями, внимательно следила, как он крестится и бьёт поклоны.

— Но почему ты решил, что это ад? — поинтересовался я успокаивающе.

— Как можно сомневаться? Два чудовища, и самое главное — здесь ты! Значит, точно ад, — убеждённо заявил кудесник.

Мы ещё долго выясняли, кто в чём виноват. Первым из нашей компании слинял Колобок, сославшись на нехватку энергии.

Потом мы переселили дриаду в соседнюю каштановую рощу. Здесь она оживилась, преобразилась в прекрасную полуобнажённую девушку и, прежде чем спрятаться, с лукавой улыбкой намекнула, что восстановление погибшей самшитовой рощи — это процесс не только магический, но и весьма телесный. Чем дольше внимать её призывам среди остатков иссушенных деревьев, тем пышнее они возродятся. Её взгляд говорил сам за себя: для полной гармонии придётся вложить все силы — и не только духовные.

Вдвоем к вечеру мы добрались до моего дома. Ужинать и ночевать Антонио категорически отказался:

— Провести ночь в доме, где живёт Наполеон? Да ни за что! Есть более лёгкие способы самоубийства, — заявил он, вскочил в кабриолет и умчался в замок.

Плотно перекусив, я тоже отправился на боковую.

Глава 22

Итак, представьте себе. Вы, герой без страха и упрека, спокойно просыпаетесь в своей спальне. На замечательной кровати с дорогим шелковым бельем. И никто не вламывается к вам с дурными вестями. Это явно не к добру, подумал я, отправляясь совершать утренний моцион.

По дороге к домику размышлений, стоявшему во дворе, я встретил служанок — они приветливо заулыбались и пожелали мне доброго дня. Чувствуя какой-то подвох, я внимательно осмотрел свою одежду: не подшутил ли кто, нет ли пятен, бантов и неприличных надписей. Мало ли что.

Вылетевший из-за угла Жозеф, как всегда, чуть не сбил меня и не упал сам. Но все-таки вовремя затормозил, сказал, что рад меня видеть, и что день сегодня замечательный.

Я забеспокоился, на всякий случай вернулся в спальню и взял молот. Настороженно, как партизан, снова отправился по делам.

Завтрак прошел до приторного хорошо. Все блюда на стол подавались вовремя, правильно приготовленными, и таяли во рту. Легкое вино было превосходным. В окончательное смешение чувств меня привели отец и мать. Они утверждали, что проблем на сегодняшний день нигде нет, чему они ужасно рады, ведь я вечно куда-то тороплюсь, а мы так давно не беседовали спокойно. И тут же принялись наставлять меня, как следует жить достойному корсиканцу — без лишней спешки, помня о благородстве и достоинстве. Словом, полный контраст с последними днями. От этого моя тревога только росла. К концу завтрака она совсем не давала мне покоя, словно сигнализация автомобиля, взывающего к хозяину.

Вернувшись к себе, я первым делом подключил «Распараллеливание сознания», чтобы спросить о причинах. И получил ответ: «Маниакальный психоз». Он мне не понравился. Как говорится, если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят! На всякий случай я отправился в астрал, к своему паразиту — за консультацией.

— Привет, паразит! Как-то мне неспокойно. Чувствую, грядет огромная гадость! А какая, не пойму. Помню, ты упоминал о своей связи с информационным полем планеты. Проверь, будь добр, нет ли сильных патологий в этой сфере, — обратился я к нему.

— Рад приветствовать. Сильных отклонений от нормы не наблюдается. Есть только небольшая странность на крупном острове, находящемся на Норд-Вест по отношению к твоему положению в пространстве. Информация, поступающая оттуда, теперь закодирована новым генетическим кодом, — сообщил паразит.