Волки (СИ) - Токтаев Евгений Игоревич "Инженер" - Страница 35

В этот момент телега проскрипела мимо приметной кривотелой сосны, которая показалась Требонию знакомой. Вроде бы видел уже её прежде. Несколько дней назад, когда ехал в Апул.

— Это что же получается? — пробормотал купец, — он меня назад развернул?

Да ведь в таком случае до ближайшего жилья ещё ехать и ехать, тогда как до Апула несравнимо ближе. Час-два и можно будет заночевать в тёплой постели, не опасаясь волков. Купец остановил телегу.

«А ведь не зря он меня сюда направил. Не хочет, чтобы я в Апул ехал. Что если вернусь, а он там поджидает?»

Некоторое время купец колебался, но, прикинув перспективы ночёвки в лесу, всё же решился развернуть телегу. Хотя с этим на узкой дороге пришлось помучиться.

* * *

Дардиолай добрался до постели, когда уже рассвело. Кружилась голова, в висках стучало. По телу волнами прокатывался озноб, будто он подхватил лихорадку. Ноги натружено гудели, а в левом бедре при каждом ударе сердца ещё и отзывалась тупая боль.

Дардиолай, морщась, растёр ноги, потом сжал пальцами виски, закрыл глаза. Через какое-то время боль отпустила. Он залез под овчину. Проваливаясь в сон, подумал, что вот сейчас его можно брать голыми руками. Если купец встретил какой-нибудь разъезд, если ему хватило ума и смелости развернуться и поехать назад, в Апул, если он смог определить, где Дардиолай держал его… Слишком много если. И безо всяких условий разведчики «красношеих» могли забрести в это заброшенное селение.

Да и хрен с ними… Он очень устал, накатила апатия. Будь, что будет. С этой мыслью Дардиолай натянул овчину до подбородка и провалился во тьму.

Проснулся он затемно и долго не мог вспомнить, где находится. Наконец, когда разум прояснился, сполз с постели и сходил до ветру. Сон пошёл на пользу, чувствовал он себя значительно лучше. Ничего нигде не болело, досаждала только сухость в глазах и во рту. Он с усилием поморгал, стараясь вызвать слезу. Не помогло. У очага стояло ведро с водой, зачерпнул горстью, выпил, потом протёр глаза. Стало легче.

За ночь тучи разбежались и теперь месяц с россыпью звёзд заливали землю бледным серебряным светом. Опять похолодало, лужи затянуло ледком.

Дардиолай вернулся в дом, снова лёг, но сон больше не приходил. Он провалялся ещё некоторое время, потом сел в постели, подтянул к себе моток проволоки, позаимствованный у купца. Раскрутил один конец и принялся наматывать на ладонь.

Провозился с этим не очень долго, встал ещё до света, собрался и двинулся в путь. Когда солнце осветило верхушки сосен, он отмахал уже пару миль.

К полудню снова добрался до Апула. К канабе не стал приближаться. Когда он несколько дней назад кружил вокруг городка и лагеря, то присмотрел себе удобное местечко для наблюдения за дорогой. В него и засел снова.

В отличие от прошлого визита, канаба и лагерь гудели, как потревоженный пчелиный улей. Количество конных разъездов увеличилось в разы, как и их численность. Стража на воротах тоже усилена.

Дардиолай наблюдал за суетой римлян рассеянно, он никак не мог привести свои мысли в порядок, не мог сам себе ответить на вопрос — зачем он вообще тут сидит? Старые планы не годятся, ситуация изменилась. Что теперь делать?

Кто знает, как долго он бы об этом размышлял и до чего додумался, если бы ему не приспичило сменить позицию и подобраться поближе к главным воротам лагеря. И случилось это в тот момент, когда из них выехало шестеро всадников. За сегодняшний день, это была самая маленькая группа, покидавшая лагерь и потому она привлекла внимание Дардиолая. Он всмотрелся внимательнее и вдруг разинул рот от удивления.

— Чтоб я сдох… Деметрий… С «красношеими». Вот это новость!

Всадники обогнули стену лагеря и неторопливым шагом поехали к реке. Дардиолай, треща кустами, рванул за ними, едва помня о том, что надо хотя бы пригибаться.

Пришлось сделать большой крюк, чтобы не попасться на глаза легионерам, обозревавшим окрестности с лагерных наблюдательных башен.

Всадники спустились к реке. В этом месте через Марис был перекинут мост, но Дардиолай не мог им воспользоваться. Мост охраняли.

Марис спал подо льдом. Во время недавней оттепели лёд подтаял и теперь был покрыт тонким слоем воды. Дардиолай перебирался через реку вдалеке от моста. Ноги скользили, лёд трещал под ногами. Збел осторожно переносил вес тела с ноги на ногу, ежесекундно рискуя провалиться. Не рассчитывал, что придётся переправляться через реку, а то озаботился бы широкими снегоступами. К счастью, обошлось. Выбравшись на западный берег, он снова бросился бежать.

Пришлось и здесь заложить внушительную петлю через лес. За это время всадники успели значительно оторваться. Когда он, наконец, выскочил на дорогу, они уже скрылись из виду. Дардиолай побежал по следам.

Лошадей ему, конечно, не догнать, к тому же он понятия не имел, как далеко собрались всадники, но надеялся, что не слишком. Ни у одного из троицы он не заметил ничего похожего на дорожный мешок. Что же до выносливости, то ему её было не занимать.

Через некоторое время он сообразил, куда поехали всадники.

«К рудникам, стало быть, путь держишь, Деметрий? Ну, понятно. Интересно, своей волей или чужой?»

Золотоносные рудники Дакии располагались к западу от Апула. До ближайшего из них один пеший дневной переход. Пробежав без остановки более часа, Дардиолай, перешёл на шаг, восстановил дыхание.

Нельзя сказать, что он запыхался. Дардиолаю такой бег был привычен, в своё время он немало постранствовал в сарматских степях. Пешком. А часто бегом.

Говорят, волка ноги кормят, а даки кто такие? Волки и есть.

И всё-таки не догнать. Что делать? Вернуться? А смысл? Деметрий так удачно подвернулся. Вот уж с кем Дардиолай не отказался бы перекинуться парой слов. Взять за грудки, да впечатать спиной в дерево, дабы поведал, как дошëл до жизни такой.

Если римляне с Деметрием едут на рудники, то туда он дотопает даже быстрее, чем за день. Никуда иониец не денется. А поедут назад прежде, чем Дардиолай туда доберётся, так он всё равно их перехватит. Дорога-то одна.

Раздумывая так, он продолжал идти вперёд. Через некоторое время опять пустился бегом. Сил ещё в достатке, привалы будем устраивать потом.

Всадники на рудники не поехали. Следы указывали, что на развилке они свернули на другую дорогу. Дардиолай последовал за ними и часа через два добрался до селения.

Ему пришлось снова прятаться в кустах — возле селения был разбит лагерь одной из вспомогательных когорт. Римляне построили здесь небольшой деревянный форт-кастелл.

Дардиолай отметил, что селение вовсе не безлюдно. Правда мужчин почти не видать, только старики. На первый взгляд селение жило обычной жизнью. Римляне тоже занимались повседневными делами. Кто-то стоял в охранении, несколько человек пилили дрова и таскали воду из ручья, очевидно для бани. На глазах Дардиолая из кастелла вышло человек двести ауксиллариев, вооружённых лопатами и киркомотыгами. Они направились туда, откуда он только что пришёл. Дорогу к рудникам «красношеие» строят, не иначе.

Деметрия в селении видно не было. Он или в доме, или в кастелле. Чтобы рассмотреть, что происходит за стенами, Дардиолаю пришлось влезть на дерево.

Просидел он там довольно долго, ничего интересного не происходило. Вдоль стен лениво прогуливались часовые. Время текло медленно, словно густой мёд.

Наконец его терпение было вознаграждено. Дверь одного из домов внутри форта отворилась, и наружу вышел Деметрий в сопровождении центуриона. Они о чём-то говорили. Следом за ними в дверях показалась женщина. Дардиолай, наслышанный о том, что в лагеря и крепости «красношеих» женщины не допускались, немало удивился. Женщина была одета, как дакийка.

Збел напряг зрение, всматриваясь, и… едва не выпустил ветку, за которую держался.

— Боги… Тарма? Как ты здесь?

Сердце Дардиолая забилось часто-часто.

Тармисара! Живая! Он уже и не надеялся увидеть её снова… Поистине, сегодня день невероятных встреч.