(Не) верю. В любовь (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 29

Чертовшина. Что я там наговорил? Чёртов случай! Я с силой тру лицо ладонями. Пофиг. К чёрту всё. Больше бухать не буду, просто буду держаться от девчонки подальше.

Несколько часов спустя

Стою на улице, в тени беседки, засунув руки в карманы. Сжимаю пальцами никотиновую палочку, которую так и не закурил. Смотрю на девчонку, которая крутится, демонстрируя новое платье брату. Такая счастливая, что в груди всё будто трескается и крушится. Что дыхание застревает в глотке. Я держусь от неё в стороне. Держусь. Только не могу оторвать взгляда от длинных ног и тонкой талии.

Чёртова девчонка. От неё не спрячешься. Никуда не денешься.

— Милый мой, — голос матери становится неожиданностью.

Я вздрагиваю, воровливо прячу пачку за спиной. Оборачиваюсь к маме. Она смотрит непривычно строго. Исподлобья. Я тяжело сглатываю.

— Ты куришь?

— Ещё нет, — отвечаю честно.

— Не кури, пожалуйста, — просит мягко. — Я совсем не хочу, чтобы ты здоровье себе портил. И Ксюше вредно вдыхать запах дыма. Он в волосы впитывается и в одежду. Потом долго выветривается, — говорит отстранённо. — Почему ты решил начать курить?

Потому что подумал, что дым вытравить из души и мозгов девчонку. Одна зараза вытравит другую.

— Сынок, что у тебя происходит? — в глазах мамы вижу слёзы. — Ты стала избегать нас. Пил. Курить начал.

— Мам, — шепчу растерянно, — не плачь, прошу. Я первый раз пить попробовал, — говорю торопливо. — И я ещё не курил. Клянусь.

Я беру руку мамы и прижимаю к груди. И вглядываюсь в её лицо, боясь, что она мне не поверит. Боюсь увидеть разочарование.

— Я верю тебе, — улыбается. — Но что случилось, родной?

Мама поднимает руку, гладит по щеке, голове.

— Подрался.

— Прости, — шепчу, опуская голову и лбом вжимаясь в её плечо. — Больше не повторится. Просто я… Не могу справиться с чувствами.

Молчит. Не задаёт вопросов. Только гладит по голове.

— Знаешь, твой папа, пусть и не родной тебе человек, но вы так с ним похожи. Я ведь увидела ваши с Ксюшей фотографии, сразу поняла, что вы мои. Я смотрела на твой насупленный вид. Видела не маленького волчонка, который всех кусает, а своего будущего сына, которому я подарю любовь. Потому что ты её ждал. Потому что она тебе была так необходима, — мамины пальцы замирают в моих волосах. — Я полюбила вас ещё по фотографиям. Но когда увидела тебя в той комнате. Такого серьёзного, взрослого не по годам. Боже, родной мой, если бы ты знал, как мне хотелось плакать. Я видела перед собой малыша, у которого отняли детство. Слишком взрослого, слишком умного, излишне серьёзного. Ты не верил людям. И не веришь сейчас, — шепчет тихо. — Ты не хочешь никого подпускать к себе. Ты как был волчонком, так и остался. Но я знаю лишь одно, мой милый, мой самый любимый мальчик, — мама трётся щекой о мой лоб, — ты самый честный и преданный человек, которого можно встретить. Если ты впускаешь в своё сердце, ты будешь любить всегда. И именно этим ты напомнил мне папу. Я так же долго добивалась его любви. Он боролся с чувствами ко мне, считал, что я слишком юна для него, — мама тихо смеётся. — А сейчас на свете нет женщины счастливее меня, потому что твой отец самый невероятный мужчина на свете. Просто помни, мой мальчик, что нужно верить своему сердцу. Я люблю тебя, мой волчонок. Люблю так сильно, что мне порой дышать тяжело, когда смотрю на тебя. Потому что ты мой, понимаешь? Пусть я нашла тебя не сразу. Пусть по ошибке ты оказался не в той семье. Но ты мой. Моя душа и моё сердце.

— Мама, — хриплю, чувствуя, как позорно щипает глаза. — Моя мама. Люблю, — выдавливаю, хотя о чувствах не говорю никогда.

Она замирает, потом всхлипывает и выдыхает с дрожью в голосе:

— Пусть ты не говоришь, я это знаю. И я прошу тебя только об одном — будь счастлив. Не губи своё здоровье. Это тебе не поможет справиться с чувствами. Ты у меня умный, начитанный мальчик. Ты столько чужих судеб прожил, прочитав столько книг. Ты поступишь правильно.

Я сжимаю в руках хрупкое тело мамы, дышу её родным запахом и не думаю ни о чём. Я подумаю обо всём завтра.

16

Алиса

Две недели спустя

Время пролетает быстро и незаметно. Каждый день наполнен новыми эмоциями. Ольга Захаровна и Юрий Леонидович делают всё, чтобы жизнь в доме была беспечной.

Ольга Захаровна, с её неиссякаемыми энтузиазмом и энергией, постоянно придумывает новые занятия — то это совместная готовка под музыку, то вечерние прогулки по городу. Я сохраняю каждое воспоминание, каждое мгновение, чтобы вновь и вновь прокручивать их в голове и благодарить судьбу за то, что свела Ксюшу и Диму. За то, что я оказалась в этом доме, в этой потрясающей семье.

Мама Ксюши, несмотря на мои возражения, продолжает обновлять мой гардероб. Каждый раз, когда я открываю шкаф, меня ждёт сюрприз — то новое платье, то стильная кофта, о которой я даже не мечтала. Она утверждает, что мне необходимо иметь собственный гардероб, и, признаться, я начинаю с ней соглашаться. Ведь в этих вещах я чувствую себя увереннее, будто они добавляют мне сил.

Все эти дни я чувствую себя свободной. Я перестала сжиматься, когда кто-то встаёт за моей спиной и кладёт руки на плечи. Я перестала бояться, что меня ударят, когда что-то сломаю или разобью.

О такой жизни я и мечтать не смела.

Единственной, что омрачает всю эту идеальную картину — Адам. Молодой человек избегает меня. Уходит из комнаты, стоит мне только войти. Отворачивается или смотрит сквозь меня, будто меня не существует. А я всякий раз пытаюсь поймать его взгляд, всякий раз пытаюсь заглянуть в серые глаза.

И каждую минуту я с болью и отравляющей душу ревностью думаю о словах Димы. В кого Адам влюблён? Кто она? Кто та девушка?

Я понимаю, что полюбила его. Полюбила настолько сильно, что мне сложно представить свою жизнь без того, чтобы видеть молодого человека. Пусть он на меня не смотрит. Пусть в школе всегда сидит отстранённый и сосредоточенный. Я просто смотрю на него со стороны, на его аристократический профиль. На губы, вкус которых я никак не могу запомнить. Я своровала поцелуй. И не жалею об этом. Ни капли.

Я всякий раз замираю и перестаю дышать, когда он входит в класс. Когда отвечает у доски низким грудным голосом, от которого по моей спине всегда бегают мурашки, а на руках дыбом встают волоски. Я хочу только одного — чтобы этот голос шептал мне все те нежности, которые я слышу во снах.

Я всегда надеялась на то, что встречу свою любовь. Одну и на всю жизнь. Я верила в любовь с первого взгляда. И я понимаю, что влюбилась в Адама сразу, как только он вскинул голову и столкнулся со мной взглядом. Когда я увидела его серые ледяные омуты. Уже тогда я провалилась под лёд, утонула, без какой либо возможности всплыть.

Каждое утро, стоя перед зеркалом в комнате, которую мне выделили, я с особой тщательностью укладываю каждую прядь волос, долго выбираю наряд. Я хочу выглядеть красивой. Я хочу поймать хоть каплю восхищения во взгляде Адама.

Но всякий раз меня ждёт разочарование. Как и сегодня. Адам спускается на кухню, окидывает взглядом пустое помещение, на меня даже не обращает внимания, будто мой стул пустует.

Молодой человек проходит к холодильнику, достаёт бутылку с водой, открывает её и залпом выпивает. А я, как заворожённая, смотрю на его кадык, движущийся на крепкой шее.

Я хочу прижаться к его коже губами. Поцеловать. Лизнуть. Почувствовать вкус кожи. А ещё я хочу его укусить. Сильно-сильно. Чтобы на коже остался красный след от зубов. Чтобы каждая девушка в округе знала, что Адам мой.

Хотя кого я обманываю? Не мой он.

От этой правды накатывает тоска. Я утыкаюсь носом в тарелку, с трудом доедаю яичницу. За две недели трёхразового питания, в которое входит мясо, я стала заметно лучше выглядеть. Мой землянистый оттенок кожи исчез, теперь на белой коже постоянно алеет румянец. Лицо округлилось, я стала чувствовать больше энергии.