Молчание во благо. Том 1 (СИ) - "doditod" - Страница 27

— Что за вздор ты несёшь, мальчишка? — рявкнул он, но его голос дрожал, выдавая неуверенность.

Мирак не шелохнулся, его усмешка стала шире.

— Просто пытаюсь понять, как лебезящая перед Зенинами собачка, что возвышает себя, принижая других, может быть главой клана, — сказал он, каждое слово падало, как камень в пропасть. — Ты продал их, чтобы спасти себя, не так ли? Что за сделку ты заключил с Зенинами, ответить мне.

Рейдзо сжал кулаки, его лицо побагровело, но взгляд метнулся к дельцам, словно ища поддержки. Те молчали, опустив головы, их руки теребили чашки. Акано тихо всхлипнула, прикрыв рот ладонью, а Томоэ вскочила, её голос сорвался:

— Брат, прекрати! Ты не можешь так говорить с отцом!

Мирак медленно поднялся, его тень легла на стол, как предвестие бури.

— Могу, — ответил он ледяным тоном. — Потому что я не стану пешкой. Если Зенины хотят мой голос, пусть попробуют взять его сами. А ты, Рейдзо, так мне и не ответил.

Рейдзо задохнулся от ярости, его лицо побагровело, вены на шее вздулись. Он вскочил, опрокинув стол, чай разлился по циновкам, а чашки разлетелись с жалобным звоном. Его руки сжались в кулаки, дрожа от унижения и гнева.

— Не смей так говорить со мной, мальчишка! — прорычал он, голос сорвался в хрип. — Я научу тебя уважению!

Он шагнул вперёд, кулак, вспыхнувший проклятой энергией, врезался в живот с такой силой, что воздух вырвался из лёгких сына резким выдохом. Удар был стремительным, как молния, и сокрушительным, как молот.

Мирак пролетел через половину крыши, его тело пробило хлипкий деревянный навес, щепки разлетелись в стороны, и он врезался в стену с глухим треском. Каменная кладка дрогнула, осыпав его пылью, а он рухнул на колени, сжимая живот.

Акано вскрикнула, её руки метнулись к лицу, а Томоэ бросилась к краю крыши, её голос дрожал:

— Отец, остановись! Ты убьёшь его!

— Я сам могу сказать, какую сделку он заключил с Зенинами, — прохрипел Мирак. — Никакой владелец проклятой речи не должен стать сильным шаманом, и уж тем более стать главой клана.

Рейдзо не слушал. Его глаза горели безумной яростью, проклятая энергия закружилась вокруг него, как тёмный вихрь. Он шагнул к сыну, сжимая кулаки.

— Ты решил оскорбить меня перед всем кланом, чтобы они встали за тебя? Вот только твои слова — бездоказательный бред! — прорычал он. — Я глава клана, а ты — щенок, что решил покуситься на власть.

Мирак поднял голову, его дыхание было тяжёлым, но в глазах не было страха — только холодный прагматизм. Он медленно поднялся, опираясь на стену, и выпрямился, несмотря на боль. Его пальцы сжались в кулаки, и тень улыбки мелькнула на губах.

— «Старые шаманы постились, чтобы никому не служить. Я тоже не собираюсь,» — проклятая энергия окутала его тело, а держащаяся за катану Широя в панике смотрела то на отца, то на сына, не понимая, что ей делать.

Рейдзо взревел, бросившись вперёд. Его кулак, окутанный проклятой энергией, метнулся к лицу Мирака, но тот отклонился в сторону с ловкостью, что противоречила его истощённому виду.

Он схватил отца за запястье, используя его же силу, чтобы развернуть и швырнуть к краю крыши. Рейдзо должен был в следующий же момент выломить ему руки и разломить тело, как…

— Зуль! — выкрикнул Мирак, и его тело с огромной скоростью пронеслось вперед, вбив Рейдзо в стену.

Рейдзо поднялся, его дыхание стало хриплым, кровь текла из уголка рта. Он выпрямился, проклятая энергия вспыхнула ярче, и он бросился снова, на этот раз направив удар ногой в грудь сына. Мирак блокировал его предплечьем, но сила толчка отбросила его назад, ноги заскользили по циновкам.

Рейдзо не остановился — его кулак метнулся к голове Мирака, но тот поймал удар ладонью. Только для того, чтобы в следующий момент колено Рейдзо разбило лицо сына.

— «Больно…» — зашатавшийся Мирак бросил мимолётный взгляд на стоящую в стороне Широю. — «Опять недооценил силы?»

Кулак Рейдзо прилетел снова, тогда же ладонь отца прикрыла его рот, чтобы из него не проронилось никакого слова.

— «Нет.»

Клинок выскочил из кармана за спиной, и в следующий момент пролетел мимо головы Рейдзо. Тот отскочил с озлобленной усмешкой.

— Твои удары слабы, Масакадо. А слова придут с такой отдачей, что ты быстрее умрё…

— ФУС РО ДА!

Воздух содрогнулся, крыша затрещала. Волна силы ударила Рейдзо с такой мощью, что его тело подбросило в воздух, как сухой лист в урагане. Его проклятая энергия разлетелась в клочья, не выдержав давления.

Он пролетел через весь навес, пробив деревянные балки, что разлетелись в щепки, и врезался в дальнюю стену с оглушительным треском. Каменная кладка раскололась, пыль взметнулась облаком, а его грудь вмялась внутрь, рёбра сломались, как хрупкие ветки под топором.

Кровь хлынула изо рта, заливая циновки багровым потоком, а его тело обмякло, рухнув на пол в неестественной позе.

Рейдзо, к большому удивлению, остался в живых.

Он бросил взгляд на дельцов, что жались к краю крыши, и прохрипел:

— Помогите мне, трусы! Широя! — голос был жалким, как у ребёнка, зовущего мать. Дельцы отступили ещё дальше, их лица побледнели, а Мирак шагнул ближе, его презрение стало осязаемым.

— Крик в виде волны не гарантирует мгновенную смерть, его сила зависит от влитой проклятой энергии. Три слова силы взаимодополняются и усиливаются, — с каждым словом Мирак чувствовал, как техника становится чуточку сильнее. Примерно на десять процентов в сумме.

Ещё никто в истории клана Инумаки не смог вложить в свою технику несколько слов. А уж тем более пояснить работу своей техники и сделать её таким образом сильнее.

Как только Рейдзо приподнялся, Мирак был уже готов ответить… но смотрящая в его спину Широя прошипела:

— Ты продавал жизни соклановцев, пока я делала всё, чтобы они не погибли?

В последний миг, в спину Рейдзо вонзилась катана.

— Я не хотел… — прохрипел Рейдзо. — Зенины заставили меня… Я спасал нас!

Широя пробила его насквозь, забрав жизнь.

Мирак стоял неподвижно, его дыхание оставалось ровным, а проклятая энергия, подпитанная криком, медленно угасала вокруг него, оставляя багровый отблеск в воздухе. Он смотрел на тело отца — жалкий комок плоти, что ещё минуту назад осмеливался бросить ему вызов — и его губы дрогнули в холодной усмешке, пускай даже изо рта потекла кровь.

Разрушение не ограничилось Рейдзо. Ударная волна прокатилась по крыше, опрокинув столы, разбив чашки и сорвав часть черепицы, что с грохотом рухнула вниз. Дельцы попадали на циновки, их крики заглушил гул проклятой речи, а Акано рухнула на колени, её лицо побелело, слёзы текли по щекам. Томоэ вцепилась в перила, её ноги подкосились, а взгляд был полон ужаса.

— Ты выбрал слабость и покорность, — сказал он тихо, голос резонировал древней мощью. А потом повернулся к своим соклановцам. — У кого остались сомнения в том, что он был предателем?

— …

В этот момент Акано единственная нашла в себе силы подняться. Она покачала головой и поклонилась.

— Кланьтесь, — её голос неожиданно срезонировал в пространстве, и пускай она тут же поперхнулась кровью, но окружающие её подельники тут же склонили головы.

Томоэ буквально сжалась от ужаса, шептнув:

— Брат, нет…

И лишь одна Широя осталась стоять на ногах. Её взгляд дрожал, смотря на Масакадо. Но сжав катану, она склонилась сама.

— Слабый не может править, — жёстко высказал Инумаки.

Глава 6

Якудза

Дверь в покои главы клана Инумаки скрипнула, и в проёме появилась Широя. Она небрежно опустила телефон в карман, её взгляд — острый, с лёгкой тенью недоверия — скользнул по лежащему на кровати Мираку. Так он велел себя называть, и это имя уже начало звучать как вызов. Парень выглядел так, будто его размазал грузовик: худой, бледный, весь в бинтах, что скрывали раны куда страшнее, чем могла бы залатать естественная регенерация. Широя замерла у порога, скрестив руки, и бросила с едва скрываемым упрёком: