Нэпман 10. Финал (СИ) - Тыналин Алим - Страница 64

Ближе к вечеру, когда основная часть гостей разошлась, я провел короткое совещание с руководством администрации в полевом штабе рядом со скважиной.

— Товарищи, сегодняшнее событие имеет огромное пропагандистское значение, — начал я. — Но настоящая работа только начинается. Нам необходимо в кратчайшие сроки наладить промышленную добычу и переработку нефти.

Воронцов доложил о ближайших планах:

— Бурение скважин №2 и №3 завершится через неделю. К концу месяца рассчитываем запустить еще пять. Параллельно началось строительство нефтеперерабатывающего завода малой мощности. Пока это простейшая перегонка для получения топлива, но к следующему году планируем установить крекинг-установку для более глубокой переработки.

Китайский административный директор Цзян Минхуа сообщил о социальных аспектах:

— Для рабочих строятся общежития, организованы курсы технического обучения и ликвидации неграмотности. В ближайшем поселке открываем медицинский пункт и начальную школу. Это позволит привлечь больше рабочих из окрестных деревень.

Александров доложил о безопасности:

— Система охраны периметра отлажена. Особое внимание уделяем защите от диверсий. Японская разведка не оставляет попыток внедрения агентов. Кроме того, фиксируем повышенный интерес со стороны американцев и британцев. Все иностранцы находятся под наблюдением.

Я подвел итоги:

— Основная задача на ближайшие месяцы превратить Дацин в образцовый промышленный центр с высокой производительностью труда и современными социальными стандартами. Это должно стать наглядной демонстрацией преимуществ советско-китайского сотрудничества.

Вечером того же дня я отправил подробную шифрованную телеграмму в Москву, докладывая о запуске первой скважины и реакции международных наблюдателей. Ответ пришел неожиданно быстро.

Короткая телеграмма, подписанная самим Сталиным: «Поздравляю с успехом. Первую партию нефти доставить в Москву специальным транспортом. Ждите важного гостя. И. С.»

Упоминание о «важном госте» заинтриговало меня. Кого мог направить Сталин в столь отдаленный регион? Очевидно, руководство в Москве придавало операции исключительное значение.

Когда стемнело, я еще раз посетил буровую вышку, теперь освещенную прожекторами и работающую в непрерывном режиме. Команда операторов контролировала процесс добычи, техники проверяли оборудование, лаборанты анализировали образцы нефти.

Я подошел к коллектору и набрал небольшую пробирку черной маслянистой жидкости. Поднес к свету, рассматривая ее блеск и консистенцию. В этой непримечательной на вид субстанции скрывалась огромная энергия, энергия, способная двигать машины, освещать города, обеспечивать обороноспособность страны.

«Черное золото» Дацина теперь принадлежало советско-китайскому содружеству. И это меняло стратегический баланс на Дальнем Востоке, создавая основу для будущего промышленного развития и укрепления оборонной мощи СССР.

Операция «Дацин» вступила в новую фазу, от военного противостояния и дипломатических маневров к планомерному экономическому развитию. Впереди еще множество трудностей и препятствий, но главное достигнуто: стратегически важное месторождение находилось под нашим контролем, и первая нефть уже потекла из его недр.

Стоя у буровой вышки под звездным маньчжурским небом, я испытывал редкое чувство глубокого удовлетворения. План, казавшийся многим авантюрным, успешно реализован. Теперь предстояло закрепить и развить этот успех, превратив Дацин в форпост советского влияния на Дальнем Востоке и надежный источник стратегически важного сырья.

Глава 25

Возвращение

Утренний воздух наполнился терпким запахом полыни и сухих трав, типичным для маньчжурского августа. Небо расцвечивалось оранжево-розовыми мазками восходящего солнца, обещая жаркий, знойный день. Я стоял на крыше штаба, медленно потягивая крепкий чай из алюминиевой кружки, и наблюдал за пробуждающимся Дацином.

За время наших непрерывных усилий этот забытый богом уголок Маньчжурии неузнаваемо преобразился. Три буровые вышки гордо возвышались над равниной, их стальные структуры поблескивали в лучах раннего солнца. Вокруг кипела деятельность: грузовики доставляли материалы на строящийся нефтеперерабатывающий завод, рабочие спешили на утреннюю смену, китайские крестьяне везли на телегах продукты для столовых.

Шифрограмма из Москвы о моем срочном отзыве пришла вчера вечером. Вместе с ней поступило сообщение о прибытии «важного гостя», который должен заменить меня на посту руководителя советской части администрации Дацина. В телеграмме указывалось только время прибытия, сегодня в десять утра, и ни слова о личности приезжающего.

Тихие шаги за спиной заставили меня обернуться. Александров, как всегда собранный и подтянутый несмотря на ранний час, приблизился с папкой документов.

— Доброе утро, Леонид Иванович. Самолет из Читы пересек границу полчаса назад. Прибудет точно по расписанию.

— Кто-нибудь выяснил, кого отправляет Москва?

Александров покачал головой.

— Абсолютная секретность. Даже шифровальщики в Чите не получили информации. Но встречающая машина направлена на полевой аэродром. Сопкин лично проверяет почетный караул.

Я кивнул и сделал последний глоток чая.

— Соберите всех на совещание к одиннадцати. Китайских представителей тоже пригласите, Хэ Луна и доктора Чжана. И проследите, чтобы столовая подготовила достойный прием.

В половине десятого мы с Сопкиным прибыли на полевой аэродром, расчищенную и укатанную площадку в пяти километрах от центра Дацина. По периметру выстроился почетный караул из дюжины красноармейцев в парадной форме, без знаков различия, но с безупречной выправкой. Рядом разместился небольшой военный оркестр, готовый исполнить приветственный марш.

— Наш гость должен оценить такой прием, — заметил Сопкин, оглядывая построение. — Все по высшему разряду, как в Москве при встрече дипломатов.

— Надеюсь, товарищ Сталин направляет действительно серьезную фигуру, — ответил я. — Дацин теперь слишком важен стратегически, чтобы доверить его второстепенному чиновнику.

Ровно в десять на горизонте появилась точка, быстро превратившаяся в силуэт самолета. Это оказался АНТ-9, новейший трехмоторный пассажирский самолет, способный преодолевать огромные расстояния без дозаправки. Такой транспорт использовался только для самых высокопоставленных лиц.

Самолет сделал круг над аэродромом и плавно приземлился, подняв облако пыли. Медленно подрулив к обозначенному месту, он заглушил двигатели, и в наступившей тишине открылась дверь пассажирского салона.

Из самолета появился высокий мужчина в полувоенном костюме, гимнастерке без знаков различия и галифе. Я сразу узнал его характерный профиль с массивным лбом и решительным подбородком.

— Бакулин! — негромко выдохнул Сопкин, явно пораженный. — Сам Бакулин!

Иван Петрович Бакулин, один из ближайших соратников Сталина, куратор тяжелой промышленности, человек, чье имя редко упоминалось в газетах, но чье влияние ощущалось повсюду, от шахт Кузбасса до нефтяных промыслов Баку. Его появление в далеком Дацине говорило об исключительной важности, которую Кремль придавал этому нефтяному месторождению.

Оркестр грянул встречный марш. Я сделал шаг вперед и отчеканил рапорт:

— Товарищ Бакулин! Совместная советско-китайская администрация Дацинского нефтяного района действует согласно плану. Первые скважины запущены, добыча составляет двести тонн нефти в сутки. Обстановка стабильная, взаимодействие с китайскими союзниками налажено. Докладывает руководитель советской технической миссии Краснов!

Бакулин сдержанно кивнул, пожал мне руку и, к удивлению встречающих, обнял за плечи:

— Здравствуй, Леонид! От товарища Сталина персональный привет. Он высоко оценил результаты операции. — Затем, обернувшись к Сопкину, добавил: — И вам, товарищ командир, благодарность от наркома обороны. Блестяще проведенная военная операция.