Нэпман 10. Финал (СИ) - Тыналин Алим - Страница 29

Блюхер, до сих пор молчавший, заговорил:

— Звучит логично, но есть серьезная проблема с транспортировкой техники, особенно танков. КВЖД частично контролируется японцами. Они неминуемо заметят переброску крупных сил.

— Потому мы и не будем использовать КВЖД для переброски основных сил, — я развернул еще одну карту с отмеченными на ней маршрутами. — Техника будет доставлена частями через Монголию по новому маршруту, который мы специально подготовим. Танки будут доставлены на тягачах новой конструкции, специально предназначенных для этого. Выгрузка будет произведена непосредственно перед операцией на замаскированной базе в приграничном районе.

Триандафиллов кивнул с одобрением:

— Тщательно продумано. Но время…

— Времени у нас действительно в обрез, — подтвердил я. — Поэтому для координации всех аспектов операции мне необходимы люди, которых я знаю лично и которым полностью доверяю.

— Вы получите все необходимое, — заверил Ворошилов. — Товарищ Сталин поручил мне лично контролировать подготовку операции. Товарищ Блюхер обеспечит военную поддержку со стороны ОДВА.

Блюхер поднялся:

— Позвольте внести предложение. Учитывая сложность операции, я считаю необходимым прикомандировать к группе товарища Краснова моего заместителя по специальным операциям, товарища Лактионова. Он имеет опыт подобных действий и хорошо знает театр предстоящих действий.

— Принимается, — кивнул я. — Но главное условие — безусловное подчинение моим приказам. Я ценю опыт товарища Лактионова, но в критической ситуации раздвоение командования недопустимо.

— Разумеется, — подтвердил Блюхер. — Ваши полномочия как эмиссара товарища Сталина неоспоримы.

Совещание продолжалось еще два часа. Мы обсудили детали разведывательного обеспечения, систему связи, медицинское обслуживание, вопросы снабжения и эвакуации на случай неудачи.

Когда основные вопросы были решены, присутствующие собрали бумаги. Ворошилов обратился ко всем участникам:

— Товарищи, напоминаю о полной секретности операции. Ни слова за пределами этого кабинета. Каждый получит конкретные инструкции по своему участку работы.

Когда все разошлись, в помещении остались только я, Ворошилов и человек, которого мне представили как Слуцкого, начальника иностранного отдела ОГПУ.

— Теперь о самом деликатном, — тихо произнес Слуцкий, когда Ворошилов плотно закрыл дверь. — Агентурное обеспечение операции.

Он достал из портфеля небольшую металлическую коробку.

— Здесь шифры, коды и контакты нашей агентурной сети на Дальнем Востоке. Имена резидентов, пароли, адреса явочных квартир. Особо ценны агенты в японском командовании и китайской администрации.

Я принял коробку и убрал ее во внутренний карман пиджака.

— Код к замку меняется ежедневно, — продолжил Слуцкий. — Система основана на странице и строке из поэмы Маяковского «Владимир Ильич Ленин». Каждый день новая страница и строка согласно календарю. Книга с метками будет вам предоставлена отдельно.

— Понятно, — кивнул я. — Что насчет постоянной связи?

— В Чите вас встретит наш сотрудник, Климентьев. Он обеспечит вас портативной радиостанцией новейшего образца с системой шифрования. Ее создал, кстати, ваш знакомый, Зотов, совместно с Бонч-Бруевичем. Дальность уверенного приема до двухсот километров.

Слуцкий назвал еще несколько имен надежных агентов и описал систему экстренной связи через китайских курьеров.

— Если возникнет крайняя необходимость, можно использовать этот код, — он протянул мне листок с длинной последовательностью цифр. — Сигнал тревоги наивысшего приоритета. Все наши резидентуры от Владивостока до Москвы будут немедленно мобилизованы для вашей поддержки.

Я изучил цифровой код и твердо запомнил его.

— Остается последний вопрос, — сказал Ворошилов. — Кого из ваших людей вы берете с собой?

Я достал заранее подготовленный список:

— Воронцов — главный инженер, Александров — начальник охраны и безопасности, Архангельский — геолог-нефтяник, Кравцова — переводчик, Перминов — специалист по радиосвязи, Овсянников — инженер по вооружениям, Звонарев и Мельгунов — танкисты. Также мне потребуется группа нефтяников, человек пять-шесть.

— Все будет предоставлено, — кивнул Ворошилов. — Когда планируете вылет?

— Через три дня. Нужно уладить последние детали с предприятиями и провести финальную подготовку техники.

На том и порешили. Следующие два дня превратились в сплошной водоворот событий. Я мотался между заводами, конструкторскими бюро, складами и управлениями, подписывая приказы, проверяя готовность оборудования, инструктируя своих людей.

Мой кабинет в тресте «Союзнефть» временно превратился в штаб операции. Котов и Головачев, два моих ближайших помощника, практически поселились там, обеспечивая бесперебойную работу в мое отсутствие. Операционную деятельность взяли на себя Величковский и Сорокин.

— Леонид Иванович, все финансовые вопросы улажены, — докладывал Котов, просматривая последние сводки. — Дополнительное финансирование получено как «средства на геологоразведку арктического шельфа». Отчетность подготовлена безупречно.

Головачев тем временем координировал отправку необходимого оборудования:

— Автомобильный транспорт уже в пути. Двадцать грузовиков «Полет-Д» с запасными частями и полным комплектом топлива. Медицинское оборудование, полевые лаборатории и буровые установки отправлены спецрейсом по железной дороге.

На третий день все было готово. Мои чемоданы упакованы, документы проверены и перепроверены, команда собрана. Последний инструктаж я провел в своем домашнем кабинете, вдали от посторонних глаз и ушей.

— Товарищи, — обратился я к сидевшим передо мной людям, — мы отправляемся на операцию исключительной важности. Успех принесет неоценимую пользу нашей стране. Неудача может иметь серьезные последствия для всех нас лично.

Я внимательно оглядел собравшихся. Все они прошли со мной Мукденский инцидент, доказали свою компетентность и преданность делу. Воронцов, мой незаменимый технический гений, Александров, обеспечивавший безопасность самых сложных и опасных экспедиций, Архангельский, чьи геологические познания помогли открыть Дацинское месторождение. Рядом с ними молодые, но уже проверенные специалисты: Кравцова, Перминов, Звонарев.

— В чем конкретно состоит задача, Леонид Иванович? — спросил Воронцов.

— Предстоит захват и удержание нефтяного месторождения в Маньчжурии, — ответил я прямо. — Танковый прорыв, быстрый захват ключевых позиций, развертывание полевой нефтеразведки и подготовка к длительному удержанию территории.

По лицам присутствующих я видел смесь удивления и воодушевления.

— Мы будем действовать как передовой отряд, — продолжил я. — Основные силы подтянутся позже. Но первый, самый важный и опасный этап на нас. Каждый получит конкретные инструкции уже в Чите. Конечно же, основное руководство операцией и проведение за военными. Мы действуем как вспомогательная, но автономная единица. Вопросы?

Вопросов оказалось много. Архангельского интересовало геологическое оборудование для полевых условий, Воронцова технические детали танков и «Катюш», Перминова системы связи. На все я дал четкие ответы, подчеркивая необходимость максимальной гибкости и импровизации в полевых условиях.

— А что с противодействием японцев? — задала практичный вопрос Кравцова. — Их силы в регионе значительны.

— На нашей стороне фактор внезапности и техническое превосходство, — ответил я. — Танки Т-30 практически неуязвимы для японской противотанковой артиллерии. А «Катюши» создадут такой психологический эффект, что местные гарнизоны просто побегут. Кроме того, у нас есть поддержка части местного населения и китайских партизан.

Инструктаж завершился глубокой ночью. Утром нас ждал специальный самолет на военном аэродроме под Москвой.

Рассвет занимался хмурый, с низкими серыми тучами и моросящим дождем. Три черных ЗИС-101 доставили нашу группу на аэродром, где нас встретил Ворошилов. Несмотря на ранний час, нарком был бодр и подтянут.