Телохранитель Генсека. Том 1 (СИ) - Алмазный Петр - Страница 7

Сегодня вечер свободный, на службу только завтра утром, и я решил наведаться к себе домой. К себе молодому, к шестнадцатилетнему Володе Гуляеву.

— Ты так и сидел в машине? Тут буфет отличный на первом этаже, — сказал я шоферу, вернувшись в машину.

— Да пока вы тут ходили, можно пять раз поесть, — отшутился он. — Вас домой?

— Нет. До Киевской подбрось, дела ещё есть. Ждать не надо, сам до дома доберусь.

— Тогда утром за вами подъеду. Рябенко распорядился, чтобы я возил вас, пока вашу копейку починят. Жалко машину, движок зверь, форсированный! Оно понятно, по спецзаказу сделана, итальянская сборка. Под двести разгоняется, да? А по виду и не скажешь… — в его голосе слышалось сожаление и даже зависть.

Прапорщик был молод, явно часто возил Медведева, но я так и смог выудить из памяти его имя. Надо будет что-то с этим делать. Упражнения какие-то или начать медитировать? Можно заняться прямо сейчас, все равно в дороге нечего делать. Я закрыл глаза и, пока ехали до Киевской, усиленно пытался вызвать память человека, в тело которого я попал. Пожалуй, джина из бутылки вызвать проще! Так ничего полезного и не вспомнил.

Завтра предстоит заступить на сутки в охрану Брежнева. Может быть, есть какая-то инструкция, регламент?

Подождал, пока отъедет Волга, спустился в метро. Даже непривычно как-то — нет людских толп, к которым уже давно привык. Нет назойливой рекламы на каждом свободном участке стены. Вагоны тоже без рекламных наклеек. Подсознательно ожидал увидеть плакаты с пропагандой. Например, «Молодой инженер, в цех!» — и сияющий интеллигент облачается в рабочий комбинезон. Или сосредоточенный сталевар у доменной печи и лозунг «Ударный труд — оплот оборонной мощи СССР». Надо же, как замусорили мозги сериалы последних лет. Что не фильм о СССР, то пестрит такими постерами. Даже я, в семьдесят шестом году уже шестнадцатилетний, подзабыл об этом. Что уж говорить о молодых девочках и мальчиках, которые про Советский Союз знают только по рассказам. Но кино снимают регулярно, формируя у зрителей совсем другую картину советской реальности.

Капотня. Рабочий район с видом на Московский нефтеперерабатывающий завод. Район моего детства и юности. Первое, что увидел из окна автобуса — горящие факелы над трубами. В открытую форточку пахнуло характерной гарью. Словами не передать химический запах, накрывавший район. Эх…

Решил срезать, пошёл мимо гаражей. Завернув за угол, даже не успел остановиться, как увидел кулак, летящий мне в лицо. Тело отреагировало мгновенно. Ушёл от удара, отбил следующий… Потом — захват. Заломил руку нападавшему и припечатал его лицом в двери гаража. Он застонал и мешком сполз на землю. Второй подонок, до сих пор меня не замечая, пинал свернувшегося в калачик паренька. Мальчишка прижал колени к животу и обхватил голову руками.

Меня просто переклинило! Лежачего не бьют. Никогда, ни при каких обстоятельствах! Этот закон я вынес еще из своего дворового детства. А здесь двое пьяных молотили десятилетнего пацана.

Схватил подонка за шкирку, приподнял его правой рукой, левой несколько раз ударил по почкам. Пьяница взвыл:

— Аааа!!! Мужик, ты чё, охренел⁈ Мы за дело… Пацана жизни учили…

— А ну брысь отсюда, учителя! Ещё раз увижу здесь — ноги их жопы выдерну.

Они кое-как встали на ноги, и шатаясь, побрели прочь. Еще бормотали что-то недовольно, один обернулся даже.

— А ну быстро слиняли! Ускорить вас⁈ — рявкнул я вслед. Их будто ветром сдуло.

— Ты живой? — я поднял мальчишку на ноги. Вроде цел. По крайней мере, лицо не разбито. — Чего они до тебя докопались?

— Они не докопались, они закопать обещали, если денег не принесу. А у меня денег нет. Было двадцать копеек, но их Витька ещё в школе забрал…

— А ты так сразу и отдал?

Мальчик нахмурился, сжал кулаки:

— Просто я новенький и потому друзей у меня пока нет. Но драться умею. Просто нечестно, когда Витька с друзьями, а я один… А эти мужики так и вообще взрослые были. Как с ними драться? Тоже нечестно!

Мальчишка мне понравился. Упрямый воробей! Малой ещё, но характер уже правильный. Хорошо воспитывает отец.

— Отцу расскажи про этих доходяг пьяных. Он заступится.

— Нет у меня отца, — мальчик продолжал хмуриться. — И не было никогда.

— Прости, не знал. Тебе сколько лет?

— Десять в Новый год будет, — ответил мальчишка, а я мысленно выматерился. Вот ведь уроды! Ещё бы на детсадовца напали!

— Где живёшь?

— Тут недалеко. Домой торопился, решил срезать через гаражи. Ну и нарвался на этих. Давай деньги, говорят, на выпивку не хватает. Мы раньше в Зеленограде жили, там таких пьяниц не было. И друзья у меня там остались все. Сюда недавно переехали. Вот блин, куртку порвал, и в грязи… Мать ругаться будет.

Мальчик шмыгнул носом. Было видно, что он едва сдерживает слёзы.

— Пойдем, покажешь где живёшь. Провожу тебя, чтобы ещё кто не пристал. И не хнычь, с матерью поговорю, чтобы не ругала. Портфель бери.

Парнишка сгреб старенький потёртый портфель. Было видно, что не первый год ходит с ним в школу.

Мы прошли мимо гаражей, к многоэтажному дому. Поднялись на лифте на девятый этаж. Мальчишка пошарил по карманам, поднял на меня взгляд. Губы дрожали.

— Ключ потерял, — прошептал он.

— И что, открыть некому? Дома есть кто?

— Мамка. Но она ругаться будет.

Я вздохнул, представив матрону в бигуди и фланелевом халате.

— Не дрейфь, прорвёмся, — ободряюще потрепал мальчишку по плечу и нажал кнопку дверного звонка.

За дверью послышались шаги, щелкнул замок.

— Пашка, ну наконец-то! Я уже в милицию хотела звонить! — воскликнула женщина, увидев сына. Потом подняла на меня взгляд и осеклась.

— Владимир Тимофеевич… — прошептала она, — а вы здесь как?..

Глава 4

Я обалдел. Не верил своим глазам, но передо мной стояла Алевтина собственной персоной. Я мысленно чертыхнулся. Вот ведь ситуация! Специально так не подстроишь, а нечаянно всегда попадаешь в яблочко. А теперь я могу хоть в лепешку расшибиться, но доказать ей, что попал сюда случайно, не получится.

— Ой, что же это я на пороге вас держу, заходите, пожалуйста! — она засуетилась, распахнула широко двери, приглашая войти.

— Да я случайно попал. Шёл по делам, смотрю — Клеона бьют, — пошутил, но видимо, неудачно. Лицо девушки стало растерянным. Аристофана она точно не читала, надо будет поаккуратнее блистать интеллектом.

— Клеона? — недоуменно хлопая глазами, произнесла Алевтина. — Паша, Клеон — это твой одноклассник? Или он на тебя напал?

— Нет у меня такого одноклассника, — Пашка насупился, утер рукавом нос и прошмыгнул мимо матери в квартиру.

— Ну, сдал парня с рук на руки — и пойду, — начал было я. Но Алевтина вдруг уткнулась мне в живот своим четвёртым размером, обхватила руками и разрыдалась.

— Не… не уходите, Владимир Тимофеевич, пожалуйста… — ревела она натурально, рубашка сразу стала мокрой. Я попытался отстраниться — не железный ведь, чтоб перед таким соблазном устоять. Но не о том я думал… Следующая фраза Алевтины меня по-настоящему удивила:

— Нина Александровна убьёт меня, если узнает, что вы приходили, а я вас отпустила.

Интересно девки пляшут! Признаюсь, был заинтригован. Мало того, что Коровякова хотела убить меня, организовав аварию. А теперь вот ещё выясняется, что эта змея подключила тяжелую артиллерию — в виде четвертого размера груди своей подчиненной. Ну просто интриги Мадридского двора! Что ж, посмотрим, где тут собака порылась, как говорил незабвенный Виктор Черномырдин.

В квартире у Алевтины было, что называется, бедненько, но чистенько. Женщина пригласила меня на кухню, тут же поставила чайник и выпорхнула в комнату. Через пять минут появилась в гипюровой блузке, чулочках и туфельках. Поверх блузки наброшен фартук. Даже глаза успела подвести. Ну и губы накрасила, разумеется.

— Есть будете? Я сейчас борща разогрею! Ой, а у меня ещё гречка с тушёнкой есть на второе! А хотите, я сейчас быстренько блинов напеку?