Золотой ребенок Тосканы - Боуэн Риз - Страница 15

— Не думаю. Конечно, все зависит от объема восстановительных работ, которые необходимо провести. Но давайте начнем с простейшей очистки, а потом примем решение, надо или нет продолжать.

Я посмотрела на Найджела. Он подарил мне одну из своих ободряющих улыбок.

— Ладно, я согласна, — сказала я. — Заберите их, пожалуйста.

Когда они уже направлялись к выходу, я приняла решение.

— И я хочу сохранить стол, — произнесла я. — Но сейчас мне негде его поставить.

— Может быть, они позволят вам хранить его на чердаке школы, — предположил Найджел, — вместе с другими мелочами, которые вы захотите оставить.

— Отличная идея, — улыбнулась я. — Мисс Ханивелл может пойти на уступки, ведь мне надо поскорее освободить домик. Я спрошу у нее.

— Сколько вы еще рассчитываете находиться здесь? — спросил Найджел.

— Надеюсь уехать до конца недели.

Я заметила, как он сник.

— Понятно. Конечно же, вам нужно вернуться к работе.

Именно, конечно же, мне нужно вернуться к работе, хотя я не была уверена, что у меня еще есть работа. Тем не менее, я улыбнулась и кивнула.

— Я буду держать вас в курсе, — сказал он, — и сообщу, когда средства с различных счетов перейдут к вам.

— Думаю, вашему мастеру, — я посмотрела на мистера Астон-Смита, — следует подождать и не начинать работы по очистке, пока я не удостоверюсь, что вступила в наследство с соблюдением всех законов.

— Договорились, — кивнул оценщик. — Я возьму картины с собой, но подожду ваших инструкций. И сделаю то же самое с мебелью, которую вы хотите отправить на аукцион. Мы не станем продавать то, на что у вас нет прав.

— Не волнуйтесь, — сказал Найджел. — Я позабочусь обо всем. Возвращайтесь в Лондон. Я позвоню вам, какими бы ни были новости.

И они уехали, забрав с собой портреты, а я продолжила уборку. Закончив, я только собралась посидеть с чашечкой чая, как в дверь постучали. На сей раз за ней стоял крепкий, крупный мужчина. Он нахмурился, увидев меня.

— И что это за школа для девочек? — спросил он низким голосом с типичным заокеанским акцентом. — Когда Лэнгли-Холл был продан?

— Сразу после войны. — Я пожала плечами.

— Очень жаль. Я надеялся прогуляться по знакомым местам. Вы дочь привратника?

— Я Джоанна Лэнгли, — сухо ответила я. — Дочь сэра Хьюго Лэнгли.

Его брови поднялись:

— Кроме шуток, значит, старик снова женился? Скажите-ка на милость!

Только тут меня осенило, кто передо мной. Я смотрела на его лицо и не находила никакого сходства с моим отцом, который всегда имел утонченный вид, более приличествующий романтическому поэту. Этот же человек был сытым, пухлым и не особенно привлекательным.

— Вы — сын Хьюго? — спросила я.

— Именно так. Тедди Лэнгли когда-то. Теперь я Тедди Шульц. Из Кливленда, штат Огайо.

Я заставила себя протянуть руку.

— Я рада с вами познакомиться, Тедди. Еще пару дней назад я и понятия не имела, что у меня есть брат. Это стало большим шоком.

— Да уж. Я тоже был в шоке. Я имею в виду смерть старика. Клиент вернулся из Англии и показал мне газету с некрологом. «Это имеет к вам какое-то отношение?» — спросил он. Ну, я и счел за лучшее поспешить, раз уж я сын и наследник. Я предполагал, что поместье перейдет ко мне. Разве это не так устроено в английском законодательстве? Старший сын получает больше остальных?

Я не знала, что сказать. По правде говоря, я будто превратилась в Алису, падающую в кроличью нору и натыкающуюся на один неприятный сюрприз за другим. Озираясь, Тедди поинтересовался:

— Так кто же получил навар от продажи дома?

— Навар? — Я уставилась на него. — Все деньги от продажи пошли на оплату налогов, когда дедушка умер, а мой отец вступил в наследство. С тех пор мы жили в сторожке, а отец преподавал рисование в школе.

— Нет денег? Это очень плохо. Я всегда представлял себе своего отца живущим в роскоши в большом доме моего детства. — Он обвел взглядом домик. — Не в этом, разумеется. А что насчет мебели и прочего барахла? Всех этих жутких предметов старины, которые я помню. Я полагаю, что имею право на половину доли, как его сын.

Я испытывала к нему острую неприязнь.

— Вы наследуете титул, как мне сказали. Но тогда вам придется снова стать Тедди Лэнгли.

— Сэр Тедди. Ну, разве это не прелесть?! И что к этому прилагается?

— Ничего. — Я заставила себя быть доброй британкой. — Я разобрала вещи отца, и вы можете просмотреть старые фотоальбомы, может, есть какие-нибудь фотографии, которые вы хотели бы взять. И любые предметы мебели, разумеется.

— Ладно. — Его глаза блеснули.

Я пригласила его внутрь. Он посмотрел на вещи, ожидающие отправки в благотворительный магазин.

— Это все? — спросил он. — Так вы жили?

— Да.

— А деньги?

Снова я вынуждена была бороться с собой, чтобы оставаться честной.

— Я думаю, что он мог иметь до тысячи фунтов на разных счетах.

Он посмотрел недоверчиво.

— Тысяча фунтов? И это все? Оставь эту мелочь себе. Я прилично зарабатываю. Мой старик Шульц начал заниматься недвижимостью после войны, и я присоединился к нему сразу после колледжа. Занимаюсь стрип-моллами[13] в основном. Я за неделю делаю больше. Тебе эти гроши явно нужнее, чем мне.

— Спасибо, — кивнула я. — Мне они действительно нужны. Мне сейчас негде жить.

— Ты не замужем?

— Мне всего двадцать пять, и у меня еще будет достаточно времени для этого, а пока я учусь.

— На кого?

— Ha адвоката. В этом году сдаю экзамены.

— На адвоката? Они делают хорошие деньги.

— Когда и если я получу право практиковать, — сказала я. — Послушайте, не хотите ли чашку чая? Я только что заварила.

— Конечно. Почему бы и нет? Чашка чая… Мы его всю войну пили. Бомбы сбросят, и все говорят: «Все обошлось. Выпей чашку чая». — И он засмеялся.

Я подала ему чай и слегка подсохшее печенье. Думаю, оно ему не понравилось.

— Я дам вам адрес адвоката, который занимается имуществом отца, — сказала я. — Он собирался обратиться в американское посольство, чтобы найти вас. Но вы избавили его от этих хлопот. Он может сообщить подробности о получении титула.

Тедди встал, качая головой.

— Да что хорошего для меня в этом идиотском титуле, если к нему не прилагается собственность!

— Титул может помочь вам продать побольше недвижимости, — медовым голоском сказала я. Я хотела подать это как сарказм, но он решил, что я говорю серьезно, и разразился смехом, хлопая в ладоши.

— А в этом что-то есть, сестренка! Добавить немного класса в бизнес.

Он сделал паузу, делая глоток.

— Знаешь, я планировал приехать и удивить старика. Я собирался привезти жену и детей и показать ему, каким я стал. Он никогда даже не надеялся, что я чего-то добьюсь. Жаль, что он умер, так и не узнав.

Я подумала, что отец вовсе не был бы в таком восторге, как на это наивно надеялся Тедди. Я не знала, что такое стрип-моллы, но даже на слух звучало не слишком респектабельно. Тедди просто набивал свой кошелек.

— Смотри, вот моя карточка. Если ты когда-нибудь будешь в Штатах, обязательно заезжай, навести нас. Моей маме было бы интересно увидеть тебя, я уверен. И дети получат удовольствие от английской тети, говорящей так, как ты.

— Спасибо, вы очень добры, — поблагодарила я.

Он встал, направляясь к двери.

— И вы уверены, что не хотите ничего взять? — спросила я, обводя взглядом комнату. — Я собираюсь отдать все это на благотворительность.

Он все еще улыбался.

— Эти старые вещи? Конечно, нет. Распоряжайся ими как знаешь.

И мы расстались. Я смотрела, как он садится в машину и уезжает, удивляясь тому, что он был малышом, когда жил в Лэнгли-Холле, и поймала себя на странной радости оттого, что мой отец умер. Вряд ли он был бы счастлив увидеть, каким стал его сын.

К концу следующего дня я была готова к отъезду. Мисс Ханивелл согласилась подержать стол и сундуки на чердаке. Я обещала приехать за ними, как только у меня появится для них место. И она любезно предложила прислать своих служанок, чтобы те пришли и привели в порядок сторожку для нового арендатора. Она даже тепло пожала мне руку.