Вперед в прошлое 10 (СИ) - Ратманов Денис - Страница 48

Остановка — подать мешок. Остановка — подать мешок. И так четырнадцать раз. Когда заказанный товар закончился, остались только злополучные два мешка, мы с отчимом решили забрать муку, и маме пригодится, и бабушке, что-то Наташке отдадим, что-то я Лидии отнесу. Все они, кроме Наташки, часто пекут пироги.

Как раз к семи вечера к бабушке заскочим, порадуем ее отрубями, я узнаю, как себя чувствует двоюродный братец-наркоман, на которого, видимо, подействовала моя программа, он самозакодировался и, не перенеся ломки, сиганул из окна. Но главное, там я дождусь Каналью, и он повезет меня смотреть участки под будущие автомастерские.

А ведь мы обеспечили товаром только маленькое село Заря! До Воронова гая, который раза в три больше, так и не доехали. Хорошо, останется на другой раз.

— Деньги надо пересчитать, — сказал я, сидя в кабине рядом с отчимом и хлопая по распухшим от денег карманам.

Он мотнул головой.

— Не здесь, потом. Все местные знают, шо мы при деньгах, могут хлопнуть. Надо рвать когти — темнеет, вон.

Он абсолютно прав. Ничто не мешает местным оповестить кого надо, чтобы нас остановили где-нибудь, ограбили и прикончили. Потому Василий поехал на максимальной скорости, которая здесь была разрешена. Только сейчас я осознал, как мы уязвимы. Что мы сделаем группе вооруженных людей? Против ружей газовый пистолетик — так себе угроза.

Нам позарез нужен тот, кто нас подстрахует. Кто-то типа Лены, которая помогает моему валютчику. Но, если посмотреть с другой стороны, допустим, на нас напали грабители. Если деньги есть, отнимут и могут не тронуть, а если нет, как минимум кости переломают.

— Часть капусты надо спрятать, — предложил я, поглядывая назад в ожидании погони.

Барсетку, бабушкин подарок, я отдал отчиму, который заведовал деньгами только потому, что был взрослым, и с ним все рассчитывались.

В самом начале торговли с машины, когда еще не было такого ажиотажа, я успевал расправлять крупные купюры и складывать во внутренний карман джинсовки, потом просто распихивал деньги по карманам — как джинсов, так и куртки. Не исключено, что несколько купюр обронил. Отчим все складывал в мою барсетку.

Так, если мысленно посчитать, получается, что у нас сейчас около восьмисот тысяч. А если вычесть затраты, это чуть более двухсот тысяч: солярка, тонна муки, взятка — выходит шестьсот чистыми. Мы за день пятьсот долларов подняли! Половина плохонькой квартиры! С ума сойти!

Хотя нет, доллар-то вырос. Я напряг мозг, пытаясь поделить 600 000 на 1350, но не успел, с мысли сбило забористое ругательство Алексеевича. Матерился он так, словно сантехнику на ногу упала огромная труба.

— Что… — спросил я, но увидел позади проблесковые маячки и тоже выругался.

Мы как раз выехали из поселка на главную дорогу.

— Да не за нами это, — без особой уверенности сказал я, различил в полумраке ментовский «бобик» и добавил: — Наверное. Просто совпадение.

— Вот черти, сдали нас, — бормотал Василий, выжимая газ. — Никогда это хитрое племя не любил, и вот…

Достигнув главной дороги, «бобик» повернул туда же, куда и мы, но и это не исключало совпадения.

— Прячь бабло, — рявкнул отчим.

Одной рукой держа руль, он зачерпнул деньги в барсетке, протянул мне, и в этот момент взвыла сирена, и довольно разборчиво нас попросили остановиться.

«Хороший у них рупор», — с сожалением подумал я.

Бандитов можно проигнорировать, протаранить грузовиком их машины и надеяться, что они не прострелят колеса. С ментами так нельзя, не остановишься — хуже будет.

Глава 23

Стоять, бояться!

Когда призыв остановиться прозвучал во второй раз, Василий скомандовал:

— Прячь бабло! Хоть шо-то надо сохранить.

Отчим начал медленно тормозить, тянуть время. Я часть денег наскоро расправил и сунул под резиновый коврик, скинул кроссовки и положил остальное под стельки, наскоро обулся и, когда «КАМАЗ» остановился, уже завязывал шнурки.

Василий, вцепившись в руль, шевелил губами — молился. «Бобик» встал позади нашего грузовика. Оттуда вышел мужчина, одетый по гражданке. Расхлябанной походкой направился к нам. Мы с отчимом переглянулись, и он открыл дверцу, говоря:

— Побудь здесь.

— С богом! — благословил его я, и он перекрестился, спрыгнул на землю.

Когда мент подошел поближе, стало видно, что это пожилой армянин, худой, сутулый, носатый. Я переместился на водительское сиденье, чтобы слышать, о чем они говорят. Напрасно. Мент чуть склонился, тронул Василия за плечо и раскинул руки. Я прищурился и заметил, как лицо отчима разгладилось, он улыбнулся в усы, кивнул.

Да что же у них такое? Вылезти, нет? Убедившись, что ничего страшного не происходит, я просто опустил стекло. На всякий случай сжал пистолет в кармане.

Отчим и армянин переместились к кузову. Я заметил второго мента возле «бобика», напрягся, но этот человек закурил и подозрительной активности не проявлял.

— Папа! — крикнул я. — У тебя все в порядке?

Может, ребенка устыдятся, не станут беспредельничать.

— Да, не волнуйся, — отозвался Василий.

Я высунулся из окна, но ничего не увидел. Ясно было только, что они полезли в кузов. Наверное, проверка… Хорошо, что в открытую не грабят, можно малой кровью обойтись.

Выдыхать, нет? Наверное, рановато.

Вскоре отчим и мент потащили один мешок муки в «бобик», потом второй, и третий — очевидно, отруби. Все-таки ощипали нас, лишили бабушку отрубей. Я испытал облегчение, и хотелось подарить менту еще мешок, лишь бы не трогали.

Ясно: взятки можно давать продуктами. Если хлопнут гаишники, сгрузил им мешок, и все довольны. Иначе затаскают, ведь всегда можно найти, к чему придраться.

Тремя мешками менты удовлетворились, развернулись через двойную сплошную и поехали назад. Спустя полминуты отчим вернулся в салон, у него дрожали руки и дергался глаз.

— Ну? — спросил я, уже зная ответ.

— Продал оба за двадцатку, — пролепетал он. — А отруби подарил.

Я откинулся на сиденье и рассмеялся, сбрасывая напряжение.

— Они купить хотели, что ли? — спросил я, отсмеявшись. — Не отнять?

— Угу. Купить. Не успели к магазину, ехали из Воронова гая, у мента этого там ларек со всякий армянской выпечкой, и срочно нужна была мука. Пригласили к ним в село. Так что работа есть, но я даже не знаю…

— Чего тут думать? Косить капусту надо! — воскликнул я.

— Ну, блин, я чуть инфаркт не получил, когда они попросили остановиться. А потом хотел мешок просто подарить, так он брать не стал. Представляешь?

— Еще как представляю, — поддержал его я. — Вот поедем в Воронов гай, подаришь ему мешок, и будет у нас там крыша. Он контакты не оставил? Чтобы приехать, и нас там уже ждали.

Отчим встрепенулся, задергался, что-то ища в бардачке, спохватился и сказал:

— Доставай свою тетрадь на замке, пиши номер, пока не забыл. — Он озвучил пять цифр и повторял их до тех пор, пока я не записал. — Арсеном зовут, — закончил Василий. — Ну шо, погнали в Васильевку, а потом домой?

— Я в Васильевке и останусь, вернусь на мопеде позже.

— Во ты делавар!

Хотелось сказать, что делавары — индейцы, но отчим болезненно реагировал на подобные замечания, и я не стал его злить.

Минут пять мы ехали молча, отчим отходил от стресса, а потом вернулся к делам:

— Ну а шо там с железобетонными изделиями?

— Сперва надо получить бумажку, что участок мой, потом заказать проект дома, нанять строителей и лишь потом заваливать участок стройматериалами. Они и для другого понадобятся.

— Для чего это? — прищурился отчим.

— Алексей будет строить две автомастерские, нужны как минимум два ангара, и надо сделать все по уму, чтобы комфортно было и работникам, и мастерам. А это ямы, в идеале — подъемники, а значит, конструкция должна быть мощной и выдерживать вес нескольких машин.

— Это ты придумал? Ну, автомастерские? Он тебя не опрокинет?