Последний путь (СИ) - Ярыгин Антон - Страница 38

— Что, {подлец}, предал нас???

У того от страха глаза расширились:

— Ты чего, Антон? Ты чего?

Смотрю — ко мне идут мужики, которых ещё не отпустило. Тогда как другие не рискнули заступиться за товарища.

— Тоха, ну ты чего? — спрашивает Колян.

А он каким образом здесь?

— Они, — показываю пальцем на остальных, — предатели!

Те сжались. Мужики напряглись. Женщины — тоже.

— П-почему вы так решили? — попытался возмутиться один из них. Однако голос дал петуха.

— А как вы ещё объясните, что у вас нет отходняка? А? — спрашиваю вопрошавшего, встряхнув. Отчего тот ещё сильнее сжался.

— А ведь он прав, — сказал кто-то из мужиков, кивая в мою сторону.

— Так! — предупреждаю всех. — Без резких движений.

Затем обращаюсь к тому, которого держу:

— И чем же вас соблазнили? Лёгкой жизнью? Вкусными яствами? А???

— Да!!! — резко ответил он, пытаясь меня оттолкнуть. Аж слюни изо рта полетели. А глаза сузились в щёлочку. — Да!!! Нам надоело вот это — ехать куда-то!!! Вот только захватили базу, вроде жизнь наладилась!!! И что?!!! «Нам надо валить, потому что следующий отряд натовцев мы не выдержим»!!! — коверкая, повторил мои слова. — Мы хоть куда едем-то??? Я хочу после работы прийти домой, принять душ и лечь на диван перед телеком и пить пиво!!!

— А я-то думал, в моём отряде отличные ребята, — с горечью сказал Михалыч. — А ты — за тарелку пельменей продался.

— Так, народ! — отпускаю его, а затем оборачиваюсь к людям. — Есть ещё желающие остаться в городе? Нет? А сомневающиеся? Ага, вижу. Слушайте сюда, Колян не даст соврать. Готовы?

Поворачиваюсь обратно к предателям:

— Вы тоже слушайте! — отпускаю того паренька.

После чего, отвернувшись от них, начинаю рассказывать:

— Вы много животных в лесах видели? Нет? Вот то-то и оно — их тупо нет!!! Они все сдохли! А нормальную растительность? Нет? А знаете почему? Потому что почва отравлена! А еда здесь есть! А знаете откуда??? Человечина! Трупы! Их перерабатывают для пищевых принтеров!

Все охнули, кроме чиновника в углу. Это было ожидаемо. Оборачиваюсь к предателям:

— Вот ты! — указываю пальцем на того, с которого начал. У того от страха глаза расширились, и он попытался вжаться в стенку. — Да-да, ты! Ты готов её сожрать? — показываю на девушку, которая была среди предателей. — Нет? А почему? Ах, ты брезгуешь! А как же бифштексы, пельмени и прочие сказки? Ах, ты не знал? Но уже поздно! Ладно — пиво! Ты же пивка хотел? А? — оборачиваюсь обратно ко всем. — Так вот — здесь с водой тоже плохо! Очищенная — дорогая! Изначально чистой — нет! А пиво — спирт в подкрашенной воде! И спирт здесь из дерьма!

Смотрю — среди нежелавших остаться кого-то вывернуло наизнанку. Кажется, спич дошёл до адресатов.

— Видишь вот ту жёлтую лужу? — обращаюсь к тому парню, указывая на «след испуга» неудавшегося насильника. — Пивка хотел? Иди хлебай! Что, брезгуешь??? А, может, свеженького хочешь???

— Э! Ну совсем-то не надо, — возмутился Михалыч.

— Что с ними будем делать? — спросил меня Колян.

— Пускай мёртвые хоронят своих мертвецов, — не оглядываясь, машу на них рукой.

После чего иду к бывшему чиновнику. А за моей спиной Михалыч командует «В расход их!». К имеющимся пяти трупам добавилось ещё восемь. Подхожу к чиновнику ближе.

— Так, вы, говорите, раньше на Союз Правителей работали? — смотрю в глаза чиновнику, присев рядом.

— Да, — говорит тот, не отрывая от меня взгляд.

— Расскажите, что в городе происходит? — смотрю на его поведение.

— Так, — закатил он в потолок глаза. — Что происходит… Вы ведь Антон Мягков? — он глядит на меня.

— Да, — удивляюсь.

— Значит, их план удался, — говорит он, опустив глаза в пол.

— Какой план? — кладу ему руку на плечо.

— А вы что — не в курсе? — теперь его черёд удивляться.

— Нет, — честно говорю ему.

— Ну тогда слушайте… — и он начал свой рассказ.

Когда город ещё только начинал строиться, была практически война. Как раз те солдаты, которая личная гвардия Союза, устанавливали власть Правителей. Но долго держать власть одной лишь силой невозможно. Ведь людей надо кормить, одевать, обувать, лечить, устроить им ночлег. Но самое главное — занять их умы. И если с абсолютным большинством требований понятно, то вот с едой — проблема. Потому что охотиться не на кого. И из земли ничего не растёт. Водоёмы — грязные. Ни воды, ни рыбы, ни водорослей. Была пара решений. Один из вариантов — сталкинг. Однако дальше, чем очищенная зона вокруг Города, бо́льшая часть сталкеров идти не могла. Поэтому использовали другое решение — переработка белковых или жировых отходов. Иначе говоря — каннибализм. В общем, всё то, что я рассказал только что. На время проблема была решена. И мы ещё мы с Коляном контрабанду таскали. В общем — удалось. Однако у всего есть обратная сторона: никто не был застрахован от истощения ресурсов. Хоть Правители и ввели квоту на рождаемость, всё равно еды на всех не хватало. И это была проблема. Правители ещё до кучи стали стареть.

— Сенсы — они были дарованы Богом как спасение людям, — говорит дальше чиновник. — Вот только Союз искал в этом свою выгоду. Поэтому у них в планах было захватить вас. А именно: вас, Антон, Николая и Екатерину. Ваша троица способна спасти Город от вымирания. Поэтому и был отправлен Петренко с компанией. И, как раз на тот случай, если он передумает выполнять приказ, истинным командиром был «Петрович». И, видимо, он справился на отлично.

— Замечательно… — говорю задумчиво своему собеседнику. — Ладно, допустим, я понял про Петренко и Петровича. Мы где?

— Вы в Колизее, — честно ответил он.

— В смысле? — вот сейчас я не понял.

— Помнишь, был огромный стадион? — говорит он. — Теперь здесь устраивают расправы над преступниками. Ну как преступники? Где-то кто-то что-то не так сделал, косо посмотрел…

— И? — кажется, я начинаю понимать, о чём он.

— Здесь им, ну… — замялся он. Что-то, значит, здесь нечисто… — Им тут как бы предоставляется шанс победить в поединке.

— Поединке? — вот теперь точно — хлеба и зрелищ.

— Ну да, — говорит он. — Десять человек, вооружённые битами или арматурой, например, против троих элитных бойцов. Правда, бойцы вооружены до зубов.

— То есть, по сути, людей отправляют на убой… — подвожу итог я.

— Да, — как-то спокойно говорит он. — Видите ли, Антон, городу нужна еда. А сейчас с этим — напряжёнка.

— Понятно… — говорю ему и ухожу.

— Подождите! — кричит он мне. — Я вам ещё главного не сказал.

— И что же? — чем ещё ошарашит.

— Эта пятёрка, — он показал на трупы, — наши посаженцы.

— То есть, — говорю ему, — их задача была разъединить жертв?

— Да, — ответил он.

— Это всё? — спрашиваю его, повернув в его сторону голову через плечо.

— Нет, — ответил он. — Я создатель Колизея. И я раскаиваюсь в этом.

А вот это было неожиданно. К нам подтянулся Михалыч — его, очевидно, тоже заинтересовал этот момент.

— И что теперь? — поворачиваюсь в его сторону полностью.

— Вы ведь всё равно попробуете бежать отсюда? — с надеждой глянул он на меня. — Можно я с вами?

Вот что мне с тобой теперь делать? Хотя, если ты — устроитель вот этого, то почему бы и нет? Хотя бы сделать вид?

— Посмотрим, — не обещаю, но и не говорю чёткого нет.

Ну что я могу сказать — прекрасный план! Двух зайцев одним выстрелом. Кого двух? Круче — трёх! И количество голодных сократить, и накормить остальных, и развлечение! Зачем-то опустил руки в карманы куртки — иногда помогает думать. Но не в этот раз — нащупал в кармане записку, которую мне отдала Катя после её освобождения. Надо прочесть — достаю. Да… Жаль, что раньше не прочёл… Это было предсмертное послание от капитана Петренко.

«Антон, Николай — неважно кто будет читать. Сильно моим подчинённым не доверяйте — они опаснее, чем кажутся. Жаль, что мне приходится так уходить. Я не хочу в Город, он умирает. Но и вы меня не примите. Я это знаю. Вы не в курсе — городу нужны вы втроём: Антон Мягков, Николай Красиков и девочка, Катя. И я горд тем, что вы сумели выскользнуть из его мёртвой хватки. Я ухожу на своих условиях! С уважением, капитан Службы Безопасности Союза Правителей Города Петренко Владимир».