Последний путь (СИ) - Ярыгин Антон - Страница 23

— Колян, ты в натуре Колян — не откажешься лишний раз надо мной постебаться, — машу на него рукой.

В итоге проржавшись, за пять минут мы заменили колесо. Где-то в середине процесса появился Женя. Посмотрел на наши действия и:

— Наверное, я бы ещё успел чашку кофе, и не одну, выпить.

— Ой, да ладно, — говорим с Коляном одновременно.

Как раз закончили и спустили машину с домкрата, затем — старт. Выехали со двора. Стоило нам проехать один квартал, как попали в зону с высоким фоном.

— Женя, а что это за город был? — спрашиваю его.

— Челябинск, — ответил Женя.

— Челябинские мужики… — начал было Колян, но Женя продолжил:

— Настолько суровы, что пробивают в лицо тем, кто им об этом напоминает.

— Достали? — участливо спрашиваю его.

— Да ужас как! — по нему было видно, что да.

— А про сибирских мужичков слышал? — спрашиваю его.

— А чего там? — о, Женя слишком молод, раз не слышал.

— Ну, представь себе, — рассказываю ему байку ещё советских времён: — Сибирь, тайга, лесоповал. Мужикам, тогда ещё советским гражданам, привезли импортную японскую бензопилу. Ну мужики завели, берут сосну — «Вжух!» — сказала бензопила. «Да…» — сказали мужики. Ель, лиственница, даже куб досок — неважно. «Вжух!» — «Да…» И под конец они положили лом. «Кряк!» — сказала пила. «А, плохая пила», — вынесли вердикт мужики и пошли дальше лес топорами валить.

Не, Женя явно молод — после этой истории он чуть ли не в слезах катался по сиденью со смеху.

— Это что, правда? — немного успокоившись, спрашивает он.

— Считай, что городская легенда Сибири. А теперь реальный случай… — хотел ему рассказать, но…

Наконец, мы выехали из фонящего квартала. Видим вывеску «Шиномонтаж» на одном из зданий.

— О, замечательно! — подъезжаем к ней.

— А что ты там про реальный случай хотел рассказать? — спросил Женя.

— Чуть позже, — говорю ему.

Мы вышли из машины и подошли к воротам мастерской. Разумеется, дверь была закрыта. Приготовившись к взламыванию двери, был окликнут кем-то:

— Думаешь — война, всё заброшено, можно мародёрить?

Поворачиваю голову в ту сторону, откуда был звук. Колян тоже хотел взять его на мушку, Женя прикрывал. Однако голос был из-за двери шиномонтажки.

— А ты кто? — спрашиваю его.

— Иди отсюда! — потребовал тот.

— Да подожди ты! Если это — твоя шиномонтажка, можешь колёсико отремонтировать? — говорю в дверь.

— Шутник? — серьёзно ответил он.

— Нет, серьёзно. У нас пробито колесо, — показываю на машину.

— И как ты это себе представляешь? Без электричества? — на полном серьёзе спрашивает он.

— Короче: пустишь, может? — начинаю терять терпение.

— А что взамен? — спрашивает он.

Как обычно: никогда и ни за что не упускай свою выгоду.

— Банка солёных огурцов устроит? — спрашиваю его. — Ну, дополнительно, за сложность — банка говяжьей тушёнки.

— Я сам могу вас угостить и тем, и другим, — ответил с вызовом он. — Даже водки налить. Кха-кха! Не пойдёт!

— У тебя кашель. Если хочешь — можем тебя забрать отсюда в другой район, — думаю, монтажнику нужно помочь.

— Вояки, что ли? Кхе-кхе, нет! — отказывается он.

— Слышь, как тебя там? В том районе тебе могут помочь, — пытаюсь достучаться до его разума.

— Чем, таблетками? У меня их у самого много! — отвечает он с критикой.

— А у нас есть медик! — вставляет Женя.

— Да что они могут, ваши медики? До войны ни на что не были способны, кха-кха! — такое ощущение, будто от кашля он сгибается пополам.

— У нас есть экстрасенс с медицинским уклоном, — даю ему последний козырь.

— Тоха! — больно ткнул меня локтем Колян и прошипел. — Зачем Катьку подставляешь?

— Колян, — прошипел ему в ответ я, — я не думаю, что она откажет.

— Экстра, кха-кха! сенс, говоришь? Ладно, веди его сюда! — отвечает тот.

— Её здесь нет, — говорю ему.

— Тогда, кха-а-а, идите дальше! Нет сенса — нет сделки! — замахал он руками.

И в этот момент на меня сходит озарение. Вижу, что ему осталось недолго.

— Короче: у тебя два варианта. Первый — мы уезжаем. А на тебя вечером налетают морлоки, — говорю ему.

— Откуда ты о них знаешь? — искренне удивился он.

— Я могу предсказывать будущее. Так вот: к тому моменту ты и так уже будешь мёртв. Морлоки растащат всё. И тебя сожрут, — обрисовываю ему ситуацию.

— А… Второй вариант? — с надеждой смотрит он.

— Забираешь всё и едешь с нами. Думаю, с Михалычем мы договоримся, — говорю ему.

Дверь, наконец-то, открылась. Почему некоторые люди только под страхом смерти ведут себя нормально?

— Тоха, — прошептал мне Колян, — ты чего ему там загнул?

— Что увидел, то и сказал, — шепчу ему в ответ. А вслух сказал следующее: — Ты всё забирай: и продукты, и медикаменты. Да, ещё инструмент для ремонта шин и латки не забудь!

— А вы, кха-кха! уверены в своих словах? — спросил монтажник.

— Скоро увидишь, — киваю ему.

Перенос всего необходимого барахла из шиномонтажки в машину занял полчаса и полный багажник. И ведь это действительно нужные вещи: еда, медикаменты, оружие и боеприпасы. Но главное — ремкомплект для починки колёс.

— Слушай, как тебя там, — начал я после того, как он уселся.

— Андрей, — перебивает он меня.

— Короче, Андрей, кто такие морлоки? — мы выехали.

— Здесь, — он покрутил рукой вокруг, — не самый благополучный район. Морлоки — бывшая шпана. Они каким-то образом не просто выжили — при том фоне, когда обычные люди мрут, они вполне себе живут.

— Такое ощущение, будто курево, пьянки, а у кого-то и наркота, сделали их организмы невосприимчивыми к радиации, — дополнил его Женя, потому что Андрей закашлял.

— То есть вы тоже с этим знакомы? — уточняю у Жени.

— Да. К сожалению, — говорит тот и потупляет взор.

Некоторое время мы ехали молча. Позже Андрей всё же спросил:

— А что ты там про мою смерть говорил?

— Тебе, боюсь, немного осталось, — спокойно говорю ему, не отвлекаясь от дороги.

— Вот же ж… — говорит он.

Он закашлял. Стоит отдать ему должное — он делал это в некую тряпку. А дышал через другую.

— Столько лет жил ради чего? Ради того, чтобы сдохнуть от кашля? Класс! — Андрей возмущался.

Мы заехали во двор. Тесть с Михалычем о чём-то разговаривали возле Патрика, притом, что им было весело. Мама с тёщей общались с какими-то женщинами, Лена и Катя гуляли с Мишкой и другими детьми.

— Кать, подойди, пожалуйста, — прошу девочку.

Она подбежала, я показал ей Андрея, а сам пошёл к тестю и Михалычу:

— Зайдёмте, надо переговорить.

Они пожали плечами и зашли за мной в прицеп. Закрываю дверь на замок, одёргиваю шторы на окнах и присаживаюсь к мужикам за стол.

— И о чём ты хотел поговорить? — спрашивает Михалыч.

— Нужно эвакуироваться, — коротко ему отвечаю.

— Зачем? — удивляется Михалыч.

— Морлоки, — поясняю ему.

Михалыч задумался:

— И чем они, по-твоему, опасны именно сейчас?

— Бывшая шпана, — начал я, но Михалыч перебил.

— Эта бывшая шпана, как ты сказал, не просто невосприимчива к радиации, но и, похоже, у них от облучения крыша поехала. Они неорганизованны…

— Были, — поправляю его. — Мне было виде́ние, что они сегодня сделают массовое нападение. И есть шансы, что выживших будет катастрофически мало. Если они вообще будут.

— Понятно, — говорит папа, а позже добавляет: — Тогда да, надо бежать.

— Куда? Вы думаете, что вот этой прорве людей удастся сбежать? — задал резонный вопрос Михалыч.

— Нет, — ответил за меня тесть, — только вывозить. Вот только куда?

— Хотя бы в ближайший радиооазис. А там, может, и повезёт, деревня какая-нибудь заброшенная будет, — отвечаю я.

— Хорошо. Как вы это себе представляете, — Михалыч схватился за голову.

— По максимуму грузим прицеп, далее наше семейство плюс часть ваших, — расскажу своё ви́дение ситуации. — Прицеп оставляем на вре́менной стоянке. Вместе с людьми. Дальше машинами вывозим оставшихся.