Золотой Змей (СИ) - Добрый Владислав - Страница 26

Моя свора, кажется, слегка уменьшилась в численности. К тому же псы выглядели отощавшими. Но они с энтузиазмом носились по грязи, роясь в ней. Ладно, я тоже увлекся — Коровиэль стал наполовину черным от грязи. Собаки отрабатывали свое содержание — они умудрялись выкопать странных существ с широкими мордами, похожими одновременно на жаб и рыб. Каждое размером с гуся. Очередной пример местной подземной фауны. А вот птиц не было. Дикие птицы встречались — я видел чаек во время путешествия на море, на поля иногда опускались стаи воробьев, изредка каркали вороны из ветвей — но пернатой дичью тут не прокормиться. Да и все птицы узнаваемы, земные.

Вытащенные из грязи эндемики быстро умирали на широких остриях охотничьих копий. По утверждению многих, они были неплохи на вкус, но костистые. За охотой за них мы едва не пропустили момент, когда собаки нашли камышового змея.

Сначала одна начала истошно лаять. Потом к ней присоединились остальные. Эйрик тут же направился туда, но придержал коня, потом и вовсе спешился. Намотал на руку поданный ему поддоспешник и, оставив остальных людей позади, осторожно приблизился к собакам.

Он ткнул охотничьим копьем в кучу грязи, которую они облаивали. Это и был камышовый змей — только после этого он поднял голову и стал заметен. Зеленоватая шкура, перемазанная в грязи, и выросты сверху на голове камуфлировали его не хуже, чем болотный камуфляж снайпера в моем мире. Тварь повернула уродливую голову и плюнула вязкой струей ярко-зеленой жижи в сторону Эйрика — но тот уже отскочил в сторону.

Со всех сторон застучали арбалеты. В пупырчатой шкуре арбалетные болты застревали, погружаясь сантиметра на два, не больше. В человеческое тело они бы вошли по самое оперение. Шкура была как из толстой резины.

Змей попытался укусить собак, но двигался лениво. Повинуясь приказу Белого Рыцаря, пара оруженосцев, которых специально для этого отправили в самую грязь, начали орать и бить по воде древками.

Камышовый змей явно к такому шуму не привык. Или громкие звуки его в принципе дезориентировали — прямо по его уродливой морде было видно, что он просто в изумлении и шоке. Эйрик, пользуясь тем, что тварюга отвлеклась, зашел сбоку и нанес сильный удар копьем в бок змею. И тут же отскочил на относительно твердое место, готовясь увернуться от ответного удара. Но змей решил, что эта вечеринка не в его вкусе, и рванул в сторону. К счастью, в сторону от воды. Похоже, змей ориентировался больше на звук — с того места, где он находился, обзора почти не было, его загораживали иловые кучи и густая щетка срезанного тростника. Но змей кинулся именно туда, где не было охотников. И позволил мне себя рассмотреть. Здоровенная тварь. И вряд ли сильно родственная земным змеям — он полз, сокращая тело вертикально, скорее как гусеница.

К несчастью для него, у нас был еще один опытный охотник — последний свободный путь к отступлению сторожил Белый Рыцарь. Едва чудовище выбралось на открытое место, как его пронзило рыцарским копьем.

После удара копьем с наскока Белый Рыцарь спрыгнул с лошади, не забыв выхватить свой двуручный меч, и бегом вернулся обратно. Раненое существо извивалось от боли, но молча, испуская во все стороны струи кислоты. Белый Рыцарь обежал хвост змея, который яростно кусали собаки, подобрался к морде и ударил широким замахом параллельно земле. Красивый удар, мало полезный в рубке с человеком. Но тут пришелся кстати — первым же ударом Белый Рыцарь нанес тяжелейшую рану в том месте, где у змея можно было бы предположить шею. Тварь рванулась дальше, оставляя после себя россыпь вполне нормальной, красной крови. Но было видно, что силы его стремительно покидают. Добить его было делом техники — ударом копий и мечей его шкура сопротивлялась не хуже, чем ударам арбалетных болтов. А вот боевые заклинания, кажется, работали даже лучше, чем на людях. Когда я подоспел, все было уже кончено. Мне, разумеется, предложили право добивающего удара, но я указал на Эйрика. Тот прекратил мучения изрубленного почти как шашлык, но все еще живого создания ударом своего знаменитого топора по голове змея. Тот затих.

Труп существа, которого продолжали терзать собаки, внушал. Первые впечатления были обманчивы — он был явно меньше, чем показался мне вначале. И все равно внушал — не меньше шести метров в длину и около метра в толщину. Не считая нескольких утолщений на туловище.

Один из рыцарей умудрился вспороть одно из таких утолщений каким-то заклинанием, и из него выпала полупереваренная человеческая рука — почти кости с лохмотьями плоти. Похоже, змей склонен глотать добычу целиком, даже если она размером с человека.

Я молча слушал ликующие вопли радостных людей вокруг, всякие там байки и планы на будущее. Все очень хотели себе сапоги из кожи камышового змея, наделяя потенциальную обувь кучей достоинств. Эйрик кричал, что сделает себе чехол для топора. В общем, делили шкуру убитого змея. Блин, это же намёк! Я должен был сразу сказать, кому и что.

— Трофеями распорядится егермейстер! — выкрикнул я. И всё внимание тут же переключилось на Белого Рыцаря. А тот сделал то, что буквально уничтожило его репутацию.

— Туша убитого зверя достаётся тому, кто нанёс последний удар!

Надо было ему поделиться. С Эйриком сеньоры рыцари спорить как-то постеснялись, с Белым Рыцарем тоже. Но все остались очень недовольны. Кроме Эйрика, конечно.

У нас осталось ещё достаточно времени, чтобы разделать тушу — мясо пошло в котлы пехоты. И то только потому, что на вкус оно было не очень. То, что змей был людоедом, никого особенно не смутило.

Во время пьянки по случаю удачной охоты я не мог отделаться от мысли, что именно этим и должны заниматься все эти волшебные парни в латах. Убивать чудовищ. У них неплохо получается. Я подарил свою свору собак Эйрику — вызвав у того приступ верноподданнических чувств. С моей стороны это был просто пьяный порыв нежности к собакам. А Эйрик упал на колено и обновил древние клятвы. Возможно, тоже не без подсказки почти не разбавленного вина, которое он уже влил в себя.

Я вернулся к Адель пораньше — пьянки стали надоедать. Хотелось женского тепла. Уснул я поздно, надеясь выспаться завтра в седле. А подняли меня ранним утром, когда местное светило едва осветило вдали самые высокие пики Южных гор.

— Подорожники! — выпалил Сперат, как только я продрал глаза, узнал его и выпустил из рук кинжал. Он был так взволнован, что даже назвал простолюдинов презрительным прозвищем, которое никто при мне старался не употреблять. — Вириин! Эти, эти…

— Выдохните, сеньор Сперат, и начните заново! — прозвенел голос Адель. Её разбудила одна из телохранительниц. Мало смущаясь Сперата, Адель уже вскочила и переодевалась в походный костюм. — На нас напали?

— Нет, — выдохнул Сперат. — Мы напали! Ночью пехотинцы пошли на штурм стен! Вириин горит!

Глава 13

Неприятности

Город Вириин, этим днем умилявшей меня своей игрушечной красотой, умер и превратился в истекающий дымом из огненных ран труп. Узкие улочки, вымощенные булыжником, были завалены обломками домов, а в воздухе витал едкий запах гари, но его то и дело перебивал сильный, до тошноты, запах железа. Так пахнет кровь, если её достаточно много. Я растерянно стою на стене. На ней всего пара трупов, еще десяток виднеется в отблесках пожаров.

— Маловато тел, — вторит моему недоумению Сперат.

— Да, надо идти дальше! — кричит Гвена. И нетерпеливо машет переминается с ноги на ногу, помахивая двуручной боевой секирой.

Она видит в темноте, поэтому… На самом деле я просто забыл о ней, и она увязалась вместе со мной. И даже первая взбежала к грубым штурмовым лестницам, сооруженным на кароччо. Сами кароччно толпились у стены. И ни одного человека, который бы их охранял. Так легко бросить родину, когда впереди богатство.

— Надо быстрее догонять, там же весело! — на лицо Гвены упал красный отблеск огня, белки глаз и жемчуг волос блеснули в темноте. Она скалилась от радостного предвкушения. Я махнул рукой. Она шагнула со стены, присела приземлившись — из доспеха на ней только кираса и шлем. Плохо, когда у тебя нет слуг, которые могут тебе помочь быстро одеться в железо.