Бойтесь своих желаний (СИ) - "Филантроп" - Страница 48

— Домой хочешь? Девочка усиленно закивала головой.

— Тогда поцелуй меня как любимого человека, чтобы с языком и страстью. Тогда даю слово — отпущу и денег дам за моральный ущерб. Взаимовыгодное предложение.

— Что!? Она мялась.

Не знала, что ответить и даже в глаза смотреть не решалась, но спустя секунд восемь, вдохнула полной грудью и приблизившись, засунула язык мне в рот. Начала елозить им и шевелить по-всякому…

Как обычно мальчики поступают в такой ситуации?

За жопу схватил и начал мять филейную часть как игрушку антистресс.

Вообще ничего не чувствую…

Мне кажется или она через чур расстаралась?

Даже телом прижиматься стала и тереться как кошка… Сильно в роль вжилась или от природы не убежишь?

Девочкам нравятся хулиганистые мальчики.

Отстранил девушку, швырнул стопку денег на землю и сказал — Брысь отсюда. Девушка потупила пару секунд, нагнулась за купюрами и засеменила прочь…

И жили они долго и счастливо…

* * *

Вроде свидание полноценное прожил, а в душе тоска…

Иду к излюбленным гаражам и размышляю…

Всё это мелочи…

С каждым днем аппетиты растут и хочется совершить нечто значимое.

За сегодня я максимум пару десятков судеб сломал, на планете людей гораздо больше…

Считай зря день прожил…

Человеку без значимости нельзя. Порой он нуждается в ней сильнее чем в воде. Сидеть над конспектами и формулами, чтобы вписать своё имя в историю слишком скучно. Гораздо веселее совершить злодейство планетарного масштаба — чтобы люди тебя запомнили.

Многие диктаторы, сколько бы правды на них не выливали, симпатичны даже спустя века…

Не люблю, когда думать мешают…

Неожиданно из-за угла выбегает парень и юрко вонзает ножик в живот.

Аркадий замер, чувствуя, как сталь целует внутренности.

Вот оно — приглашение на бал… Подумал он, рассматривая нападавшего.

Парень лет восемнадцати, с прыщами на щеках и истерикой в глазах.

Сколько сотен раз я видел этот взгляд?

— Ты из вчерашних? Или позавчерашних? Аркадий прижал ладонь к его испуганной груди, чувствуя бешеный стук сердца.

Обидно должно быть…

Ты ненавидел меня всем сердцем, а я забыл о твоем существовании…

Парень прокрутил нож. Боль разлилась волнами, но Аркадий засмеялся.

Боль — признак жизни.

Не больно — только мертвым.

Я еще жив… и кровь моя теплая как детские слёзы…

— Знаешь… Начал он, хватая парня за горло. — Люди придумали Бога, чтобы оправдывать свою жестокость. «Он велел», «Он простит» — как правило говорят они… Провел окровавленными пальцами по его щеке. — Но я буду честным… я мудак с рождения… и нет мне прощенья.

Далее я, придавив коленом, повалил парня на землю.

Тень Абаддона зашевелилась на стене…

— Покажи ему, из чего соткан мир. Прошипела она…

— Взгляни. Аркадий разрезал ему рубаху, обнажая живот. — Цивилизация — тонкий слой краски на гнилом дереве. Я покажу тебе что внутри…

Лезвие вонзилось в плоть.

Парень забился, но Аркадий, как хирург недоучка — распахивал кожу ножом, обнажая ребра.

— Вот твоя мораль. Вот твоя Любовь. Тут страх, который ты зовешь душой. Приговаривал, касаясь каждого органа.

— Думаешь, я монстр? Разорвал диафрагму и запах желудочного сока ударил по носу.

— Мир пожирает сам себя задолго до меня… Войны, голод, эпидемии…

Запустил руку в рану сжимая кишки. — Вы называете это злом, чтобы не признать — это естественно, как дождь и смерть.

Парень захрипел, пуская пузыри крови.

Аркадий наклонился, будто делясь секретом. — Человек единственное животное, которое стыдится своих клыков.

Мир меняется только через боль, войны и революции…

Когда парень умер, Аркадий уселся прямо на труп.

Кровь смешивалась с ржавым песком на полу.

Лучше бы меня поскорее убили… Чем моё существование обернется для мира?

Глава 18

Отныне я убийца, изгой общества, неподконтрольный человек в системе.

С такими никто не водится и опасаются. Новая жизнь грозит трудностями… Человек стадное животное, ему нужен слушатель.

Даже заядлый алкаш отказывается пить в одиночку…

Оставь его наедине со своими тараканами — те прогрызут череп, как термины древесную кору, и мозги потекут ржавой струйкой по шее вниз.

Повезло что Рагуил не против выслушать моё нытье… Его крылья — скрижали с выжженными законами, глаза — два прорубленных окна в светлое будущее.

— Говори. Проскрипел он, звук голоса напомнил мне скрежет ножа о кость… — Ты всё еще ищешь ответы?

Справедливость… Слово, вырванное из детских сказок и брошенное гнить на помойке истории. В кино злодей закономерно получает по заслугам и падает с крыши под аплодисменты.

В жизни как обычно всё по-другому…

Он покупает особняк, а ты ползешь к его порогу, стирая колени в кровь и умоляешь выпустить дочь, которую они одолжили на выходные…

— Знаешь почему в реальности побеждает злодей? Я развел руками будто распиная себя на кресте… — Он не боиться запачкать душу. Моральному человеку достаточно одного пятнышка на белоснежном платье, и она уже не невеста, а злодею всё равно — у него прачка в министерстве сидит.

Честному человеку трудно подстраиваться под реалии современного общества.

Твою жену изнасиловали? — Засунь в рот платок, чтобы не кричала во сне и скажи насильнику спасибо — что выбрал её. Уважаемый человек оставил автограф на её теле, кто знает, может быть со временем она вырастет в цене?

Сын размазан по асфальту пьяным водителем? Вытри слезы бумажным полотенцем и пока молодые — рожайте с супругой нового. Он в отличии от тебя торопился по важным делам — в сауну.

Глотай горе, как беззубая старуха — манную кашу.

— Сопротивляешься? С моих губ посыпался пепел…

Если ты маленький, жалкий, незаметный со средней зарплатой гражданин вздумаешь сопротивляться и искать справедливости — будешь кровью ссать от опущенных почек. Над тобой будут смеяться даже близкие друзья и соседи.

— Тебе больше остальных надо? Язвительно спросят они.

Терпи, скули и надейся, что Бог их накажет!

— Где же Бог? Спросил я пустоту, царапая штукатурку ну стене.

— Господь? Рагуил разорвал себе грудь, показав вместо сердца черную дуру. — Он разбился вдребезги, когда люди молились о справедливости.

Может быть карма? — Сказка для слабаков.

Убийцы стареют в замках, обливая седины шампанским и сжимая в руке девичью грудь. Их дети смеются, рисуя фломастером на холстах галерей.

А ты…

Ты — пёс, который десятилетиями грызёт свои болячки и ждет возмездия из воздуха.

— На кого надеяться? Спросил Рагуил и вонзил мне в грудь проржавевший клинок справедливости… Как давно им не пользовались…

— На нас. Выдохнул я, чувствуя, как яд правды разъедает вены. — Мы суд без масок и адвокатов. Справедливость, которую выбросили на свалку. Я — зеркало, демонстрирующее людям своё уродство.

И тогда ангел прошептал то — от чего замолкли все тараканы в моей голове.

— Ты не убийца. Ты похоронный звон. Иди. Звони.

С таким напарником и друзей не надо…

* * *

Ангел сильно удивлен тому как у нас обстоят дела. Его крылья отбрасывали тени в форме виселиц.

— Раньше люди знали цену крови. Звенящий голос…

— Убийцу вешали на перекрестке дорог, чтобы вороны клевали его грехи. Вору отрубали руку — не для боли, а как предостережение для других. А насильника… Он резко повернулся ко мне, в глазах заплясали отражения костров инквизиции…