Теперь я не Адвокат 2 (СИ) - Воронцов Михаил - Страница 32

— Ах ты… — хихикнула Снежана и ущипнула меня за ногу.

Затем принесла телефон, долго лазила в нём и наконец предложила ресторан под названием «Белый амур». Вроде в нём замечательные рыбные блюда, а Снежана её очень любит. На том мы и договорились. Ресторан, к тому же, недалеко и от нас, и от Максима, и от квартиры Мити.

— Но в крайнем случае в два ночи я должен буду уехать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Опять ты на свои ночные похождения, — нахмурилась девушка.

— Такая у меня жизнь.

— Ладно, — вздохнула Снежана и пошла к шкафу выбирать вечернее платье.

— Отвернись, — скомандовала она. — Я скажу, когда можно смотреть.

Платьев она перемерила десятка полтора. Мне они нравились все без исключения, кроме парочки — откровенных настолько, что дальше некуда.

— И всё-таки, какое? — спросила Снежана.

— Пеньюар, — пробормотал я. — К твоей фигуре идеально подходит пеньюар.

— Дошутишься, что поведу тебя на нудистский пляж.

— Нет, не надо, — ответил я. — А ты там что, бывала?

— Ни разу. А ты?

— Тоже нет, — признался я. — Кроме, разве что, ночного купания с Машей…

— Да, было весело, — засмеялась Снежана. — Ты ей понравился. Вспоминает тебя, спрашивает, как у тебя жизнь. Хочет зайти в гости…

После фразы о «гостях» Снежана захихикала снова.

— А ты что, не ревнуешь? — удивился я.

— Неужели тебе не понравилось на пляже?

— Понравилось, не поспоришь, — я развёл руками, — но…

— Вообще-то я художник, — сказала девушка. — Творческий человек, как бы это глупо ни звучало. И я выше всяких этих ревностей. Хорошо то, что идёт на пользу. Почему бы не сделать то, что интересно, и от чего не будет никакого вреда? Времена меняются. Ты старше меня и поэтому смотришь на вещи иначе. Знал бы ты, что творится на нашем факультете… Ханжей у нас нет… Я смотрю на мир примерно так же, как другие…

— Не надо рассказывать, что у вас, — нахмурился я. — У меня там сестра учится.

— Вообще-то, она уже взрослая… Я и говорю — ты из старого времени. Сильный, крутой, но не слишком современный. Тебя так легко смутить. И мне нравится это делать…

Пока я думал, что ответить, Снежана положила мне руку на живот.

— Напряги пресс, — попросила она. — Я пересчитаю кубики. Такое впечатление, что их у тебя больше, чем должно быть у человека.

— Теперь она назвала меня мутантом, — засопел я. — Считай, что с тобой поделаешь.

— Один, два, три, четыре… — девушка начала перебираться пальчиками по моему голому животу вниз.

А потом раздался телефонный звонок. Да ещё тот, на который я не могу не ответить. Барон Вадим Горчаков собственной персоной. Да ещё и по видеосвязи. А у нас была договорённость, что если что-то срочное — созвон через видеосвязь.

Вадим, почему ты не подождал десять секунд. Кубики заканчивались, и начиналось самое интересное.

Я взял телефон так, чтобы в камере виднелся только я, причём только голова с плечами, и нажал кнопку.

— Здорово! — гаркнул явно не очень трезвый аристократ в пятидесятом поколении. — Как жизнь? А чё это ты голый? С девчонкой, что ли? Симпатичной?

Снежана захохотала. Горчаков смутился.

— Извините, пожалуйста… виноват, не подумал… больше не буду…

— Что у тебя стряслось? — раздражённо спросил я. — Бросал бы ты пить, пожалуй.

— Нужна твоя помощь, срочно! Не телефонный разговор, и долго объяснять. Всё очень серьёзно!

— Ты где находишься?

За спиной Вадима маячило окно, не похожее на те, которые стоят у него дома.

— Я? — этот несложный вопрос поставил его в тупик. — Дорогая, где я нахожусь?

Вопрос он адресовал кому-то поодаль, и через пару секунд женский голос сонно ответил:

— В Москве.

— Передай девушке, что этого недостаточно. Москва — она большая.

— Но всё-таки? — Вадим снова обратился к невидимой собеседнице. Однако та не ответила, Вадим произнёс «я сейчас», куда-то ушёл, но через полминуты вернулся и прочитал с бумажки адрес.

— Сейчас приеду, — сказал я и выключил телефон.

— Что это за прикольный парень? — спросила Снежана.

— Барон Вадим Горчаков, — ответил я. — Очень хороший человек, богатый, как Московское казначейство, но, к сожалению, пьёт, гуляет и влезает в разные нехорошие ситуации. Не могу его бросить. Мы с ним многое вместе пережили.

— Между вами что-то было? — захихикала девушка.

— Иногда я не понимаю, ты шутишь или всерьёз! — рявкнул я.

— Шучу, конечно шучу… — успокоила меня Снежана.

Тут раздался второй за сегодня звонок Горчакова.

— Приезжай быстрее! — завопил он. — Тут ужас, что творится!

Глава 16

Я примчался через пятнадцать минут, едва успев надеть брюки. Погибает Вадим, не иначе. Проорал в телефон, и отключился. На мой вызов не ответил. В плен его каннибалы из Черной Африки захватили, что ли? Или попал в сексуальное рабство к очередной балерине? Во втором случае я точно не помогу. Я уже наполовину в своём, хм, Снежанином, а возможности человеческого организма не безграничны.

Но шутки шутками, а случиться могло всё, что угодно. Особенно, если учесть умение Вадима попадать в разные передряги и его любовь к выпивке. Лишь бы стрелять не пришлось, думал я, быстро сворачивая во двор и паркуясь чуть ли не с визгом тормозов.

Но, похоже, не придётся. Вадим, целый и невредимый, дожидался меня во дворе. Рожа у него слегка пьяная и помятая, но это её обычное состояние. И ещё Вадим стоял немного согнутый, держась за поясницу.

— Что с тобой случилось? — я быстрым шагом подошёл к нему.

— Здорово, братан! — ответил барон Горчаков, используя не очень несвойственное аристократам выражение.

Он обнял меня и похлопал по спине.

— Нет, хвала богам, со мной всё в порядке.

— А какого дьявола ты орал, чтоб я срочно приехал? Я решил, что тебя тут режут на куски. Мчался, нарушая все правила движения, какие только бывают. Сбил по дороге пять старушек, их смерть на твоей совести.

— А как мне ещё было оторвать тебя от бабы? — искренне удивился Вадим. — Я б, например, без важной причины не приехал. Баба — это святое! Особенно в тот момент, когда ты ее трахаешь.

— Вадим, я тебя сейчас убью, — пообещал я.

— Не надо, я и так чуть живой.

— Почему?

— Спина болит, — поморщился Вадим. — после того, как мы поехали к ней, она вдруг решила, что приличные девушки в первый раз позволяют себя трахать только, когда мужчина сверху… а это такая нагрузка на мышцы… теперь разогнуться не могу…

— А я подумал, что болит ниже спины, — сказал я. — Судя по тому, как ты верещал в телефон, можно было заподозрить, что тебя электрическим фаллоимитатором по кровати гоняют.

— Ценю тонкое чувство юмора, — кивнул Горчаков. — Особенно сейчас. И это вместо того, чтобы подбодрить своего товарища, которому пришлось так тяжко!

— Подбадриваю. И советую заняться физкультурой. А то помрёшь на очередной приличной девушке. Их, к счастью, не очень много, а то б полгорода ходило, согнувшись вдвое. Кто она. кстати?

— Не знаю… не помню. Познакомились в баре. Кажется, ее зовут Аней, но в наше смутное и противоречивое время нельзя быть ни в чём уверенным. Мы мало разговаривали… Решили, что все разговоры между мужчиной и женщиной заканчиваются одинаково, поэтому нет смысла терять время. Но если б я знал, какая физкультура мне предстоит, то дважды б подумал. Я, в конце концов, не спортсмен! Я эстет и интеллектуал! Большой художник в глубине души! Почему в глубине? Потому, что рисовать не умею.

— Аня, наверное, балерина?

— Нет, ни в коем случае! Я завязал с балеринами! Расстался со своей, и больше не подойду ни к одной, клянусь душевным здоровьем Императора! У них на уме одни танцы, секс, и желание стать примой-балериной. Постоянно пилила меня — а ты знаешь того, а ты знаешь этого, они имеют вес в театре, пусть поговорят насчёт меня! Такое впечатление, что она больше ценила во мне не тонкую страдающую душу, а мои знакомства.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');