Дайсё-ян. Книга первая (СИ) - Константин Лер - Страница 2

– Извини, – отвечаю на английском, – я не понимаю о чём ты говоришь. Возможно, палатой ошиблась?

Жду реакцию. Если рыжеволосая барышня останется и начнёт настойчиво колоть «Штирлица», тогда, смело пошлю подальше. Если же уйдёт, – это останется, лишь досадным недоразумением, немного разбавившим очередной, скучный день.

«Но как же не хочется её отпускать!»

Девушка внимательно на меня смотрит, потом, не меняя языка, со вздохом произносит:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Наверное, ошиблась.

Разворачивается и тянется к дверной ручке. От двери она так и не отошла – не приглашали.

– Только, – как бы размышляя, говорит незнакомка, – мне совершенно точно назвали номер палаты, в которой лежит Пак ЮнМи. Я не могла ошибиться. В отличие от Сергея Юркина, который, в этот момент, сильно заблуждается на мой счёт. – Она толкает дверь и делает шаг из палаты…

«Слабак ты, Юркин!» – запоздало корю сам себя, принимая поражение.

– Подожди! – переходя на русский, кричу я девушке вслед. – Давай поговорим.

Девушка заходит обратно в палату и закрывает дверь.

– Кто ты? – спрашиваю у неё, закидывая удочку. – «Посмотрим, что попадётся на крючок»

– Меня зовут – Мария Эдуардовна Лёр, – представляется она. – Могу предположить, что ты ничего обо мне не слышал, как и множество жителей Южной Кореи.

Киваю девушке, соглашаясь с её предположением. Интересоваться неизвестными, русскими красавицами – не входит в их приоритеты. Своих хватает. Её же имя, в моей памяти никак не аукнется.

– До недавнего времени, – продолжает она, – точнее, момента, когда ты отхватил две премии мирового уровня, и я, ничего о тебе не слышала. Но, в Штатах, тебя показали по Национальному телевидению – само вручение и просьбу о защите, направленную в адрес посольства США. Посольство, по причинам, выходящим за рамки этого разговора, твою просьбу проигнорировало.

«Ну да» – думаю я, в адрес всего министерства. – «Что и требовалось доказать. Послали меня, по известному маршруту. У сильных мира сего свои закулисные игры. Судьба, пусть, не самой обычной, корейской девушки, их заинтересует только в случае, когда того потребует момент»

– А я, заинтересовалась девушкой, которая, как оказалось, пишет такую знакомую музыку. «Вивальди – времена года», «`N Sync – Bye Bye Bye» – перечисляет она. – Кстати, а почему ты не запишешь остальные хиты «`N Sync»? Которые, тоже были в «Billboard Hot 100». Я понимаю, парней из «Фристайл» уже не вернуть, но, в их память, можно собрать новую группу.

У девушки, прерывая её монолог, из сумочки раздаётся настойчивая трель. Она достаёт оттуда сотовый телефон – «Должны ведь были отобрать на входе!?» – и сбрасывает звонок. После чего, приблизив телефон к лицу, произносит в микрофон: «Карл, – автосекретарь, пожалуйста. Я занята». Затем, убирает сотовый обратно в сумочку.

– Прости, на чём я остановилась? – заканчивая возиться с телефоном и поднимая на меня взгляд, спрашивает Мария.

– На «Фристайле» – деревянным голосом произношу я. Мне совершенно не нравится, куда она завела разговор. – «Но, надо признать, мысль дельная» – делаю я пометку в своём внутреннем «листе ожидания», в котором храню песни, стоящие внимания. Девушка, как будто чувствуя моё недовольство, извиняется.

– Извини, я не хотела тебя огорчить.

Киваю, принимая её извинения. Между тем, Мария, так и не дождавшись от меня приглашения пройти и присесть, прислоняется спиной к стене возле входной двери. Она ставит ступни в линию – каблучок к мыску, а руки заводит за спину, и упирается ладонями в стену. Закончив манёвр, девушка переходит к самой увлекательной части повествования.

– Заинтересовалась девушкой, которая, явно имеет отношение к другой Земле. Земле, которую я хорошо знаю, на которой неоднократно была сама.

Мария, видя, что я собираюсь что–то сказать, из сложенного кулачка поднятой правой руки вытягивает указательный палец вверх, призывая не перебивать. Потом, снова прячет ладонь за спину и продолжает:

– Да, я была там. И чуть позже, ты узнаешь подробности. Но, вернёмся к тебе.

– Я подробнее ознакомилась с биографией ЮнМи, и там, зацепилась за несколько фрагментов, которые и свели все ниточки между вами. Во–первых, день, когда ЮнМи попала в аварию, время клинической смерти и амнезия. Во–вторых, как я уже озвучила раньше, это репертуар ЮнМи. В–третьих, знание множества языков. – девушка делает паузу в своём разоблачительном повествовании. Вдох–выдох.

– Теперь, по пунктам, – продолжает она, отдышавшись. – Начну, со второго фрагмента. Я послушала всё, что написала ЮнМи, и некоторые песни прямо указали на страну, откуда ты родом. Как ты понимаешь, найти их оригиналы, там, особого труда не составило.

С первым фрагментом, всё намного интереснее. Сначала, я решила, что ЮнМи – такая же «путешественница», как и я. Но всплыла авария и, последующая за ней, амнезия. Вот с этого момента и стало понятно, куда нужно смотреть. Имея на руках день и время клинической смерти, а так же, страну проживания «оригинала», сделать, нужную мне выборку, было гораздо проще. Честно говоря, я даже не ожидала, что будет настолько просто. Про взрыв в общежитии было достаточно информации, в том числе, точное время происшествия и список погибших. Осталось понять, кто мне нужен.

И тут, в тандеме, сыграли второй и третий фрагменты. Музыкант и полиглот, владеющий японским и корейским языками – это не обыденность. Время смерти совпало практически идеально. Единственный, невыясненный момент, каким образом произошел перенос сознания в тело ЮнМи. Но, у меня есть свои мысли о произошедшем, которые, я озвучивать не буду. Это не существенно.

Я допускаю, что, всё это, лишь предположения, ничего общего с действительностью не имеющие, а ты будешь отпираться всеми четырьмя конечностями от моих басен. Но, знаешь, что тебя выдаёт? – девушка пристально смотрит на меня, ожидая ответа. Я молчу, а она, поняв, что на провокацию я не ведусь, отвечает сама:

– Привычки. Ты купил здесь в точности такую же модель синтезатора, которой пользовался в своём мире. Я специально проверила. И там и тут. Не поленился, нашел и даже в новый корпус одел. Хотя, тут их давно с производства сняли. Рациональнее было бы приобрести менее экзотическую и поддерживаемую производителем модель.

– Ты из ЦРУ, что ли? – задаю я поразительный, по своей глупости, вопрос.

«А что, своя «зона 51» тут существует. Не исключено, что существуют и какие–нибудь приборы, способные регистрировать переходы через междумирье. Заслали своего агента, выяснить подробности и подготовить почву для вывоза ценного кадра из страны, благо, момент подходящий. Чтобы упрятать его глубоко и надолго, только, уже в свои закрома. В качестве лабораторной крысы. А всё, ею рассказанное, можно объяснить очень просто. Пока валялся в коме, мог и не такое сболтнуть. Кто–то услышал и передал куда следует» – смеюсь про себя. – «Не, Секретные материалы отдыхают».

Мария недоумённо хмурит брови.

– Откуда такое предположение?

– Ну, не обязательно – ЦРУ, – вношу я уточнение. – Любая, другая разведка, заинтересованная в талантах моей персоны. Местные рыцари плаща и кинжала уже предлагали сотрудничество. Но, только цэ–рэ–ушникам, – объясняю я девушке своё видение ситуации, – может всякая мистика померещиться в обычной гениальности. Фильмы не врут.

Вижу, как Мария улыбается на мою иронию. – «Не тупая, и то хорошо»

– А как ты объяснишь всё то, что я о тебе рассказала?

– Элементарно. Пока я валялся в отключке, мог наболтать любой чуши. Я – творческая личность!

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

– Валялся…, мог…, – задумчиво тянет девушка, и пристально смотрит на меня своими изумрудными глазами. А я понимаю, что «Штирлиц» все–таки провалил задание. Необъяснимым образом, Мария внушила мне чувство доверия, и заставила проговориться. – «Не иначе, как из–за русского языка, на котором сейчас общаемся. Почувствовал родную душу, расслабился» – прихожу я к неутешительному выводу.