Хозяйка чайной (СИ) - Буланова Наталья Александровна - Страница 22

Нужно нападать первой:

— Трей, передумал чайную продавать, так и скажи. А то все волшебством хочешь оправдать.

— Помнишь нашу первую брачную ночь? — вдруг спросил он, задрав голову ко мне.

Черт!

Алисия не на связи больше, а я не имею ни малейшего понятия, была ли она у них вообще. Ведь Зверь обманывал жену в личине рыжего богача. Спал ли он с ней?

“Алисия!” — на всякий случай зову я про себя, сама надеясь на тишину. Даже ценой совета не хочу ее возвращения. Если раньше я старалась ее понять, то теперь между нами пропасть.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На вопрос — ни ответа, ни привета. И я этому даже рада.

Испарилась куда-то, причем бесследно — скатертью дорога. Я не люблю воевать, но здесь у нас один интерес — жизнь. Одно тело и две души не складываются в уравнение. Кому-то придется уйти, и я не хочу, чтобы это была я.

До истерики не хочу обратно в свое уродское тело. Пусть меня осудят, пусть. Но Алисия свой шанс упустила.

Я смогу выкрутиться самой и без ее помощи.

Я фыркаю, складываю руки на груди, опираясь спиной о ствол дерева, и говорю:

— Конечно. Ночь была незабываема.

— И что же тебе в ней особенно понравилось?

Говорить о себе — лучший выбор в этой ситуации.

— Мои эмоции, — говорю я, глядя вперед поверх черных верхушек деревьев на горный массив, что сливался с небом.

Тишина внизу настораживала. Внезапно я скорее почувствовала, а уж потом услышала, как Зверь в один слаженный прыжок запрыгнул на ветку, встал на нее ногами и оказался глазами со мной на одной высоте.

Ясно. Хочет видеть мое лицо, когда я вру.

— Тебе понравилось? — спрашивает он, чуть склоняя голову набок.

Казалось, он даже не моргает, не сводя с меня глаз. И мне хочется стать еще меньше, схлопнуться и исчезнуть под его взглядом, лишь бы не отвечать на его вопрос.

И что ответить? Если у них ничего не было — это одно. Было — другое. И как было.

Черт!

Ладно, попробую вот так:

— Терпимо, — я пожимаю плечами.

Брови Зверя резко взлетают вверх и тут же возвращаются на место.

— Терпимо? — переспрашивает он и кладет руку на мою щиколотку — единственное оголенное место на ноге.

Мне хочется взбрыкнуть, но я боюсь его спровоцировать. Мы словно оба танцуем на минном поле, стараясь не подорваться. Любое лишнее движение или слово может стоить жизни.

— Угу, — издаю я.

Его большая ручища на моей щиколотке выглядит просто огромной. Он держит мягко, но чувствуется, что стоит мне дернуться, как пальцы сомкнуться в железной хватке.

Что он сделает, если узнает, что я заменила душу его несравненной Алисии? Что их созависимые отношения подошли к концу?

Внезапно его рука ныряет под подол юбки и идет вверх до колена, пока я не накрываю его лапищу своими двумя руками:

— Стой! Ты что делаешь?

— Хочу повторить нашу первую брачную ночь, — с улыбкой говорит он и, несмотря на мои усилия его затормозить, идет по бедру вверх.

Глава 10. Часть 2

А-а-а! Что же делать?

Меня на миг накрывает паникой. Я не пойму, он играет, чтобы вывести меня на чистую воду или реально хочет повторить.

Зверь просто скала, гора — его не сдвинуть. Мои усилия его остановить кажутся просто смешными. Он сильный, большой, напористый. А я даже с дерева грохнуться не могу, чтобы спасти положение — не дает, рукой придерживает.

И как только держится сам? Бедрами? Ощущение, что он ими перелом человеку может сделать при необходимости.

— Мы в разводе! — я впиваюсь ногтями в кожу его руки.

— Кто сказал? Ты подала заявление? — Зверь смотрит голодным хищником.

— Как я подам, если ты спалил все административные здания в округе? — возмущаюсь я.

Не буду скрывать, что догадываюсь, чьих рук это дело.

— Значит, не подала, — коварно улыбается он.

Даже не отрицает свою причастность к поджогам!

— Отпусти быстро! — повышаю я голос.

А Зверь лишь едва приподнимает уголок губ, рассматривает мою ногу, которую оголил, задрав подол.

Я в совершеннейшем ступоре. Не привыкла я к таким напористым мужчинам, не знающим отказа.

— Тебе же всегда нравилось, когда я не спрашиваю, — Зверь отрывает взгляд от моей ноги и переводит его на лицо.

Так цепко смотрит, буквально пожирает мои эмоции. А я так боюсь выдать себя. Алисии нравилось, когда не спрашивают? В каком смысле?Это что еще за пара извращуг?

Мало того, что у них денежные отношения, так еще и тут сюрприз.

— Теперь не нравится! — заявляю я как можно тверже.

И хотя бы палец Зверя пытаюсь поднять, отковырнуть его лапищу от себя по чуть-чуть.

— В нашу первую брачную ночь тебе все очень даже понравилось. Тебя заводят рыжие?

Че-е-ерт! Как без знания событий-то тяжело.

— Не твое дело!

Зверь сжимает мою ногу настолько чувствительно, что я замираю.

— Так понравилась наша первая брачная ночь или нет?

— Нет!

— И удовольствия не получила? — Как ищейка, напавшая на след, он чуть пригибается и подается вперед.

— Нет!

— А стонала так, словно несколько раз достигла пика наслаждения, — дерзко говорит он, подмигивая.

Я прикусываю губу.

И тут Зверь мгновенно мрачнеет и говорит:

— Так и знал. Ты не Алисия.

Я смотрю на него и жду продолжения, пока не зная, как реагировать. Боюсь ошибиться.

После нескольких секунд тишины Зверь добавляет:

— Брачную ночь Алисия провела одна. И она сотню раз меня поправила, говоря, где я на самом деле был и где была она. Но ты этого не знаешь и пытаешься выкручиваться, как ящерица из рук. Готова даже хвост оставить в моих руках, лишь бы выжить.

Загнал в угол. Могу, конечно, отпираться, но, почему-то мне кажется, что он не сильно расстроен. И рука у него по-прежнему так сжимает мою ногу, что не остается сомнений — его желание от смены души никуда не ушло, как и страсть.

Он продолжил:

— Ты совсем другая. Я сначала не понял, в чем дело, но сегодня точно убедился в подмене. Алисия никогда бы не ушла из чайной спать под открытое небо. Ни-ког-да. Что скажешь?

Что скажу?Меня прорвало:

— Скажу, что готова оставить тебе свой старый хвост и отрастить новый. Принимай меня за кого хочешь, но между нами все кончено. Убери от меня свои руки!

Зверь не ожидал от меня подобных слов, у него дернулось веко на одном глазу, но он быстро нашел, что сказать:

— А я скажу, что ты такая мне даже больше нравишься. Идеальная просто. Заводишь меня нереально. Не продажная, не жадная, отчаянная такая, горячая и немного глупая. И ты все еще моя жена. А что это значит?

Я аж воздухом давлюсь от возмущения:

— Абсолютно ничего!

— Неправильный ответ, — Зверь проводит по моему бедру вверх, хватает за ягодицу и рывком придвигает к себе.

Нет, ну это уже неслыханная наглость. Если он думает, что нашел мое слабое место и теперь будет диктовать свои условия, то он сильно ошибается.

Зверь накрывает мои губы своими, а я отчаянно кусаю его. Алая капля крови с его губ падает мне на грудь.

— Ты что твор-р-рришь? — рычит он.

— Это ты что творишь? Продолжишь, я отправлюсь в столицу, докажу, что я попала в это тело случайно и ни в чем не виновата, что это ты довел свою женушку до самоубийства и нас принудительно разведут! Мне дадут защиту, а тебе запретят ко мне приближаться. Ясно?

Я блефую. Отчаянно рискую. Я ничего не знаю о правилах этого мира. Не знаю, что бывает с попаданками, как я. Но я точно знаю одно — уверенность в голосе работает на все сто.

Глава 10. Часть 3

Зверь весь собирается, словно перед прыжком. И кто знает, что было бы, если бы не голос Рикки снизу:

— А я все еще туточки…

Мы оба пораженно замираем. У нас вытягиваются лица и округляются глаза. А потом я вжимаюсь спиной в ствол дерева, а Зверь резко отстраняется от меня.

(function(w, d, c, s, t){ w[c] = w[c] || []; w[c].push(function(){ gnezdo.create({ tizerId: 364031, containerId: 'containerId364031' }); }); })(window, document, 'gnezdoAsyncCallbacks');

Ой, точно! В этот раз мы парня погулять-то не отправили. Он все это слушал. Какой ужас.Не знаю, насколько видно снизу то, что происходит в темноте на дереве, но мне становится стыдно до горящих щек.