Яду, светлейший? - Романовская Ольга - Страница 9

– Очень жаль, воздержание в вашем возрасте вредит здоровью.

Линас приподнял брови:

– Из собственного опыта исходите? Сколько вам там, лет сорок?

Свидетель Белбог, я старалась. Очень старалась, но раз уж меня все равно отправят в тюрьму, хотя бы за дело. Заодно на законных основаниях расторгну договор с бафометом. Если Юргас не наврал, и я его действительно заключила, убийство инквизитора собственными силами делает его ничтожным.

– Сплету венок из барвинка и калины, пущу его по воде в час ночной. Плыви, венок, прямо в царство мертвое, утяни за собой душу светлую, прямиком в Черное пламя!

Слова проклятия всплыли в голове, безо всякого гримуара, словно я повторяла их по сто раз на дню. Физически ощущала их тяжесть, как они сгущаются, облачками пара вырываются изо рта. Скоро облачко почернеет и тогда…

Серебристые нити магии зашили мой рот. Прежде и подумать не могла, что такое возможно. Стояла, мычала и не могла произнести ни слова.

– Это уже слишком! – Глаза Линаса почернели, почти сравнялись с пугающими очами Юргаса. – Я надумал пожалеть вас, простить на первое время, а вы!..

Возразить ртом не могла, поэтому слезла с кресла-подсолнуха, отыскала среди бумажного хаоса карандаш и гневно нацарапала прямо поверх графика роста магически одаренного населения: «И поэтому обозвали меня старухой, оскорбили? Очень по-мужски!» Записку кинула под ноги Линасу. Не переломится, если поднимет.

Чары с моего рта сняли: у кого-то проснулась совесть.

– Так как же вас все-таки зовут? – Инквизитор устроился так, чтобы одновременно контролировать меня и дверь. – Вы успели запустить в меня корзиной, предложить себя, проклясть, а мы до сих пор не знакомы.

– Врете: наверняка уже в личном деле посмотрели. Или вам для протокола? Там ведь положено каждый раз называться.

Смиренно вытянула перед собой руки. Не маленькая, сознаю, чем карается покушение на инквизитора.

– Нет, мне для себя.

Воистину, ненормальный! Я его прокляла, ладно, пыталась, а он именем интересуется вместо того, чтобы спеленать как паук муху и отправить под замок.

– Аурелия.

– Аурелия… – задумчиво повторил Линас, словно пробуя имя на язык. – В переводе: «Светоносная». Опустите руки.

– Что? Я же вас убить хотела.

А как же арест, примерное наказание?

– Максимум вызвали бы расстройство желудка. – Линас неожиданно тепло улыбнулся, окончательно сбив меня с толку. – Слова громкие, пугающие, не спорю, но требующие определенного дара. Вы светлая ведьма, не способны убить, это не в вашей природе. И на кладбище отправились не по собственной воле, верно?

– И что с того?

Оседлала задом наперед первый попавшийся стул. Пришлось, правда, скинуть с него стопку бумаг, ну так мебель предназначена для сидения, а не для складирования всякого барахла.

– Я предлагаю вам сделку.

Приподняла бровь. Мол, продолжайте.

– Я забуду об этом маленьком инциденте, сожгу ваши кладбищенские дары, сниму пятно с ауры взамен на сотрудничество с инспекцией.

– Какого рода? Шпионить за другими ведьмами предлагаете? Так это не ко мне, светлейший, лучше в камеру.

– Нет. Мне нужно вывести на чистую воду одного человека. Полагаю, вы догадываетесь, кого.

– Догадываюсь и не советую вам с ним связываться.

– Его зовут Юргас, – проигнорировав мои слова, невозмутимо продолжил Линас. – Фамилии, к сожалению, не знаю. Он держит заведение здесь, в городе.

– И очень действенно умеет убивать людей, – мрачно продолжила я. – Для него это – тьфу, хоть с помощью магии, хоть без.

Стул разом стал жестким, неудобным, пришлось встать.

– Вилкас сказал, это он послал вас на кладбище… Зачем? В каких вы отношениях?

– Задолжала я ему, вот и все. Гроб-трава и Пальцы мертвеца взамен на расторжение договора с бафометом. Между прочим, вопрос сделки – ваше убийство.

Поискав в потайном кармане платья, вытащила продырявленную монету и протянула инквизитору. Тот хмыкнул, повертел в руках и небрежно кинул на стол.

– У вас какая-то мания, навязчивая идея отправить меня на тот свет. Чем я вам не угодил, Аурелия?

У нас сегодня ночь откровений, так что получите:

– Отобрали гримуар и унизили.

– Гримуар я верну после аттестации.

Усмехнулась:

– Ага, через два года почтовым голубем в камеру пришлете.

– Повторяю, никакой камеры не будет, если вы согласитесь, – нахмурился Линас и украдкой зевнул.

– Юргас меня убьет. И вас тоже, – обрисовала безрадостные перспективы. – Инквизиторы меняются, а он вечен.

– И вы на его стороне?

Внимательные карие глаза вновь остановились на моем лице.

Колебалась. Но раз начала говорить правду:

– Нет. Если бы Юргас умер, вся волость вздохнула бы с облегчением.

И пес с ними, с ценными ингредиентами, нашелся бы новый поставщик.

– Так давайте вместе займемся этим вопросом.

Линас протянул мне руку.

– Отказаться можно?

Спрашивала, хотя заранее знала ответ.

– Нет. Либо тюрьма, пятно на ауре и репутации, либо сотрудничество с властями.

– Согласна! – Сказала – словно в омут прыгнула. – Только сумку со всем содержимым верните. Юргас заподозрит неладное, если вернусь с пустыми руками. И если утром не вернусь, тоже. Могу расписку оставить…

– Не надо.

Сообразив, что выглядит глупо, Линас опустил руку. Пожимать ее все равно не собиралась.

– Я запишу вас на аттестацию. Завтра устроит? – Кивнула. – Заходите после полудня, найду для вас минутку. Получите регистрационный номер, составите опись ваших запасов, заведете учетную книгу…

– А Юргас?

– Что – Юргас? – Инквизитор прошелся по кабинету, прислушался, словно опасался соглядатаев. – Ведите себя естественно, наведывайтесь к нему иногда, слушайте, ненавязчиво предлагайте помощь. Мне нужны доказательства его преступной деятельности, имена сообщников, клиентов, только и всего.

Мысленно передразнила: «Только и всего!» Подумаешь, ходить по лезвию бритвы! Но сама виновата, стоило вести себя сдержаннее, причем, со всеми: и с инквизитором, и с бафометом. Кстати о последнем…

– Договор. – Подбородком указала на стол, где лежала монета с пентаграммой. – Если Юргас начнет чудить и забудет про него, вы можете?..

– Я все могу, – самоуверенно заверил Линас, – но завтра. Спокойной ночи, Аурелия, сладких вам снов!

Глава 5

Липкий страх цеплялся как репейник, но я упрямо брела к трактиру на окраине. Загребала ногами землю, но шла, понимая: выхода нет.

Я ничуть не лукавила, представившись инквизитору госпожой неудачницей. Это слово следовало выжечь у меня на лбу каленым железом. Так вляпаться!

И все же Юргаса я боялась чуточку больше тюремной камеры. Четыре стены, кормят, иногда выводят на прогулки. А вот с Юргасом все, капитально, два метра под землей и надгробный камушек.

С утра на улице было непривычно многолюдно. Ребятня гоняла вместо колеса обод от пивной бочки. Катил тележку с навозом местный золотарь. Судя по запаху, конским. Продаст кому-нибудь, хорошее удобрение. А вот женщина с коромыслом, возвращается от колодца. На окраине Колзия почти сельская жизнь. На то он и провинциальный городок, чтобы рядом с управой блеяли козы, а белье сушилось прямо на улице, на натянутых между домами веревках.

Меня нестерпимо потянуло домой. Вернее, в то место, которое я называла своим домом до отъезда.

После бессонной ночи, проведенной в скрюченном состоянии на двух стульях в дежурке – спасибо Вилкасу, договорился, – ощущала себя разбитой, и физически, и морально. Видок тоже, наверное, был еще тот, если встречные мужчины не проявляли интереса, а младенец на руках матери и вовсе расплакался. Вот и верь после этого Линасу, будто я светлая ведьма!

Теперь, немного остыв, порадовалась, что проклятие не сработало. Напутала я что-то, не каждый день, даже год людей проклинаешь. А вот идея связать Линаса насильственными узами с Гражиной по-прежнему казалась привлекательной. Инквизитор ей понравился, стерпится-слюбится. Да и хватит подружке страдать. Не хотят мужчины по-хорошему на ней жениться, сделаем по-плохому.