Измена. Предательство (не) прощается - Вуд Марина - Страница 16

Я поворачиваюсь на бок и осторожно запускаю руку под подушку. Там лежит тонкий листок — результаты анализа. Тогда, несколько дней назад, мне казалось, что всё складывается слишком странно: задержка, постоянная усталость, тошнота. Боль, конечно, разрушила все догадки, но я сдала кровь, чтобы точно знать.

Теперь этот листок здесь, и я не могу больше откладывать. Медленно, будто в замедленной съёмке, вытаскиваю его. Пальцы слегка дрожат. Может, от усталости. Может, от нервов.

Разворачиваю бумагу, пробегаю взглядом цифры. Всё написано сухо и по-научному, но я точно знаю, что искать. Гормон ХГЧ. Его уровень — обычный. Совсем обычный.

Никакой беременности.

Я закрываю глаза и глубоко вдыхаю. Почти сразу чувствую, как из меня вырывается облегчённый вздох, будто целый груз с плеч сбросили.

— Слава Богу, — шепчу я самой себе, хотя никто не слышит.

Но вместе с этим облегчением поднимается ещё одно чувство. Слабое, еле уловимое, но от него невозможно избавиться. Грусть.

Всё-таки где-то глубоко внутри я готовилась к другой новости. Пыталась представить, каково это — снова стать матерью, снова прижимать к себе крошечное тёплое тельце. Пусть даже с моей нынешней жизнью это всё, кажется, почти невозможным, часть меня… хотела.

— Как же глупо, — тихо говорю, складывая листок и убирая его обратно под подушку.

Я смотрю в потолок, пытаясь унять эти противоречивые чувства. Сердце стучит глухо, будто ищет, за что зацепиться. Нет, это правильно. Мне достаточно Машеньки. У нас впереди столько всего, и я должна быть сильной. Сейчас не время для нового начала.

Но почему тогда внутри всё равно пустота?

17

Настя

Утро выписки. Я сижу на кровати, уже в своей одежде, и жду, пока врач принесёт документы. Немного волнуюсь. После нескольких дней в больнице кажется, что выход на улицу — это целое событие.

Когда дверь открывается, я поднимаю глаза. Это Кирилл. Его вид не даёт мне шанса оставаться равнодушной — строгий, собранный, как всегда. В руках бумаги, а на лице — лёгкая тень улыбки.

— Готова? — спрашивает он.

— Готова, — киваю, хоть внутри что-то сжимается.

Мы выходим в коридор, он идёт рядом. Ощущение защищённости, которое сопровождало меня все эти дни, снова накрывает. Но уже через минуту становится видно парадный вход. И его — Андрея.

Он стоит на ступеньках с Машенькой, в руках у него снова огромный букет алых роз. Цветы слишком яркие, слишком кричащие, будто хотят доказать что-то за своего владельца. Машенька, увидев меня, вскидывает руки:

— Мама!

Я не успеваю ничего сказать, как она бежит ко мне. Вопреки всем болям в животе я опускаюсь на колени и обнимаю её. Её тёплые ручки — лучшее лекарство.

— Как ты, мамочка? — её голосок звенит от радости.

— Лучше, мой зайчик. Намного лучше, — шепчу я ей в волосы, ощущая их сладкий запах.

Когда я поднимаюсь, взгляд Андрея уже упирается в Кирилла. Ненависть в его глазах такая же ощутимая, как напряжение в воздухе. Кирилл молча протягивает мне документы, его пальцы легонько касаются моих.

— Настя, если что-то понадобится, обращайся, — произносит он ровно, глядя только на меня.

— Спасибо. За всё, — отвечаю тихо.

На мгновение наши взгляды встречаются, и я вижу в его глазах что-то, что он тщательно скрывает. Потом он отворачивается и уходит внутрь.

Андрей, держа Машеньку за руку, подходит ближе.

— Ты готова? Пойдём, я машину завёл. — Его голос слишком спокойный, словно всё происходящее для него — просто формальность.

Я киваю, беря дочь за руку, и следую за ним. Машенька щебечет что-то о своем саде, игрушках, и это немного разряжает обстановку. Но в воздухе между мной и Андреем висит напряжение.

Мы приезжаем домой. Я с облегчением вдыхаю знакомый запах квартиры, но чувство уюта куда-то улетучивается, когда Андрей начинает заботливо помогать мне снять куртку.

— Садись, отдохни. Я сделаю чай. Может, хочешь что-нибудь поесть? — он буквально роится вокруг меня.

— Не нужно, Андрей. Я справлюсь, — отвечаю, чувствуя раздражение.

Он останавливается, будто сбитый с толку.

— Ты же знаешь, я просто хочу помочь, Настя.

— Андрей, тебе не нужно ничего доказывать. Я справлялась раньше и справлюсь сейчас.

В его глазах мелькает боль, но я отворачиваюсь. Мне слишком тяжело выдерживать этот взгляд, слишком много в нём вопросов, на которые у меня нет ответов.

Машенька тем временем подходит ко мне с книжкой в руках.

— Мамочка, почитай мне? — её голос возвращает меня к реальности.

— Конечно, зайка, иди сюда.

Я беру её на колени и начинаю читать, чувствуя, как напряжение медленно растворяется в уюте её объятий. Андрей стоит в стороне, молчит.

***

После долгого дня я лежу в кровати. Машенька уже спит, её тихое дыхание слышно из соседней комнаты. В квартире царит приятная тишина, нарушаемая лишь мерным тиканьем настенных часов. Андрей ушёл, сказав, что заберёт дочь на выходные, и я наконец могу немного расслабиться.

Телефон на тумбочке вибрирует, подсвечивая экран. Я лениво тянусь за ним, ожидая увидеть очередное уведомление о какой-нибудь скидке. Но вместо этого — незнакомый номер.

«Анастасия Сергеевна, ваше резюме рассмотрено. Мы будем рады видеть вас на собеседовании в нашей компании. Просим подтвердить удобное для вас время».

Я перечитываю сообщение ещё раз. Резюме… Работа. На несколько секунд мысли путаются. Потом всё встаёт на свои места.

Это то самое резюме, которое я отправила несколько недель назад, когда решилась на изменения. Тогда казалось, что я просто делаю шаг в никуда. А теперь вот он, шанс.

Пальцы немного дрожат, когда я начинаю печатать ответ.

«Спасибо за приглашение. Мне удобно в первой половине дня. Жду подтверждения».

Отправив сообщение, я кладу телефон на место и смотрю в потолок. Вместо облегчения — странная смесь радости и тревоги.

Смогу ли я? Справлюсь ли? Работа — это не просто способ зарабатывать деньги, это новая глава, новый старт. А я ведь только начинаю восстанавливаться.

С одной стороны, хочется позвонить кому-то и поделиться новостью. Но с другой… Кому? Андрей, конечно, обрадуется, но я не хочу снова пускать его в свою жизнь больше, чем это необходимо. А Кирилл? Мы же не на той стадии, чтобы делиться такими вещами.

Я вздыхаю, переворачиваясь на бок.

«Настя, ты справишься. Это твой шанс всё изменить. Нельзя упустить».

Я тихо повторяю эти слова, как мантру, надеясь, что они придадут мне сил. Где-то в глубине души я верю, что всё получится. Потому что просто обязано.

18

Настя

Я сижу в зале суда, сжимая в руках тонкую папку с документами. Она почти ничего не весит, но кажется мне неподъёмной. Рядом со мной — Андрей. Его лицо спокойно, как всегда. Он выглядит уверенным, но я чувствую напряжение, которое он скрывает за этим спокойствием.

У меня внутри всё переворачивается. Я стараюсь не смотреть на него, но ощущаю его присутствие так остро, словно он сидит ближе, чем в метре. Скамьи в зале холодные, и я, чтобы хоть как-то отвлечься, перебираю в голове слова, которые скажу судье, если меня спросят.

На деле всё должно быть просто. Мы решили всё заранее: Машенька остаётся со мной, Андрей будет участвовать в её жизни, как отец. Без скандалов. Но это не просто формальность. Это конец целой главы моей жизни.

— Стороны готовы? — раздаётся голос судьи.

Я поднимаю голову и киваю. Андрей делает то же самое. Его взгляд пересекается с моим, и я тут же отвожу глаза. Не хочу, чтобы он видел, как тяжело мне даётся этот момент.

Судья зачитывает наши данные, делает несколько стандартных замечаний. Время тянется бесконечно долго. Я чувствую, как моя спина начинает ныть от напряжения, но стараюсь сидеть прямо.

— Вы подтверждаете, что согласны с условиями развода? — спрашивает судья, смотря на меня.