Чужой наследник 4 (СИ) - Коган Данил - Страница 17

Громада грузового пузыря медленно и величественно подлетала все ближе к манору. Под брюхом у воздушного кита болтался шестиметровый в высоту зиккурат, имевший квадратное основание в десять на десять метров. Здоровенная хрень!

«Твой парень» на моей руке запищал. Аналогичный звук слышался еще от нескольких человек в непосредственной близости. Я перевел взгляд на экран. Так-так. Зона сменилась с серой на желтую. И впрямь клочьев тумана стало как-то многовато.

Давно известный в Ожерелье факт. Чем больше людей собирается в одном месте серой или желтой зоны, тем больше вероятность всплеска. Хмарь как-то чувствует большие скопления разумных. Ну ничего, тварь. Мы сейчас тебя немного потесним. Шаг за шагом. Так создавалось Ожерелье. Так будем действовать и мы.

Аэростат завис над нами, закрыв собой небо. Рабочие принялись фиксировать летающий корабль с помощью тросов, чтобы его не сносило ветром.

Затем завизжали лебедки и пирамида УТРа поползла вниз.

Ожили строительные мехи.

Они протянули к спускающемуся с неба чуду инженерной мысли свои манипуляторы. Послышался железный лязг.

Мехи качнуло.

После этого пилоты, под под командованием инженера, начали аккуратно доворачивать все сооружение, контролируя и направляя его приземление на площадку. Вот инженера все устроило, и УТР уселся на бетон.

Раздался скрежет, поднялась пыль. Установка завершилась.

— Эр Юрковский. — сказал я стоящему неподалеку ограненному. Речь. Пора запустить нашего малыша.

Юрковский кивнул мне и принялся ловко карабкаться к усеченной вершине пирамиды. Я полез за ним. Буду работать для него мегафоном. Рабочие, между тем, без промедления закатывали в пирамиду главный заправочный блок. Пока мы добирались до верха, аэростат успел отстрелить тросы и подался вверх. Жужжание его импеллеров становилось все тише и тише.

Юрковский взгромоздился на пирамиду. Откашлялся. Я обволок его своей аурой и распространил ее во все стороны. Голос драгоценного эра раскатился по все строительной плошадке.

— Я эр Юрковский, начальник управления колонизации в форте, если кто меня не знает. Эр Строгов любезно предоставил мне возможность сказать несколько слов перед первым запуском. Это большая честь, без шуток. Знаете. — он прервался, на несколько секунд, — Я присутствовал на множестве пусков. Я был на запуске УТРа Алого Рассвета десять лет назад. Тогда еще просто чистильщик, прибывший для защиты будущего поселения. И каждый раз. Каждый раз, когда я вижу это чудо, меня охватывает одно и то же чувство. Оно не тускнеет со временем. Это чувство гордости. Гордости за человеческий род. За вас. За нас всех, жителей хрупкого маленького мира под названием Ожерелье. За нашу стойкость. За наш ум и волю. За то, что наши предки, имея дело с непредставимыми, по нашим человеческим меркам, силами, не сдались. Не встали на колени. Не приняли покорно смерть. Нет! Они боролись. И мы, их наследники и потомки, боремся. Мы своими руками создаем свой мир. И мы побеждаем! — он вскинул вверх руку. Стальные пальцы доспеха с лязгом сомкнулись в кулак. — Да расточится Хмарь!

— Да расточится Хмарь! — взревели двести глоток внизу.

И я кричал вместе со всеми. Простенькая речь Юрковского задевала какие-то странные струны внутри меня. Раньше, глядя на скопления людей на площадях, сливающихся в едином порыве по какому-нибудь поводу, Арлекин лишь брезгливо кривил губы. А сейчас я сам был маленькой частицей этого многоголосого существа. Я тоже ощущал то, о чем говорил Юрковский. Гордость. В нашем крике был вызов, брошенный самим небесам. Тем самым «непредставимым человеческим разумом» силам. А вот зерга вам лысого, твари. Приходите. Мы встретим вас. Сегодня цепь замкнется. Еще один шажок.

Пирамида дрогнула, изнутри раздалось шипение каких-то механизмов. А затем мелко завибрировала под ногами.

Грязно-желтый туман, внутри защитного периметра мгновенно разлетелся клочьями, отступил, исчез. Уполз на безопасное расстояние.

Уплотнился в радиусе километра от пирамиды. У всех одновременно запищали коммы. Всплеск!

Из плотных клубов тумана к нашим защитным позициям устремились сотни отвратительных тварей. Хмарь пришла, чтобы взять свое обратно.

Глава 9

Битва за манор

Первые выстрелы россыпью разнеслись над нашими позициями. Стрельбу открыли самые уверенные в себе. Отсюда было не видно, возымела ли эта стрельба какой-нибудь эффект. Я поспешил к насыпи, на которой уже укрепился мой отряд, на ходу манипулируя гранями. Надо кое-что проверить.

Позиции начали оборудовать еще с позавчерашнего дня. Сегодня их слегка модифицировали под нужды конкретных команд. Укрепления были выстроены эскарпами, с опорой на остатки крепостных стен. И между ними были специально оставлены промежутки, к которым сейчас и стягивались мехи и чистильщики. Осветители обеспечивали общее прикрытие позиций от летающих монстров изнутри манора.

Тактика противодействия тварям Хмари была придумана не вчера и отнюдь не мной.

Над наибольшим скоплением тварей пролетел аэростат, доставивший нам УТР. С него вниз полилась желтоватая пенная субстанция. Пузырь не рисковал залетать в стену тумана, прошел по самому его краю, совершая полет по большой дуге.

Как и предполагалось, тварей, перших в лоб на огрызающиеся огнем эскарпы было не так много. Защитники укреплений сдерживали их довольно уверенно. Основная масса хлынула в обманчиво открытые проходы. Дальше отработали стандартные меры защиты.

Сперва самые шустрые напоролись на минное поле. Даже противопехотные мины — это дорого. Но, повторю, что сказал однажды: люди дороже. Первые ряды чудовищ покрошило в фарш. В радиусе тридцати метров от минного заграждения многим монстрам сильно поплохело. Осколки ранили тварей и, хоть и не убивали, но делали их слабее, замедляли. Напор на промежутки между эскарпами ослаб. Жаль, что мины — фокус одноразовый. И твари далеко еще не кончились.

Дальше наступило время обычных ям. Вернее, даже рвов. Которые были выкопаны аккурат в самих проходах. С вкопанной в них кое-как заточенной арматурой и набросанной на дно путанкой. И закрыты маскировочной сеткой. Первые ряды тварей полетели вниз, а задние, не видя, что происходит в проходах, продолжали напирать. Рвы стали быстро наполняться, монстры спрыгивали вниз и бежали по телам своих же, втаптывая их в путанку и насаживая на колья.

К этому времени уже все эскарпы, так или иначе, оказались втянутыми в сражение, а Хмарь перестала продуцировать монстров. Выдохлась.

Аэростат, сделав «круг почета» над скоплениями тварей, возвращался, чтобы зависнуть над центром манора. С борта тоже вели огонь, причем из гранатометов-восьмидесяток. Лупили они в белый свет, как в копеечку, по самым крупным скоплениям. Также оттуда постоянно поступали сигналы флагами. Святов или кто-то от него эти сигналы отслеживал, чтобы контролировать ситуацию по всему защитному периметру. Еще двое наблюдателей сидели на зиккурате. Радиосвязь и коммы у большинства защитников временно сдохли, нам оставался только такой экзотический способ передачи сигналов и команд.

За время боя стена Хмари отодвинулась еще на полкилометра. И это УТР еще не вышел на рабочий режим. Для этого ему требуются примерно сутки.

Сам я не стрелял и почти не обращал внимания на кипевший бой. Занял позицию, с которой наилучшим образом просматривалась внутренняя часть защитного периметра.

Вот в бой вступили чистильщики, выжигая лезущих из рвов тварей огнеметами. Некоторые из них бежали на вершины эскарпов, где твари все же прорвались и заставили защитников прекратить огонь. Ничего критичного. Все под контролем.

Вот взревели моторы мехов. Пришел их черед. На короткой дистанции их огнеметы и шрапнельные пушки производили просто чудовищное опустошение рядах монстров. Шум сражения усилился, хотя это и казалось невозможным.