Ковенант. Альтерген (СИ) - Котов Алексей - Страница 28

— Я. Сказала. Нет.

Да мне наплевать что ты сказала, вижу цель не вижу препятствий — говорили во мне животные инстинкты. Вновь подходя к сжавшейся словно в испуге девушке, я заметил у нее в руках кинжал-мизерикорд с тонким трехгранным клинком. Держа его обеими руками, Алиса направляла острие себе в грудь. Звуки музыки и природы зазвучали снова, вновь обволакивая и заполняя все вокруг — вот только сейчас ритм был рваный, агрессивный, выбивающий из колеи.

Раздражающий, вызывающий злость и не дающий сосредоточиться.

— Еще шаг, и я это сделаю, — предупредила Алиса уже почти крича.

Конечно, я сделал этот шаг и размахнувшись, она воткнула в себя кинжал. Воткнула бы, вернее, если бы я не успел перехватить ее руки, ударом выбив оружие.

— Стой! — закричал я одновременно с действием.

Сияющие золотом глаза оказались совсем рядом, Алиса вдруг широко улыбнулась и отпустила упавшие плетьми руки. Секундой позже улыбка пропала, глаза закатились, и девушка мягко осела, теряя сознание.

Вот это неожиданно — удивился я, подхватывая ее на руки. С некоторым усилием — девушка она не худенькая с формами внушительными, да и бесчувственного человека всегда сложнее держать.

Стоя с Алисой на руках я вдруг понял и осознал, как меня развели на эмоции, заставляя подниматься к ним по ступенькам животных инстинктов. Вот только очень странно, что сиплый доктор говорил о неизлечимости, а меня всего за пару минут танца две девушки… Так, а почему несколько минут?

Обернувшись, посмотрел на часы и не мог ничего понять. Время, когда в комнате закончились приготовления и зазвучали первые звуки природы я помню, «21:13» на часах было. Несмотря на полнейшее безразличие, информацию я усваивал всю и в памяти она оставалась.

Сейчас на часах «01:07». То есть получается, что вся эта музыка-массаж с танцами четыре часа продолжались? Обалдеть, у меня ведь в субъективном восприятии все буквально в несколько минут уложилось. Куда остальное делось? Если четыре часа прошло, совсем неудивительно что обе сознание потеряли — они просто на пределе сил выкладывались до полного истощения не только физического, но и эмоционального.

Не переставая удивляться, донес Алису до кровати, уложил аккуратно. Дышит, но неглубоко — как будто не спит, а в обмороке. Принес и Люцию, положил рядом — она уже приходит в себя, но выглядит так, словно морок после долгого наркоза не может сбросить. Веки подняты едва наполовину, взгляд блуждающий, рукой старается прикрыть грудь, но не очень получается, явно плохо в пространстве ориентируется.

Накрыв обеих девушек тонкой простыней, огляделся. В первую очередь осматривая себя, осознавая. Так, футболку с меня сняли, но больничные штаны на месте. Весь, правда, в ароматном масле, благоухаю цитрусом с корицей. И все вроде хорошо, вот только бьет по ушам ритм этот рваный, как будто всадники апокалипсиса в грозу по небу скакали, столкнулись и валятся в оркестровую яму, потом взлетают и снова валятся.

— Можно музыку как-то выключить?

Вплетенная в композицию шумов природы, раздражающая рваными ритмами музыка наконец стихла. Я глубоко вздохнул, ощущая вернувшийся вкус к жизни. Но не давая им насладиться раздался грохот, от которого вздрогнул весь дом. По ушам хлестко стегануло болью, сквозь которую пробивались жизнерадостные голоса. Пригибаясь и закрывая уши ладонями я упал на колени, чувствуя, как меня буквально наизнанку выворачивает звуковой атакой.

— РУССКОЕ РАДИО-О-О! ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО! ЗДРАВСТВУЙТЕ-ЗДРАВСТВУЙТЕ, УВАЖАЕМЫЕ РАДИОСЛУШАТЕЛИ, С ВАМИ Я…

Громкий ор вдруг отрубило как не было, только в ушах остался болезненный звон. Сквозь пелену оглушения, как будто голову всунули в кастрюлю с мокрой ватой, я услышал возмущенные крики и даже голос узнал — Анна. Только постфактум понял, что выключив музыку, кто-то случайно переключил воспроизведение на радио, а из-за того, что громкость «лечебной композиции» была настроена иначе для восприятия, пробирая вот прямо до глубины души, обычным звуком меня здесь чуть и не прибило.

Алиса в себя не пришла, а вот Люция после звукового удара в еще большем шоке. Водит перед собой руками, с трудом пытаясь скинуть ноги с кровати в попытке слезть и куда-то уйти, наверняка даже не зная, куда. Ну точно как будто после долгого наркоза в себя приходит.

Отходя от неожиданного звукового удара — хорошо, барабанные перепонки целыми остались, я уже видел, как в комнате появилась Анна вместе с тремя женщинами-медиками. Двое подбежали к Алисе и Люции, третья направилась ко мне, но я только рукой отмахнулся. Спасибо, я в душ, там сам справлюсь.

Держась за голову, по-прежнему закрывая уши ладонями — второго такого удара я не выдержу, зашел в ванную комнату. Перегородка от комнаты здесь полупрозрачная, не все видно, но мутные силуэты различить можно. И периодически поднимая голову из-под потока теплой воды — ни холодной, ни тем более ледяной из крана извлечь не получилось, как ручку не крутил, видел как опустошенных после ритуала девушек одевают и выводят под руки.

Бунгало освободилось, стало тихо и пусто, остался только шум льющейся воды. Я еще долго стоял под лейкой, жалея, что контрастный душ не принять. Но хотя бы так — закрыв глаза, отмокал и словно пакетом данных воспринимал все, что прошло мимо эмоционального восприятия за минувшие дни. Информация есть, а вот оценка и осмысление только сейчас происходит. Причем осмысливать ох как много нужно — одно знание о том, что я оказывается психопат по классификации незнакомого доктора, уже многого стоит.

После усвоения всего накопленного выключил воду, вытер голову полотенцем и обернувшись им в поясе вышел в комнату. В бунгало действительно никого, уехали все. Все, кроме Анны — она в ожидании моего возвращения сидела на кресле в углу, забравшись с ногами. Увидев меня даже обувать босоножки не стала, подбежала на мысочках стремительно и схватила за плечи. Непривычно, обычно она на каблуках и у нас глаза вровень, а сейчас босиком, так что смотрю я на нее сверху-вниз.

— Вернулся? — спросила Анна, глядя с надеждой.

— Вернулся, — кивнул я.

Анна с облегчением вздохнула и крепко меня обняла. Вроде как от избытка чувств, но уже секундой позже мы целовались, а чуть погодя ее легкое платье с треском ткани отлетело, а сама она запрыгнула на меня, обхватывая бедрами. Я до кровати даже не дошел, просто развернулся к ближайшей стене — Анна ударилась в нее спиной и гортанно вскрикнула. Запрокинув голову, она впилась мне в спину длинными ногтями, звучно вскрикивая.

Только ближе к утру мы успокоились и сейчас лежали на смятой кровати. Широкие окна выходили прямо на восток, и я видел, как горизонт красит в алый поднимающееся солнце. Сощурился, посмотрел на часы. «05:30».

Снова субъективного времени для меня прошло словно несколько минут, а в реальности опять минус четыре часа — куда только делись? Но события этих четырех часов с Анной, в отличие от устроенного Алисой и Люцией ритуала, я хотя бы помню.

— Можно покурю? — лениво промурчала Анна с закрытыми глазами.

— Ты еще не бросила?

— Бросила конечно.

— Угу, аж сигареты с собой носишь.

— Ой не начинай, — Анна сморщила носик и хотела посмотреть на меня, приоткрыв глаз, но тут же зажмурилась от света восходящего солнца. Не открывая глаз, она звучно чмокнула меня в плечо, перекатилась по кровати и вытащила из сумочки почти пустую пачку с двумя сигаретами. Одну выложила, вторую прикурила, завалилась обратно, взяв с собой пустую пачку как пепельницу. Легла поперек кровати, устроившись затылком у меня на груди и глубоко затянулась, выпуская дым в потолок.

Где-то это уже было. Главное, чтобы Василиса сейчас не вломилась.

— Рассказывай, что я пропустил.

— Когда ты направился в другой мир вместе с серпентом, Ушан облетел остров и добрался до форта на холме Зиона, где уже успешно держала оборону команда Богатырева. Ушан в первую очередь рассказал Даниле, что в шахтах ловушка, и вообще это все вокруг одно большое обманулово от корпоратов и госдедов, потому что крысы идут из другого мира, а всяких гоблинов с гарпиями здесь на Земле выращивают.