Писательница для Белова (СИ) - Котлярова Екатерина - Страница 3

Кровь отливает от лица, меня бросает в жар. Я открываю первую главу, которая начинает с постельной сцены. Грязной. Развратной.

Я слетаю с крышки унитаза, откидываю её, падаю на колени и сгибаюсь в два раза, прощаясь со своим завтраком. Телефон падает на кафель, но мне совершенно не до этого. Сегодня треснули мои очки, телефон и я. Моя привычная и размеренная жизнь так же треснула и со звоном осыпалась к ногам Дамира, который непременно втопчет меня в землю своими ботинками.

Я поднимаюсь с пола с огромным трудом, поднимаю телефон и скрываю все главы книги с сайта. Взгляд цепляется за комментарии, в которых читатели спорят — правдиво ли описана жизнь Дамира или нет. Являюсь ли я его фанаткой или мы тайно встречаемся. Когда на меня накатывает новая волна тошноты, я быстро блокирую экран, выхожу из кабинки.

Иду к раковинам, чтобы умыться. Плещу водой в лицо, а когда выпрямляюсь и смотрю на своё белое лицо, вздрагиваю, замечая в отражении фигуру за спиной.

3

Глава 3

Катя

Испуганно шарахаюсь в сторону, оборачиваюсь на девушку, которая стоит за спиной. Она не одна. Рядом с ней её подруги. Но я прекрасно знаю, кто такая Василиса Головина. Девушка Дамира. И по её злому колкому взгляду я понимаю, что сейчас меня ждёт непростой разговор. Негнущимися пальцами вцепляюсь в край раковины позади, смотрю в красивые голубые глаза Василисы. Она красивая настолько, что мне хочется провалиться под землю от неловкости находиться рядом с ней. Она лощённая. Ухоженная. И высокомерная. В её взгляде я вижу презрение. Девушка смотрит на меня сверху вниз, несмотря на то, что мы одного роста.

Я грязь под её ногами. Помеха, появившаяся на пути. Мерзкий таракан, которого стоит прихлопнуть одним ударом тапки.

— Ну, привет, Екатерина Ягодкина, — улыбка трогает пухлые губы девушки, делая её похожей на ядовитую опасную змею, готовую кинуться на потревожившую её покой жертву.

— Привет, — я размыкаю слипшиеся и потрескавшиеся губы, снова рукой вцепляюсь в раковину.

Ладони потеют, а пальцы скользят по фаянсу, а я никак не могу найти точку опоры. Я боюсь Василису ничуть не меньше, чем её молодого человека.

— Скажи-ка мне, что за мутотень ты выложила в интернет, милая моя? — излишне ласково спрашивает девушка, ленивым, но в то же время величественным шагом преодолевая расстояние между нами.

— Это ошибка, — я быстро пробегаюсь языком по губам. — Я уже всё скрыла. Скоро книгу удалят.

— Ты осознаёшь своей пустой головой, какие проблемы тебя ждут, девка? — излишне вежливая улыбка сползает с лица Василисы, теперь она хищно скалится.

Я вздрагиваю. От красоты там не осталось и следа. Сейчас Василиса похожа на гиену.

— Это досадная ошибка, которую я непременно исправлю, — я выдыхаю тихо, но слова говорю на удивление чётко.

— Ты по полной ответишь, сучка грязная. За каждое слово, которое порочит честь МОЕГО Дамира! — длинные пальцы с такими же бесконечно длинными ногтями зарываются в мои волосы, с силой сжимают основание косы.

Рывок назад. На глазах наворачиваются слёзы. Больно. До ужаса больно. Я вскидываю руки и пытаюсь отцепить пальцы Василисы от головы.

— Отпусти, пожалуйста, — голос звенит.

Я стараюсь не дать волю слезам. Стараюсь не показать своего страха. Смотрю в сощуренные и полные ненависти глаза девушки, судорожно размышляю, что делать. Сердце стучит громко, с надрывом, набатом отдавая в голове. Я чувствую частый пульс в самой шее, перед глазами всё плывёт. Василиса снова улыбается, словно змея. Накручивает мою косу на кулак, вынуждает приподняться на носочках, чтобы убрать натяжение волос на макушке.

— Ты даже не подозреваешь, дрянь, с какими людьми ты связалась. Грязная шавка. Деревенщина необразованная. Ты в своём захалустье таких красивых, ясное дело, не видела. Решила, что если мечта недосягаема, можно писать такой бред о моём мальчике? Не-е-ет, тварь. Мы высшее общество. Мы элита. А ты грязь под ногами. Я тебя просто растопчу, а потом смою, — Василиса приближает лицо к моему.

Воспалённым краем сознания я подмечаю, что от неё потрясающе вкусно пахнет свежестью и духами.

— И будь уверена, ничтожество, смоют тебя в прямом смысле, если ты ещё хоть раз откроешь свою вонючую пасть. И это не угроза, а предупреждение. По-хорошему.

Я не отвечаю. Не двигаюсь. Просто смотрю в холодное лицо девушки.

— Что ты шары свои вылупила? — сжимает косу сильнее. — Ты меня поняла, я спрашиваю?

— Да, — выдыхаю с трудом, выдавливая с трудом слова.

— Дай руку, — говорит вдруг с усмешкой, резко отпуская мои волосы.

Я выдыхаю облегчённо, но протягивать руку Василисе не спешу.

— Ты оглохла? Мне повторить?

Девушки, которые до этого стояли за спиной Василисы неподвижно, делают несколько шагов вперёд. Надвигаются, презрительно смотря на меня. Я тяну руку вперёд, Василиса обхватывает моё запястье, разворачивает руку ладонью вверх и плюёт в центр ладошки. Я не успеваю опомниться, как она моей же рукой бьёт меня по лицу.

— В следующий раз харкнут все, тварь. Запомни.

Василиса разворачивается и уходит, цокая каблуками. Её подруги исчезают следом. Я кидаюсь в раковине и начинаю тереть лицо, чувствуя такое сильное отвращение, что тошнота подкатывает к горлу. Меня вот-вот вырвет.

Снова слёзы градом начинают катиться по щекам. Я никогда в жизни не испытывала такого унижения.

Но что-то подсказывает мне, что это ещё не конец всем тем бедам, которые обрушились на мою голову. Я подхожу к двери, выглядываю в коридор, убеждаюсь, что никого нет, только тогда покидаю туалет.

Вновь и вновь тру ладонь влажными салфетками, пытаюсь избавиться от мерзкого и унизительного чувства на коже. Мне кажется, что я всё ещё чувствую слюну Василисы. Ядовитую. Разъедающую кожу до самых костей.

Воровато озираясь по сторонам, спешу к выходу из университета. Я понимаю, что оставаться в его стенах сейчас не стоит. Мне нужно разобраться с романом. Удалить его со всех сайтов, по которым он разлетелся.

От одной только мысли об этом, кружится голова, а зубы сводит от того, с какой силой я их сжимаю. Я осознаю, что быстро этого сделать не смогу. Как и не смогу удалить книгу с телефонов тех, кто её уже скачал. Это бег по замкнутому кругу.

Я подхожу к гардеробной, тяну на себя стеклянную дверь, но открыть не успеваю. На пальцы ложится горячая, прожигающая до костей ладонь. Сжимает. А сзади к спине прижимается горячее каменное тело. Так близко и тесно, что становится не по себе. Особенно от собственной реакции.

По спине, под толстым вязаным свитером рассыпаются колючие мурашки. По венам вместо крови начинает течь огненная, плавящая все внутренности лава.

Я дёргаюсь. Хочу резко развернуться, но меня слишком крепко держат чужие руки. Сжимают с такой силой, что мне даже тяжело вдохнуть. На грудь давит, перед глазами плывут тёмные круги.

— Решила сбежать, мышь чёртова? — я слышу рычание, которое разбивается о мою макушку.

Волосы, которые до этого растрепала Василиса, шевелятся от тяжёлого дыхания Дамира, выдавая его ярость и ненависть.

— Н-н-нет, — заикаясь от страха, накрывшего меня с головой, выпаливаю торопливо. — Н-н-е-е х-х-хотела. Я просто подышать свежим воздухом.

— Не делай из меня не только посмешище, но и дебила, мышь, — резкий рывок, от которого кружится голова и перед глазами всё плывёт, Дамир разворачивает меня к себе лицом, заглядывает в глаза чёрным взором.

Я пытаюсь сглотнуть, но в горле слишком сухо от страха и безысходности.

— Я видел, как ты кралась. Решила, что можешь сбежать от меня? — молодой человек кривит губы в улыбке, вызывающей ужас. — После того, что ты сделала, ты обязана мне ноги целовать, мышь бледная. Выполнять всё, что я тебе прикажу. Ты станешь моей бесправной, во всём подчиняющейся игрушкой.

— Дамир, я прошу тебя, не нужно, — от каждого слова молодого человека меня начинает трясти всё больше. — Я умоляю тебя. Позволь мне всё исправить. Я уже написала в техническую поддержку. Скрыла все главы. Книгу скоро удалят.