Император Пограничья 2 (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 18

Тут выяснилось, что для этого мне потребуются специализированные инструменты, которых у меня, конечно, не нашлось. Зато они, возможно, имелись у кузнеца. Так и оказалось, ведь ружьями и винтовками в деревне владели многие. Фрол, конечно, подивился, зачем мне мелкие отвёртки, биты и выколотки но предоставил без возражений.

Согласно инструкции, первым делом необходимо проверить, что оружие не заряжено. Открыв барабан и убедившись, что он пуст, я приступил к разборке. Открутил боковую пластину, извлёк барабан, отделил спусковой крючок от рамки. Каждую деталь я клал на расстеленный перед собой платок, стараясь запомнить последовательность. Мелкие винтики и пружины — отдельно.

Ствол с нарезами внутри, ударно-спусковой механизм с курком, спусковой крючок, шептало, пружина боевая, барабан с каморами… Я повторял названия деталей, фиксировал их функции в памяти, ощупывал каждый элемент. Здесь всё имело значение — толщина металла, форма, сопряжение деталей.

Через час, когда оружие лежало передо мной полностью разобранное, я достал лист бумаги и начал зарисовывать каждую деталь. Не будучи художником, я всё же старался передать пропорции максимально точно, подписывая каждый элемент и его назначение. Особенно тщательно я прорисовал ударно-спусковой механизм — сердце револьвера.

Сборка заняла почти втрое больше времени, чем разборка. Дважды мне приходилось заглядывать в инструкцию, когда пружины не становились на место. И всё же когда все детали наконец соединились в единое целое, я испытал удовлетворение от проделанной работы.

Теперь пришло время практики. Взяв револьвер и коробку с патронами — их было всего двенадцать, на два полных барабана — я вышел на задний двор, туда, где кончался огород и начинался лес. Установил на пне небольшой чурбак.

Первым делом я внимательно осмотрел патрон: латунная гильза, капсюль, порох внутри, свинцовая пуля… Загрузил барабан шестью патронами, ощущая, как тяжелеет оружие с каждым новым зарядом.

— Ну, посмотрим, — пробормотал я, принимая стойку, которую видел в инструкции.

Револьвер лёг в правую ладонь, указательный палец на спусковой крючок, левая рука поддерживает правую снизу. Прицелился. Сделал глубокий вдох, задержал дыхание и плавно нажал на спуск.

Грянул выстрел! Оружие дёрнулось вверх, отдача ударила в запястье сильнее, чем я ожидал. Чурбак остался стоять — первый выстрел ушёл выше цели.

Любопытно.

Второй выстрел я произвёл, уже корректируя прицел с учётом отдачи. На этот раз пуля прошла слева от цели. Прогресс. Ну почти.

Третий выстрел оказался точным — пуля зацепила самый край чурбака, заставив его пошатнуться. Стрельба давалась всё легче, и к шестому выстрелу я уже чувствовал уверенность в каждом движении.

Перезарядил барабан, продолжил эксперименты: стрельба с разных расстояний, с одной руки, из разных положений. Я фиксировал вибрацию ствола, поведение барабана после каждого выстрела, изменение баланса оружия по мере опустошения барабана.

Никакой необходимости сохранять патроны я не видел, ведь брать в бой оружие, которым не владеешь, подлинное безумие. Так я хотя бы попрактикуюсь и позже приобрету в городе боекомплект. Возможно, владение этим револьвером мне никогда и не понадобится, но ведь и тонфу я когда-то изучал просто из любопытства, а в первую ночь в Угрюмихе пригодилось. И ещё как…

Когда были израсходованы все двенадцать патронов, я вернулся в дом и снова полностью разобрал револьвер. Теперь я видел следы пороховой гари, ощущал тепло ствола, замечал лёгкий износ деталей даже после такого короткого использования.

Снова сборка, снова разборка. И ещё раз. С каждым разом движения становились увереннее, пальцы запоминали, что за чем следует. В голове формировалась трёхмерная модель устройства, где каждая деталь была на своём месте.

Наконец, почувствовав, что понимаю основы, я вновь навестил кузница, вернув ему инструменты, и взял небольшой стальной слиток размером с ладонь. Вернувшись домой, сосредоточился, призывая свой Талант. Я визуализировал каждую деталь револьвера, их сопряжение, механику работы.

Металл под моими пальцами начал меняться, трансформироваться, подчиняясь воле и замыслу. Десять минут спустя я держал в руках нечто, напоминающее револьвер — но лишь отдалённо. Ствол вышел неровным, нарезы внутри неправильного профиля. Барабан вращался с заеданием, каморы разного диаметра. Спусковой механизм работал нечётко. Стрелять из этого было совершенно невозможно.

Я покачал головой. Первая попытка, разумеется, не могла быть идеальной. До полного понимания огнестрельного оружия мне было ещё далеко, но первый шаг я сделал. Оставалось только совершенствоваться и дальше.

К вечеру, когда отгорела вечерняя заря и на небе проступили первые звёзды, мы с Василисой собрались для ритуала. Я обстоятельно объяснил ей все детали процесса, рассказав и про временные накопители, и про необходимые ресурсы. Девушка очень мило смущалась, когда просила втереть ей в позвоночник раствор соли и толчёного угля.

Следом она выпила приготовленный отвар — крепкий травяной настой с мёдом, щепоткой соли и каплей её собственной крови из проколотого пальца.

Шесть крошечных кристаллов Эссенции мерцали на земле, освещённые лунным светом.

— Ты точно уверен? — нервно спросила Ольховская, теребя прядь тёмных волос. — Это не похоже на стандартные техники из академии.

— Абсолютно, — кивнул я, расставляя уголь по периметру. — Главное, следуй инструкциям в точности.

Девушка заняла место в центре круга из соли и свечей из пчелиного воска, после чего принялась за дело, сосредоточенно хмуря брови.

Кристаллы один за другим растворялись в воздухе, превращаясь в тончайшую энергетическую взвесь, которая обволакивала девушку, постепенно впитываясь в кожу. По её лицу текли капли пота — сперва прозрачные, потом всё более тёмные, с красноватым оттенком. Василиса стонала от неприятных ощущений, но, к своей чести, выдержала весь процесс, так и не прервав его. Характера ей не занимать…

Когда ритуал был завершён, Василиса откинулась назад, прикрыв глаза и тяжело дыша.

— Двадцать девять капель, — прошептала она, открыв глаза и глядя на меня с изумлением. — Как это возможно? Обычный предел любого Ученика — двадцать. Ритуал увеличил эффективность поглощения примерно в полтора раза!

— Всё верно, — пояснил я, помогая ей подняться. — Теперь ты сможешь быстрее набрать необходимый для ранга Подмастерья объём энергии.

Я не стал уточнять, что моя связь со Скальдом позволяла увеличивать эффективность поглощения ещё сильнее — вдвое.

— Это… это потрясающе! — её глаза сияли от восторга. — Теперь я верю, что действительно смогу стать Подмастерьем. Я… — она запнулась, подбирая слова, и коснулась моего предплечья — я очень благодарна за твою помощь, Прохор.

В её голосе звучала искренность, от которой мне стало немного неловко. Люди этого мира воспринимали магические ранги как нечто незыблемое и предопределённое. Я же знал, что это не более чем технические ограничения, которые можно обойти при должном понимании.

— Теперь моя очередь, — произнёс я, занимая место в центре круга.

Три малых кристалла сияли ярче крошечных. Я ощущал пульсацию энергии даже с закрытыми глазами. Фамильяр бесшумно опустился на край круга.

Энергия кристаллов устремилась ко мне волнами, я направлял её по энергетическим каналам, распределяя равномерно между временными накопителями. Часть потока — примерно пять капель — ушла в Скальда, укрепляя нашу связь.

Когда последний кристалл растворился, я ощутил новый уровень наполненности. Плюс 49 капель — отличный результат. Новый резерв составлял 163 капли.

— Получилось? — спросила Василиса, помогая мне убрать ритуальные принадлежности.

— Да, — просто кивнул я. — Почти столько, сколько и ожидал.

Мы вернулись в дом. Скальд устроился на своём насесте у окна, удовлетворённо поглядывая на нас.

«Неплохо для начинающих, — прозвучал в голове его ворчливый голос. — Моя помощь стоит дорого. В следующий раз не забудь про орешки. Солёные. Много».