Пламя у границ империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 42

— Молодец, Марта, — похвалила гувернантка, когда девочка аккуратно вложила последний кубик в ячейку. — Ты справилась!

Марта заулыбалась и хлопнула в ладоши, явно гордясь собой. Её движения были уверенными, а взгляд — живым и осознанным. Никто бы не подумал, что ещё несколько месяцев назад она почти не реагировала на окружающий мир.

— Она делает большие успехи, — тихо сказала гувернантка, заметив меня. — Уже почти всё понимает, старается повторять. С речью пока сложнее, но это вопрос времени.

Я кивнул, глядя на девочку. Она действительно стала совсем другой. Теперь это был обычный ребёнок, который любит играть, смеяться и исследовать мир вокруг. Единственное, что выдавало её прошлое, — это отсутствие речи. Но даже здесь прогресс был налицо: Марта уже пыталась произносить отдельные звуки, а иногда даже складывала их в подобие слов.

— Спасибо за вашу работу, — сказал я гувернантке. — Вы делаете важное дело.

— Мне за это платят, — скромно ответила она. — И Марта — очень способная девочка. Она быстро учится, ваше благородие.

Я ощутил концентрацию силы.

Первый ранг, но у девочки серьёзный потенциал.

Илона, как и следовало ожидать, ещё утром отправилась на боевое дежурство — в крохотный домик радиолокационного центра. Оттуда контролировались оба радара, наземный и воздушный. Кроме того, имелась радиосвязь. Думаю, в ближайшие месяцы я добьюсь обнаружения внезапных визитёров задолго до того, как они появятся у ворот КПП. Ибо нефиг.

Остаток дня я посвятил изучению данных о Союзе Вольных Родов. Мастер Багус представил исчерпывающую информацию по каждой фамилии, отдельно указав источники доходов, стратегические интересы, возможные пересечения. Доклад был отпечатан на пишущей машинке, все листы скреплены между собой и уложены в папку. Ключевые моменты начальник СБ подчеркнул красным карандашом. Примерно через полтора часа я обессиленно откинулся в кресле.

Голова пухла от информации, но общая картина вырисовывалась.

Да, я готов присоединиться к Союзу.

Там чувствуются перспективы.

— Бродяга, мне нужен телефон.

Пора пообщаться со Строгановым.

Глава 26

Я уже говорил, что главный навык для профи моего класса — умение ждать? Любой дурак справится с этим, сидя в парке на лавочке. В ясную солнечную погоду, ага.

Меня понесло в Лондон.

Дождливый, промозглый, неуютный.

И вот я стою, врубив проницаемость, внутри старинного особняка в Челси. Точнее, я расположился внутри стены, замаскировавшись под декоративный выступ с помощью иллюзиона. Здесь, как и в моей реальности, Челси представляет собой консервативный район, а живут в нём сплошь аристократы из уважаемых Родов. Тесная улочка разделяет два особняка, а передвигаться здесь можно исключительно пешком. Тротуары узкие, лица прохожих скрыты полями шляп и зонтами, местные обитатели предпочитают носить твидовые пальто.

Человек, которого я жду, никогда не опаздывает.

Репутация.

Этот тип очень влиятелен, он принадлежит к богатейшему Дому Кавендиш, а зовут его Говардом. Некогда у Кавендишей были интересы на Ближнем Востоке, но под напором Халифата и России им пришлось отступить. Интересы, конечно же, лежали в сфере добычи ресурсов.

Сейчас Кавендиш идёт на встречу с командиром отряда наёмников, получивших известность благодаря участию в многочисленных конфликтах на севере Африки. Там даже не отряд, а целая ЧВК с обширным парком механикусов. Если парни договорятся, в Персию будет переброшено несколько бригад головорезов, которые за деньги будут сражаться с кем угодно. И да, наёмники должны отправиться в Мешхед, чтобы нанести удар по нашим железнодорожным линиям. Диверсию осуществит геомант, мехи его прикроют, а заодно обеспечат отступление. Также в их задачу входит удержание плацдарма в Нишапуре до прибытия ударной группировки из Халифата. План заключался в том, чтобы собрать побольше сил и совершить бросок к Голестану, завершив окружение персидской столицы.

Кавендиш всё это оплачивает.

Но у меня свои планы.

Дождь усиливается, смывает остатки бурого снега, закручивает маленькие водовороты в решётках стоков. Странное ощущение — пропускать отвесные ледяные струи через себя. Я вообще ничего не чувствую, хотя ещё сорок минут назад бродил по переулкам и подворотням Челси, проклиная день, когда решил во всё это ввязаться.

На сей раз пришлось перебросить Бродягу в один из нищебродских кварталов промышленной окраины, а уже оттуда выбираться на метро. Я не рискнул встраиваться в один из особняков местных лордов, поскольку там могли присутствовать артефактные системы обнаружения. Народ здесь селится обеспеченный и весьма предусмотрительный. Да ещё и со своими охранниками, которые могут создать проблемы. Выполнив задачу, я позвоню Бродяге из таксофона, и он подберёт меня в Кенсингтоне. Для этого домоморфу придётся стать частью антикварной лавки, прикрытой на ремонт, но чего не сделаешь ради экономии времени!

Сэр Говард почему-то решил отказаться от бронированного родового автомобиля и добирался в Челси на легендарном чёрном такси. Британцы их ещё кэбами называют.

Федя проследил за моей жертвой с помощью Проектора, а Ольга сообщила о том, что Говард Кавендиш топает в мою сторону. Дистанцию я себе представлял очень хорошо, поскольку изучил это место с помощью мыслекарты.

Кавендиш приближается. Его шаги чёткие, уверенные, но для меня они звучат как метроном. Аристо не подозревает, что стена, мимо которой он проходит, — это не просто стена. Я уже выбрал момент. Мой кинжал, такой же бесплотный, как и я, готов к удару.

Сэр Говард носит уже знакомое пальто, брюки со стрелками, влажно поблёскивающие туфли с острыми носами. Вместо шляпы — кепка-шестиклинка. Кожаные перчатки. И чёрный зонт, ставший уже привычным атрибутом для каждого лондонца. Бросив взгляд на противоположную сторону улицы, я заметил велосипедного курьера, спешащего по своим делам. В нашу сторону курьер даже не смотрел.

Когда мой клиент оказывается в нужной точке, я действую молниеносно. Рука с кинжалом просачивается сквозь пальто, и остриё вонзается точно в сердце Кавендиша. Мужик даже не успевает вскрикнуть. Его тело обмякает, но я уже тяну его сквозь стену, в подсобное помещение. Всё происходит бесшумно, без лишних движений.

Царство вёдер, тряпок и швабр.

Громадная стиральная машина, центрифуга гудит и перегоняет по незримой орбите чьи-то шмотки. Лампа выключена, единственный источник света — горящие на панели зелёные индикаторы. Мне этого достаточно. Я научился быстро перестраивать зрение в ночной режим.

Опускаю тело Кавендиша на пол, проверяю пульс. Ничего. Аристократ мёртв. Мой взгляд скользит по полу — активирую свою способность, делая перекрытия проницаемыми. Тело проваливается в подвал, исчезая в темноте. Слышится глухой звук, когда труп ударяется о бетонный пол. Подумав, делаю бесплотным и подземный ярус, выдавливая сэра Говарда ещё ниже. Теперь его не найдут, пока не начнётся разложение. И то не факт.

Теперь нужно уйти.

Я вновь становлюсь призраком, просачиваюсь сквозь наружную стену, быстро осматриваюсь. Всё это время иллюзион остаётся включённым, и я сливаюсь с ландшафтом улицы. Меня невозможно отличить от фонаря, каменной кладки, бордюров, поребриков и дождевых росчерков.

Материализуюсь.

Через несколько минут я уже на соседней улице, срастаюсь с толпой под зонтами. Дождь продолжает лить, смывая последние следы моего присутствия.

Я стою внутри таксофона, прижимая трубку к уху. Монетка звонко провалилась в щель, и на другом конце провода раздались долгие гудки. Я не волновался, действовал строго по намеченному плану. Бродяга никогда не отвечал сразу — он должен был обеспечить безопасное соединение.

— Ну давай же, — прошептал я, постукивая пальцами по стеклу таксофона.

Наконец, гудки оборвались, и в трубке воцарилась тишина. Не та тишина, когда на другом конце никого нет, а та, что кажется живой, словно кто-то притаился и наблюдает.