Суда не будет (СИ) - Федин Андрей - Страница 9

Замок я открыл без проблем. Дом поприветствовал меня скрипом дверных петель, духотой и запахом валерианы. Я громко чихнул, поставил на пол в узкой прихожей рюкзак и подошёл к окну. Примерно пять минут смотрел через щель в тюлевых занавесках в сторону забора и калитки. Никакого движения там не заметил. Как не услышал и «посторонних» звуков в доме. Я заскрипел деревянными половицами — прошёл в гостиную. Отметил, что теперь мне этот дом на острове уже не виделся столь просторным, как в прошлый раз (когда мы наведались сюда с Колей). Я пересёк первый этаж и поднялся по лестнице.

В комнате на втором этаже я переодел футболку, натянул трико. Там же я оставил рюкзак — лишь вынул из него футляр с биноклем и повесил его себе на шею. На чердак взобрался уже в образе обнищавшего спортсмена (на правом колене штанов обнаружилась дыра). Дверь чердака нашёл не запертой. Ссутулившись, пробрался под низкой притолокой. Вдохнул запах мышиной шерсти и мышиного помёта. Окинул взглядом наклонные стены, соединявшиеся у меня над головой. Снова чихнул от пыли: на чердаке хозяева дома если и делали уборку, то в прошлый раз это случалось ещё в восьмидесятых годах.

Сознательно сегодня не взял с собой фонарь: чтобы не «засветиться» на чердаке. Поэтому дверь на чердак я оставил приоткрытой. Свет сюда поступал лишь со стороны ведущей на второй этаж дома лестницы, да из двух чердачных окон. К одному такому окошку я и направился. Посматривал под ноги, переступал разбросанные на полу предметы и уклонялся от встреч с пересекавшими чердак деревянными балками. Доски под ногами скрипели и слегка пружинили. Из тёмных чердачных углов доносились шорохи. Я всё же добрался до окна без приключений. По пути меня лишь слегка припорошило пылью.

Я подобрался к стене, повернул защёлку на оконных рамах и приоткрыл створки. В помещение чердака хлынул яркий солнечный свет. Я поприветствовал его очередным чихом. Лишь сейчас оценил тот слой пыли, что покрывал на чердачном окне стёкла. Подумал, что через такие стёкла не сразу и разглядишь, день на улице или ночь. Сквозь щель между створками я выглянул на улицу. Убедился, что не ошибся: из того окошка хорошо просматривался соседский двор, где мы с коллегами в той, в прошлой моей жизни в пятницу двадцать шестого июля нашли бежевый автомобиль «Москвич-427».

— Прекрасно, — пробормотал я. — Всё, как на ладони.

Почти пять минут я через бинокль изучал соседский двор и окна соседского дома. Следов пребывания гастролёров их Белгородской области (пока несостоявшихся налётчиков на резиденцию Лёши Соколовского) там не заметил. Поставил футляр с биноклем на балку около окна. Оконные створки оставил приоткрытыми. По собственным следам на пыльном полу чердака я вернулся к двери. Сделал в уме пометку, что перед уходом все эти отпечатки моих ног размажу по полу веником. Спустился в комнату на втором этаже, которую выбрал в качестве своей временной берлоги.

В прошлый раз мы так и не выяснили, когда гастролёры появились в посёлке. Мы с коллегами опросили многих жителей Зареченского — никто из опрошенных нами тогда граждан не видел автомобиль налётчиков в посёлке ни в среду, ни в четверг (словно тот перемещался по улицам Зареченского в шапке-невидимке).

Наши мнения тогда разделились. Коля Синицын твердил, что преступники подыскали место для своего укрытия в посёлке заранее. Говорил, что они прибыли к нам из своей Белгородской области ещё в среду вечером. Переночевали уже на острове. И в четверг днём, со свежими силами отправились «на дело».

Женька Бакаев склонялся к тому, что гости из белгородщины прибыли в наш район утром. Именно поэтому уже рванувшие на работу жители посёлка не обратили на их машину внимания. Он же первый и предположил, что преступники выбрали в посёлке дом не случайно — им помог проживавший в нашем городе сообщник.

Я тоже поддержал тогда версию Женьки о наводчике из местных жителей. Потому что по действиям грабителей на рынке видел: преступники явно понимали, куда приехали. Пальбу они открыли сразу же на входе в здание. К кабинету с сейфом налётчики шли целенаправленно, будто бывали в резиденции Лёши Соколовского неоднократно.

Я выдвинул версию, что в Зареченский бандиты впервые приехали уже после налёта на администрацию рынка: в четверг под вечер. Предположил, что тут они пережидали милицейские облавы. А может, ещё и дожидались встречи со своим подельником, который явно жил в нашем городе (или в Зареченском) и был вхож в резиденцию Соколовского.

Кто из нас был прав — это я тогда не выяснил.

Поэтому я и прибыл на свой наблюдательный пост в среду днём. Не для того, чтобы узнать время прибытия гастролёров в посёлок. А потому что так я гарантированно занимал свой пост в доме до их появления.

В комнате на втором этаже я развесил свою одежду: джинсы, футболку. В центре стола поместил канистру с водой. Разложил на покрытой скатертью столешнице продукты.

Света в комнате было мало — я взглянул на покрытую матрасом кровать, зевнул. Но всё же пересилил сонливость. Прихватил с собой Лизину тетрадь, спустился на первый этаж.

Снова прогулялся к окну в прихожей. Пару минут смотрел в сторону забора. Не заметил там никакого движения. В очередной раз отметил, что убежище на острове — неплохая идея.

Подумал: «Вряд ли гастролёры сами до этого догадались». Вернулся в гостиную, уселся на диване около окна. Раскрыл тетрадь, полюбовался на Лизин почерк.

Вслух прочёл:

— Елизавета Рыкова. «Барби против космических пиратов». Роман.

Хмыкнул и продолжил чтение:

— В один прекрасный летний день над городом Ленинград появился космический корабль. Он был очень красивым. Серебристым. Ярко блестел на солнце. Походил на огромную летающую тарелку…

Небо на улице уже окрасилось в цвета заката, когда я в очередной раз поднялся на чердак и в бинокль осмотрел двор соседнего дома.

Бежевый автомобиль «Москвич-427» я там снова не увидел.

— Вечером они не приехали, — пробормотал я. — Коля ошибался.

Сунул бинокль в футляр.

Зевнул.

Подумал: «Явятся ночью? Нагрянут утром, как говорил Женька? Или впервые приедут сюда уже после того, как обчистят сейф в кабинете Лёши Соколовского?»

Глава 5

Ночью я на чердак не поднимался.

Уснул в комнате на втором этаже ещё до того, как на улице стемнело.

Ночью мне снилось, что я вместе с Вовкой, Надей, Лизой и Сашей Лебедевой гонял по улицам Ленинграда космических пиратов.

Открыл глаза — увидел, что за окном рассвело. Посмотрел на циферблат наручных часов и прикинул, что примерно через десять часов гастролёры из Белгородской области ворвутся в здание администрации Нижнерыбинского городского рынка и расстреляют там из обрезов четверых подручных Лёши Соколовского.

Вспомнил, как Саша Лебедева у меня спросила: «Дмитрий, но ведь ты же предотвратишь это преступление? Ты же не позволишь, чтобы те два охранника на рынке погибли?»

Александра Лебедева задала мне этот вопрос в поезде, когда мы ехали в Москву. Вечером. Через десять часов после того, как я убил Ларионовского мучителя.

Я посмотрел тогда Саше в глаза и ответил:

— Позволю. Они умрут. Как и в прошлый раз.

— Но… почему?

Саша приподняла правую бровь.

— Такие изменения будущего я не планирую.

— Дмитрий, я… не понимаю, — сказала Лебедева.

Она пожала плечами, скрестила на груди руки.

Вагон покачнулся — Саша ударилась плечом о стену.

— Всё очень просто, — сказал я. — Считаю, что эти парни сами выбрали свою судьбу, когда примкнули к банде Соколовского. Они не белые и пушистые. Они обученные бойцы, каких под началом Лёши сейчас ходит примерно три десятка. Вполне возможно, что это именно они в девяностом году расстреляли в ресторане «Кавказ» Лёшиных зареченских конкурентов.

— И что с того?