Дом ста детей. Целительница для Генерала-Дракона (СИ) - Кофей Ева - Страница 12

 – Есть? 

– Ага, – закивал он с такой охотой, будто я уже успела что-то всем предложить и Милах готов съесть это «что-то» прямо здесь и сейчас.

– Так… – глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь собраться с мыслями. – А чем вы обычно завтракаете? 

– Ася выдаёт по орешку, а там, как придётся! Обычно ужинаем лучше, ведь Ива может что-то вечером принести. Ну, и чтобы мелкие Асю не будили ночью, надо на ночь поесть. Но сейчас, – он то и дело переводил на дракона горящий любопытством взгляд, – мы не хотим голодными ходить! Ты ведь здесь. 

Остальные дети, всё так же не решаясь перешагнуть порог комнаты, одобрительно загудели, наперебой фантазируя, что бы я могла такого приготовить и задавая множество вопросов, большинство которых никак не касались еды. Один такой я смогла выловить из шума, ведь он слишком ярко отличался от остальных:

– Дракон будет тебе мужем, и тогда вы станете нашими папой и мамой? 

Это, кажется, спросила та девочка, похожая на куколку, которую вчера оттянул от меня Славка. 

Под натиском толпы она сидела на коленках и задумчиво дула губки, накручивая на палец прядь своих рыжих волос.

Я поперхнулась воздухом, а малышка продолжила, как бы успокаивая мои, как она решила, тревоги:

– Мы никому про него больше не скажем, поэтому его никто не заберёт. Если, конечно, он хороший дракон. 

– А если плохой? – внезапно деловито, с неподдельным интересом поинтересовался сам Рейн. 

И все на мгновение стихли. Будто стайка птиц, заметившая вдруг хищника, перед тем, как взмыть в воздух с уже более громким гомоном. 

Да, воцарившаяся тишина прервалась так же резко, и всё вокруг взорвалось детским смехом, криком, голосами! 

Часть деток просто удрали прочь, другая же наперебой принялась обсуждать дракона и различные сценарии дальнейших событий. Но ждал Рейн ответа именно той девочки, не обращая внимания на остальных, пронзая её, маленькую и светлую, своим колдовским взглядом.

Она думала долго, но, наконец, поднялась на ноги и, потупившись, робко произнесла:

– Плохих нам не надо. Уйдёшь… Куда-нибудь.

Рейн мягко рассмеялся: 

– Договорились. 

Но Милаха так просто не проведёшь, он громко втянул носом воздух и воинственно прокричал, заглушая всех:

– А вот и нет! Вот и нет! Либо будь хорошим, либо… Либо! – и вдруг выбежал из комнаты расталкивая всех. 

– Так, дети, уходим, – поторопила я остальных, пытаясь покинуть комнату. 

Не стоит всё же давать им общаться. От греха подальше лучше держать детей от дракона на расстоянии. 

И, уже в коридоре, я потребовала у подошедшей к нам Аси принести замок на дверь. К счастью, такой и правда имелся, с одним единственным экземпляром ключей. 

Она скептически потрогала навесной замок, пальчиком прошлась по железной задвижке на двери и обернулась ко мне:

– Ты его сильно не лечи…

– Мм? – не сразу поняла я, растерявшись, услышав подобное от девочки.

– Сначала понять бы, не враг ли он. Потому что здорового дракона и цепи с замком вместе взятые не сдержат. 

Я медленно кивнула в ответ.

– Ну, где вы там?! – с конца коридора окликнул нас Милах. – Раз Ива охотиться не может, ты нам дичь принесёшь? Или рыбку? А может целого кабана?! – последнее протянул он мечтательно и счастливо, словно я уже вернулась с добычей.

– Девочки, – не разделяла Ася его воодушевления, – не охотятся на кабанов! 

– Ну, а что же делать, – подбежал к нам Милах, ревниво отталкивая от меня обнявшую мои колени рыженькую девчушку и занимая её место, – если Марьяна здесь единственная мама? 

Их спор я прервала быстро:

– Пока я никуда надолго и далеко не уйду.

К тому же я никогда не охотилась. Но это вслух говорить детям не стала. Вместо этого, подмигнув Милаху, предложила:

– Разве что устроим засаду на дичь во дворе? 

– Это как? – загалдели дети вокруг меня.

– Я видела в подвале сколоченные ящики для овощей. Принесёте? Нужны ещё крепкие длинные верёвки. И один из лепников.

– Это я принесу, – вызвалась Ася, на ходу к кухне переплетая свои две косы в одну, – иначе малышня всё сразу съест! 

Милах же вприпрыжку понёсся в сторону подвала, прихватив с собой несколько мальчишек. 

А я в окружении оставшихся детей решила выйти во двор и хорошенько осмотреться. 

Черноволосый и печальный Арго всё это время держался на расстоянии, но следовал за мной, не упуская меня из виду. От мысли, что он видит во мне образ своей матери, у меня рвалось сердце. На душе становилось так тяжело, что, к своему стыду, я всё никак не решалась подойти к нему и заговорить…

Выйдя же на улицу, первое, что бросилось мне в глаза, и что я до этой минуты не замечала, это огромные знакомые мне листья. 

Тыквенные листья! 

Стебли толстые, с моё запястье, вились с левой стороны крыльца вдоль каменной стены дома, и я шла всё дальше и дальше по их пути, пока не обнаружила тяжёлый и пухлобокий оранжевый плод.

– Тыквы! У вас есть тыквы, что же вы молчали? – обрадовалась так, словно от этого зависели наши жизни.

Впрочем, в каком-то смысле, это было правдой…

Дети недоумённо начали переглядываться. 

– Это красноголовка… – неуверенно поведала мне девочка-кукла. – Их не едят. 

– С чего вы взяли? 

Она пожала плечиками. 

– Они пропадают к весне, никто не видел, чтобы животные ели эти плоды. И не принято как-то. Их для красоты высаживают. 

– И в качестве удобрения почвы, – добавил русоволосый мальчишка из толпы. – Разбить топориком нужно и по полю разбросать на зиму.

– К слову, – задумалась я, – тыквы же осенью зреют…

Мне казалось, что сейчас середина лета. 

Но дети в очередной раз удивили меня и встревожили:

– Уже осень! 

– Она всегда здесь такая, – наперебой зачастили они. 

– А потом резко зима! 

– Зимы всегда страшные.

Я закусила губу. 

Выходит, времени у нас ещё меньше, чем я предполагала… А нужно заготовить на зиму еду и дрова для отопления. Кажется, я видела где-то камин.

Беда.

И что у них с зимней одеждой? 

Но всё по порядку! Сейчас бы сначала всех накормить.

Под недоумённые возгласы, я отыскала тыкву поменьше и ножом отрезала её от толстого стебля. Удалось найти даже несколько мясистых жёлтых цветков. Эх, были бы яйца, пожарила бы цветки в кляре! Но можно и так, за неимением остального. 

Красные плоды, которые я приметила, как только пришла сюда, оказались обычными помидорами. Дети, почему-то, тоже считали, что их не едят. Более того, верили, будто они ядовиты… 

А я в уме уже прикидывала, что запеку для них тыкву, полив её остатками мёда. Сделаю салат из помидор и сварю компот из сухофруктов (которые после дети просто съедят). Уже хоть что-то. Так же из тыквы можно сделать пюре, а если я отыщу и подходящие баночки, можно будет заготовить пюре на будущее! Или засушить тыкву на худой конец.

С этими мыслями я вернулась на кухню, по пути поймав Славку со Шмелём и попросив… ладно, заставив их занять чем-то детей, что не давали мне и шага ступить без вопросов и попыток обняться. 

Плита на кухне нашлась сразу же. Она представляла собой нечто вроде печи во всю стену с различными отверстиями, маленькими и большими, видимо, предназначенными для разных задач. Какое-то наверняка отапливало несколько комнат, какое-то грело воду, чан с которой должен был стоять в стороне, в каменной нише, а другие – для приготовления еды. Я нашла небольшой отдел, где уже находилось несколько глиняных и чугунных горшочков. Пустых, конечно… 

Под этим отделом была дверца, туда нужно было положить дрова и разжечь их.

Дров поблизости не наблюдалось… Но Ива с этим помог, притащив ко мне несколько обломков досок и сломанных веток. 

Я очистила кусок тыквы от кожуры, нарезала кубиками, часть полила мёдом, другую посолила и поперчила, капнула остатки масла, которое чудом нашла в шкафчике над окном, и поставила всё запекаться в чугунных горшочках.