Чувства на камеру (ЛП) - Курто Челси - Страница 12

— С удовольствием, — шепчу я.

В эту игру могут играть двое. Мэгги перевернула мой мир, когда лизнула мой большой палец. Пришло время для какого-то возмездия.

Она подносит закуску к моему рту. Я беру ее, зубами задеваю ее палец и вгрызаюсь в него. Не настолько сильно, чтобы пустить кровь, но достаточно сильно, чтобы дать ей знать, что она привлекает меня. Она завладела моим вниманием с тех пор, как я вошел в эту дверь и впервые увидел ее.

Мэгги шипит, это музыка для моих ушей.

— Эйден. — Это хныканье, словно то, что я делаю, недостаточно.

— Скажи мне остановится. — Я беру ее руку и целую запястье, следы шоколада остаются на ее коже. Я целую нижнюю часть ее руки, место чуть ниже локтя. Она теплая и гладкая под моими губами, а этот запах апельсинов еще более сильный. — Скажи мне остановиться, и я остановлюсь.

— Что если я не хочу, чтобы ты остановился? — Ее ладонь обхватывает мою щеку, прижимаясь к моей щетине. — Что, если я попрошу тебя продолжать?

— Тогда я продолжу.

Это простой ответ. Хотя я не знаю, о чем конкретно речь идет.

Что бы она ни попросила, я дам ей. Если ей нужна моя рука между ее ног, я сделаю это. Она хочет сесть мне на лицо? Есть. Она хочет, чтобы я разыскал для нее торт? Считайте, что это уже сделано.

Ее глаза проносятся по моему лицу. Они перемещаться от бровей до моего носа и останавливаются на моих губах.

Попроси меня.

Попроси меня поцеловать тебя.

Мэгги наклоняется вперед, и я передвигаюсь к ней навстречу.

Ладно, черт, мы сделаем это. С джемом на моей руке и плетеной корзинкой тыкающей в мою ногу — не вспоминая уже о куче людей, наблюдающих за нами, — я собираюсь поцеловать эту женщину. Ее рука опускается с моей щеки на бедро и замирает там. Я уже собираюсь что-то сказать, прошептать ее имя, как вдруг слышу щелчок и замираю.

— Так хорошо. — Джеримайя вытаскивает из фотоаппарата полароидный снимок. Фигуры возвращаются в фокус, превращаясь из темного квадрата в что-то полное жизни и цвета. — Как вы двое себя чувствуете?

Я смотрю на Мэгги и киваю, позволяя сказать первой.

— Честно говоря? Я немного удивлена тем на сколько это легко происходить, — отвечает она.

— Согласен, — вмешиваюсь я. Я провожу рукой по своей челюсти, а мои глаза все еще остаются в контакте с ее. — Это весело, когда с тобой в паре есть хороший партнер. Я все еще не совсем понимаю, что делать со своими руками, но не думаю, что выставил себя на посмешище.

— Посмотрите сами, — говорит Джеримайя. Он протягивает мне маленькую фотографию. Мэгги наклоняется ко мне, и я подвигаюсь к ней поближе.

— Мэгги Хьюстон. — я присвистываю. — Ты горяча, как ад.

— Тише. — Она касается моей груди, пальцы вдавливаются в мою кожу. — Ты тоже хорошо получился. — Ее голос понижается, обращаясь только ко мне. — Ты тоже чертовски горяч, док.

Прежде чем я успеваю придумать остроумный комментарий, Джеримайя забирает фотографию, засовывая ее в карман.

— Эти кадры получились очень хорошо. У нас есть два варианта развития событий. Мы можем либо закончить на этом, остановиться и отправиться домой. Либо мы переходим к более сексуальной части этой съемки. Одежда будет снята, а нижнее белье надето. Мы перейдем на кровать. Это может казаться интимным, поэтому я понимаю, что насчет этого могут быть сомнения относительно того, что вы делаете что-то, что на вторжение в личную жизнь. Это не мне решать. Это зависит от вашего решения.

Я смотрю на Мэгги опять. Наши глаза встречаются и фиксируются друг на друге. Мысль о том, чтобы увидеть ее, почувствовать ее без одежды, почти посылает меня в нокаут. Я мог бы провести рукой по ее ноге. Наслаждаться ее дыханием на моей голой коже. Все увидят мой долбаный стояк, но это того стоит, лишь бы провести с ней больше времени.

Я поднимаю бровь, говоря ей, что я не собираюсь быть тем, кто принимает решение.

Она должна это сделать.

Глава 12

Мэгги

Мы с Эйденом поднимаемся. Его рот остается закрытым, передавая принятие решение мне. Он может молчать, но его глаза говорят абсолютно все. Я знаю, каким был бы его ответ. Это написано у него на лице, когда его взгляд падает на мои бедра. Это сгибание его пальцев, словно они хотят схватить петли моего ремня и притянуть к себе. Его рука, поправляющая переднюю часть джинсов — срань господня, он твердый.

Моя голова качается верх — вниз в медленном темпе, с нетерпением подтверждая да, конечно же мы можем избавится от нашей одежды. Это решительный ответ и я надеюсь, что моя шея не дергается слишком бурно, пока я думаю о том, как много тела Эйдана мне удастся увидеть. Нервы сменяются всепоглощающей, изнуряющей мыслю о том, что это… это прыжок с самолета без парашюта, свободное падение со скалы в океан, парение на планере — все это ощущается правильно.

Приятное волнение пульсирует во мне. На щеках появляется румянец, но не от смущения, а от уверенности. От эгоизма — наконец-то сделать что-то для себя.

Я смогу прикасаться к Эйдену, и он тоже будет прикасаться ко мне. Он, вероятно, будет нежный и не будет торопиться, мучая меня и измельчая мой самоконтроль в клочья. Я воодушевлена, словно пролитое масло, ждущее, пока разгорится пламя, а Эйден — тот, кто держит спичку. Я готова с радостью принять этот жар.

— Эй, — говорит Эйден. Его голос мягкий и он повернулся спиной ко всем остальным членам команды, заслоняя меня от их глаз. Здесь только мы, частный разговор. Я под защитой и в безопасности. Его рука касается моего локтя, пальцы останавливаються на изгибе моей руки. — Ты уверена? Мы можем остановиться.

— Ты хочешь сдаться? — спрашиваю я

На лице Эйдена мелькает что-то мрачное.

— Я определенно не хочу сдаться, Мэгги, но я хочу убедиться, что ты не против.

Мы оттягиваем неизбежное. Ведь либо мы касаемся друг друга здесь, перед камерами, либо мы прикоснемся к друг другу, когда выйдем на улицу. Это произойдет, неоспоримая химия растет и будет расти до апогея. Я чувствую это. Он чувствует. Все, кто наблюдает за нами, могут почувствовать это. Это происходит уже очень долго, и я с абсолютной уверенностью знаю, что хочу именно Эйдена Вуда. Я хочу, чтобы он провел руками по моему животу, чтобы его пальцы потянули за мои волосы. Я хочу, чтобы он заставил меня почувствовать, словно я единственная в этом мире, хотя бы ненадолго.

— Я уверена. — Моя рука лежит на его груди. Под ладонью я могу чувствовать, как бешено колотится его сердце, этот ритм быстрее, чем метроном. — Я хочу этого, — говорю я окончательно.

Он гладит меня по щеке, проявляя осторожность и внимательность, проводя большим пальцем по челюсти.

— Я тоже этого хочу. — Его защитный тембр переходит в хриплый соблазнительный. — Хочешь, я первый?

Я смеюсь.

— Милости прошу.

Эйден делает шаг назад, и моя рука небрежно опускается на бок, когда я отвожу взгляд. Он стягивает свитер через голову. Я слышу, как вязаный свитер с мягким плюхом приземляется на пол.

— Ты можешь, эм, посмотреть. Через несколько минут мы будем лежать на кровати вместе, так что смотри.

Я позволяю себе посмотреть. Я перехожу от его лица к шее и груди. Кожа, ранее прикрытая одеждой, бледная; она светлее, чем нижняя половина его рук, на которую попадает больше солнечного света. Веснушки усеивают его плечи и грудь, уступая место дорожке волос, покрывающей это живот. У него мягкая кожа, линии не жесткие и четкие, а более плавные. Я замечаю отсутствие мышц брюшного пресса, немного веса в районе талии, где у многих мужчин V-образный пресс. Ничего существенного или нездорового, просто он менее подтянут и более… человечен. Когда мое внимание привлекает шрам, тянущийся от тазовой кости к его торсу, Эйден постукивает по нему пальцами.

— Удалили аппендикс, когда мне было семь лет. Операция прошла неудачно, и в итоге я подцепил противную инфекцию. Это одна из причин, по которой я хотел пойти в медицину, — объясняет он. — В надежде, что бы больше ни у кого не было напоминания о плохо выполненной работе.