Элегия войны (СИ) - Злобин Михаил - Страница 12

— Вы обязательно отыщете его, Иерия, я не сомневаюсь в этом, — убежденно заявил я.

— Мне бы вашу уверенность, экселенс, — поджала губы пепельноволосая гостья.

— А что с подонками, замешанными в моем похищении? — ввернул я интересующий меня вопрос. — Вы кого-нибудь нашли?

— К сожалению, нет, Ризант. После печальных событий Кровавого Восхождения альвэ стали очень осторожны. Их посланники исчезли не только из столицы, и теперь выйти хоть на кого-нибудь практически невозможно. А в Клесдене всё еще усугубляется и охотой, открывшейся на представителей темноликих.

— Иными словами, тупики по всем фронтам? — подытожил я.

— Вроде того, — нехотя признала квартеронка.

Я сделал вид что задумался, а потом осторожно заговорил:

— Мне не хотелось до этого доводить, Иерия, но, кажется, у нас не осталось выбора.

— О чём вы, Ризант? — подобралась Серый Рыцарь.

— Помните, вы предлагали мне выступить в качестве приманки? Ну вот, похоже, и настало время. Если у алавийцев остались в городе свои агенты, то меня обязательно обнаружат. Нужно только выдумать наживку пожирнее. Ибо в свете минувших событий я испытываю опасения, что Маэстро уже не так сильно их интересует.

— Это хорошая идея, экселенс. Мои братья будут оберегать вас, как зеницу собственного ока! — азартно потерла руки нор Гремон.

— Нет, милария, ни в коем случае! — решительно отверг я её предложение. — Люди Пятого Ордена могут спугнуть подонков. И тогда мы лишимся последних ниточек, способных вывести нас к более крупным фигурам.

— Я не позволю вам идти туда одному! — вскинулась гостья.

— Почему вы решили, что я пойду без поддержки? Экселенс Нест присмотрит за мной.

— Опять Нест? — нахмурилась пепельноволосая. — Послушайте, Риз, ни в коем случае не хочу бросить тень на репутацию господина нор Эльдихсена, но с ним явно что-то нечисто.

— Что ж, вот уже дважды вы предостерегаете меня. Это… настораживает, — цокнул я языком. Но прежде, чем визитерша успела мне возразить, добавил: — К словам человека с вашим опытом трудно не прислушиваться. Пожалуй, для дополнительной подстраховки я возьму с собой брата.

— Э-э-э… экселенса Велайда? — поражено округлила янтарные глаза девушка.

— Ну да. У него как раз не так давно закончился трёхлетний контракт. Он вернулся с западного фронта, довольно неплохо овладев магией.

Брови Иерии тревожно сомкнулись на переносице. Кажется, подобная идея не пришлась ей по душе. Но лезть в мои семейные дела она посчитала слишком нетактичным. Однако это же дало мне понять, что о давнем конфликте внутри семьи Адамастро Серый Рыцарь прекрасно осведомлена.

— Делайте всё, что посчитаете нужным для вашей безопасности, Риз, — вымолвила девушка наконец.

— Спасибо, милария. В таком случае, я дам вам знать, как буду готов.

— Можете положиться на Пятый Орден. Мы с братьями придем, когда будем нужны.

— … но посмотри на «Фазис», Риз! Он есть отправная точка в плетении, его начальный импульс. От количества энергии, влитой в эту ступень, будет зависеть устойчивость всего конструкта. Далее, вот это сочетание слогов «Ун» и «Адай» — стабилизатор заклинания. Они ни при каких обстоятельствах не должны быть слабее, иначе окажутся подавлены. И тогда даже всеведущий Каарнвадер не скажет, какой результат ты получишь…

Я слушал Лаайду, прилежно кивая в такт её лекции. Как я и думал, алавийское магическое учение значительно превосходило человеческие представления о заклинательстве. И это становилось ясно сразу, даже если оставить за бортом высший раздел чародейства темноликих — Ариканию.

Не стану отрицать, тут даже мои широкие познания в области гармонии не всегда помогали. Потому что у желтоглазых существовали такие термины и концепции, которые в традиционной музыкальной теории моего мира попросту отсутствовали. Но тем не менее, то, что открывала мне мать Ризанта, крайне органично её дополняло. Определенно, благодаря Лаайде меня ждет впереди качественный скачок в создании чародейских конструктов. Уже сейчас я понимаю, как можно воспроизвести тот неразрушимый защитный купол из тысяч фрагментов, подсмотренный мною у алавийского кардинала.

Но вот по части целительства, к сожалению, темноликие безнадёжно отставали от абиссалийцев. О существовании истинных слогов в контроктаве желтоглазые, разумеется, знали. Но совершенно не умели в ней работать. Потому что принципы, по которым они взывали к магическим ступеням, остались непонятными и запутанными даже для меня. Именно это не позволяло народу альвэ нормально взаимодействовать с низким диапазоном. Но алавийцы совершенно спокойно жертвовали этим отрезком ради звания непревзойдённых милитариев.

Тем не менее, свою систему обучения волшбе я по-прежнему считал более эффективной и универсальной. Во-первых, потому что она дарила возможность «услышать» свою магию и понять, где закралась ошибка. И пользоваться этим могли даже те, кто не умеет видеть чародейские конструкты. Во-вторых, освоение моего метода занимало гораздо меньше времени. На полноценное обучение боевого оперария, коих в армии альвэ называли bloedweler, уходило от пятнадцати до сорока лет. Что по меркам людей неприлично много. В-третьих, мой подход позволял одинаково уверенно чувствовать себя во всех диапазонах истинных слогов, не зажимаясь в каком-то одном или нескольких. Единственная проблема заключалась в том, что приходилось переучивать состоявшихся магистров. Пожалуй, пробить броню их старых заблуждений и было самым тяжелым аспектом. Трудозатратным настолько, что я уже подумывал о том, чтобы набирать необученных озарённых, и с чистого листа вести их к торжеству знания.

Стук в дверь прервал наше с Лаайдой занятие. Темноликая тут же проворно накинула глубокий капюшон, пряча свои желтые глаза, и отвернулась от входа.

— Ну чего там еще? — ворчливо откликнулся я.

В кабинет просунул голову слуга:

— Мой экселенс, я молю о прощении, однако там прибыл посыльный от господина Инриана гран Иземдор. У него устное послание для вас, но озвучить его он готов только лично вам.

— Надо же, интересно как, — буркнул я. — Хорошо, передай, что скоро я приму его.

— Как прикажете, экселенс…

Челядин скрылся, бесшумно притворив за собой дверь, а я показательно тяжко вздохнул и воззрился на мать.

— Прости, но, боюсь, что на сегодня мы закончили.

— Риз, пожалуйста, не отдавай меня этой жуткой твари снова! — порывисто вскочила с кресла алавийка. — Я не могу больше находиться в том подземелье! Меня дрожь берет от сияния её красных очей и шипящего говорка́!

— Тебе нечего опасаться, ведь Насшафа тебя не трогает, — возразил я.

— Но трогает остальных! И я слышу их крики! Мой мальчик, не обходись со мной столь сурово! Прояви хотя бы немного снисходительности…

— Одион уже проявил. Мне не хочется повторять его ошибок, — безжалостно отверг я просьбу.

Лаайда остолбенела от такой откровенности, и еще долго не могла проронить ни слова.

— Я понимаю, что ты пока еще не полностью доверяешь мне… — начала было она.

— Ты и твои соплеменники похитили меня и пытали, о каком доверии может идти речь? — перебил я узницу. — Ну и кроме того, тебе теперь известны мои тайны, попадание которых в руки альвэ будет сильно угрожать мне.

— Клянусь, что я никому ничего не расскажу о тебе, Риз! — пылко заверила меня женщина.

— Повторишь это с камнем крови в руках? — иронично приподнял я бровь.

— Кха… прости, мой мальчик, но мне нельзя этого делать. Я уже присягнула Высшему Капитулату, и если попытаюсь дать новый зарок на крови, то боги накажут меня…

— Как я и думал.

Вызвав двух Безликих, я бесстрастно наблюдал за тем, как они пакуют Лаайду в тяжелые кандалы, препятствующие творению волшбы. Алавийка же бросала на меня просящие взгляды, пытаясь разжалобить.

— Риз, пожалуйста, не возвращай меня под землю… — произнесла она, не дождавшись реакции.

— Я подумаю над тем, чтобы организовать для тебя новое место содержания, — выдохнул я. — Но пока что тебе придется остаться там на некоторое время.