Наши уже не придут 5 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator" - Страница 7

С БТР-2 тоже вёлся огонь по позициям противника — для этого на них установлены башенки с крупнокалиберными пулемётами Дегтярёва.

Лейтенант Илларионов не стал заострять внимание на пулемётах, а больше фокусировался на проявивших себя противотанковых пушках.

«Будь больше ХТ-14 — не было бы сейчас проблем…» — подумал Иван, через 4-кратный бинокль рассматривая бетонные укрепления противника.

ХТ-14 — это химический танк, оснащённый новейшим огнемётом, способный метать огнесмесь на дистанцию до 150 метров. ДОТы любой конструкции выжигаются дотла обычно за залп или два — единственным недостатком ХТ-14 является их малое количество в войсках и очень неохотное применение командованием.

Техника секретная, никак нельзя, чтобы она попала в руки врагу, поэтому-то и применяется она очень ограниченно, но всякий раз это приводит к тому, что националисты просто оставляют свои позиции.

Крупнокалиберные пулемёты с БТРов залили вражеские окопы медью, свинцом и сталью, а Говоров решился и махнул рукой — пора брать фалангистов за задницу…

Он поднялся на ноги, побежал на вражеские окопы и открыл огонь из своего пистолета-пулемёта.

Вжатые в землю националисты отстреливались очень вяло, поэтому Иван без проблем добрался до первой линии окопов и начал бросать гранаты, одну за другой.

РГУ-1, оборудованные самодельными «банками», содержащими не 6500 шариков, а примерно 10000, разорвались в окопах, взметнув в небеса снопы готовых осколков.

Метал их он не один, остальной взвод тоже раскидал свои гранаты по окопам, поэтому зона сплошного поражения охватила метров сто окопа.

Старшина Говоров перемахнул через бруствер и рефлекторно дал короткую очередь по первому обнаруженному противнику, но тот, как оказалось, был уже мёртв — ему оторвало обе руки и вмяло лобную часть шлема внутрь черепа, не говоря уже о том, что лица у него больше нет.

В окопе лежало ещё два трупа разного состояния, но они Ивана не интересовали. Ему нужно подавить пулемёты, чтобы сюда могла беспрепятственно зайти пехота.

Контратака со стороны врага невозможна, потому что потерянные им окопы теперь прикрываются тремя крупнокалиберными пулемётами, одной автопушкой и одним пулемётом винтовочного калибра.

Пулемётное гнездо уже было оставлено — испанцы бросили три пулемёта Гочкисса, а также один пулемёт системы Максима, вероятно, взятый трофеем у республиканцев.

— Занять оборону! — приказал старшина Говоров. — Пулемёты развернуть, оформить оборонительную позицию! Хрен его знает, когда приползут наши республиканцы!

В отличие от сапёрно-штурмовых подразделений РККА, действующих на острие атаки, республиканские формирования перемещаются преимущественно пешком, поэтому не могут делать по 50–60 километров в сутки…

— Эй, старшина! — позвал Говорова лейтенант Илларионов. — Капонир надо выкопать — вон тот холмик отлично сгодится!

Там раньше находился миномётный расчёт, но его уничтожили артиллерией.

— Есть! — козырнул Иван.

— Я своего наводчика к вам отряжу — позицию подобрать надо, — сказал командир танка. — Мы бы и сами, но надо автопушку перезарядить…

— Сделаем всё, — заверил его Говоров.

Насколько ему известно, есть проблема у этих автоматических пушек — пока лента полна, всё замечательно, но если нет второй, то придётся собирать звенья воедино и заряжать их снарядами — всё вручную и трудоёмко. И кому попало это не поручишь, потому что строго установлена очерёдность снарядов…

*9 июля 1935 года*

БТР-2 застыл на месте, после чего Говоров первым выскочил из-за рухнувшей аппарели и сразу же прыгнул во вражеский окоп.

ПТ-расчёты противника были разорваны в клочья авиацией и артиллерией, поэтому командование позволило себе вольность — доставку сапёрно-штурмовых подразделений непосредственно на позиции противника.

Бои уже перешли в пригороды Гвадалахары, за которую националисты решили держаться до последнего.

Сюда стягиваются полки Фаланги, регуларес, прибывшие из Марокко, а также немецкие и венгерские добровольцы.

Иван безжалостно расстрелял даже не успевшего поднять винтовку испанца, после чего зашвырнул усиленную РГУ-1 в блиндаж, из которого тот вылез.

Среди красноармейцев националистов называют пионерами — за пилотки, сильно напоминающие пионерские…

Республиканцы же, возможно, в том числе и из-за этого, недавно полностью перешли на пилотки нового образца — идентичные советским.

После взрыва гранаты в блиндаж ворвались штурмовики, добившие раненых и заложившие подрывные заряды на опорные балки. Если сегодня что-то не получится, в следующий раз здесь блиндажа уже не будет…

Далее взвод Говорова подавил сопротивление остатков сил «пионеров», а затем сразу же, согласно плану штурма, выдвинулся в городскую застройку.

Задача простая и понятная: необходимо захватить собор.

«Санта Мария де ла что-то там ла Майор…» — попытался вспомнить его полное название Иван.

Согласно данным аэрофотосъёмки и сухопутной разведки, «пионеры» превратили этот собор в крепкий опорный пункт: вырыли вокруг окопы, построили блиндажи, установили пулемётные гнёзда и пушки ПТО, а также разместили батарею миномётов прямо на кладбище женского монастыря.

С одной стороны, Говоров осуждал «пионеров» за то, что они лицемеры — используют для обороны то, что поклялись защищать, но с другой, прекрасно понимал — эти собор и монастырь построены в Средневековье, на самом выгодном, с оборонительной точки зрения, месте, с утилитарной целью — защитить население от набегов мавров.

«Иронично…» — подумал Иван, вспомнив, против кого они сейчас сражаются.

Но худшее в этой ситуации — артиллерию применять запретили, так как историческая ценность, а ещё там содержатся монахини и священники, а также некоторые местные жители, не успевшие сбежать. Ну и колокольня ещё может послужить для корректировки артиллерии…

— Дальше не поеду, родной, — выглянул из БТР-2 старший лейтенант Вицын. — Тут крыши прямо над головой — гранатами забросают, как пить дать.

— Но нам поддержка нужна… — произнёс Говоров.

— Либо все здания зачищай вдоль улицы, либо я никуда не поеду, — ответил на это старлей. — Устав не разрешает просто кидаться в эти переулочки…

— Ладно, придумаю что-нибудь сейчас, — вздохнул старшина.

Повезло, что фалангисты не рискнули укрепляться в средневековой башне, что стоит на пути наступления — судя по разведданным, там можно было оборудовать неплохой опорник, правда, без возможности эвакуироваться, если оборона рухнет. Дураков нет, все это поняли, поэтому довольно-таки неплохая башня так и стоит незанятая.

— Есть дымовые шашки? — спросил Говоров.

— Ну… — замялся старлей. — Вообще-то есть, но отчитываться потом…

— Я проставлюсь — обещаю, — заверил его старшина.

— Сколько надо?

Штурм опорника начался спустя полтора часа.

Штурмовики подошли к нему с двух улиц — с улицы Аламин и Марино, причём с последней подходить было максимально сложно, по причине того, что это «ничья земля».

Устранение пулемётчика на колокольне стало сигналом для массированного обстрела опорника дымовыми шашками. Когда завеса встала, травя фалангистов удушливым дымом, взвод Говорова пошёл в атаку и сразу же навязал им ближний бой.

Началась оглушительная перестрелка, но Иван отметил, что прекратились характерные хлопки — 81-миллиметровые миномёты прекратили стрельбу, а это значит, что группа на улице Марино уже вступила в бой.

Когда штурмовая группа Говорова достигла собора, началась кульминация — на несколько десятков секунд интенсивность стрельбы резко возросла, а затем столь же резко снизилась, по причине того, что был взят «перерыв» на гранаты.

После длинной серии хлопков штурмовики ворвались в задымленный собор.

Преодолев паперть, или как это называлось у католиков, Говоров ворвался в притвор, в котором всё уже было кончено, но в дальней части, где в православных церквях обычно находится храм, возникали яркие вспышки, сопровождаемые ружейным и автоматным грохотом.