Пацаны в городе. Война казанских улиц - Гафаров Артур Айратович - Страница 6

Сегодня горожане-родители обивают пороги складов и магазинов с просьбами выделить телогрейку маленького размера. И умоляюще приговаривают: «Не для себя прошу – сыну надо!» Как будто сыну надеть нечего: дома и куртка, и пальто. Но раз сын просит – надо достать. А для чего? Какая разница! Не мотоцикл же просит – фуфайку. Это и настораживает: в обильной читательской почте нет ни одного письма, присланного родителями. Может, считают, что на газетной полосе ведутся жаркие споры не об их детях? Или просто не видят проблем в воспитании подростков?

С сожалением приходится говорить о том, что частенько родители не придают значения формированию вкуса у своих детей, не помогают им отличить хорошее и доброе от плохого и пошлого. И это уже не мода, это из области воспитания. Поэтому, наверное, часто их мнение и совет бывают менее авторитетны, чем мнение какого-нибудь Ваньки из соседнего подъезда.

А теперь письма, где обсуждается проблема моды.

«Почему молодежь сама формирует моду? – спрашивает 14-летняя Оля Т. – Зайдите в любой магазин. В отделе «Мужская одежда» – пальто одного цвета, одного фасона. Кому хочется носить такое? Думаю, нашим модельерам надо много еще потрудиться, прежде чем мальчишки и девчонки будут равняться на магазинную моду».

И все-таки никакие причины не оправдают тех, для кого мода не просто мода, а проверенная униформа, в которой и в кино сходить можно, а в случае чего и подраться.

«Нормальный человек в таком виде на улицах не покажется. Потому что становится подозрительным для граждан» [К., 15 лет].

«Лично я чувствую себя неуютно, когда рядом со мной оказывается такая компания. Думаю, многие девушки со мной согласятся» [С., 16 лет].

«Шел по улице парень. В зимнем пальто, шапке, в обычных брюках. Навстречу пацаны. Парень, видно, не приглянулся. И началось: «Что, деловой, да? Ушанку надел! Давай разберемся…» Разобрались. Восемь на одного. Со всеми вытекающими последствиями. Я не уверена, что в следующий раз, чтобы избежать такого «разбирательства», и он не наденет шапочку с помпоном. Это я к вопросу о том, что «помпон» надо заработать. Его надевают некоторые из-за страха – вот и весь разговор». [Л. Андреева, 18 лет].

А вот завершающий штрих – письмо к портрету «супермена». Его анонимный автор почти ничего не написал о себе. Только одна строчка в начале письма: «Я бывший «основной», был достаточно авторитетным». Так вот, он пишет:

«Наверное, все замечают «героев» на улицах! Но это геройство – до поры до времени. Попав в милицию, они друг друга «перезакладывают» с потрохами. Я порвал с ними, когда понял, чего они стоят».

Реплика «КТ». С этим «компетентным мнением» трудно спорить. Да и надо ли? Ведь все больше и больше встречаешь подростков, которые так же, как этот «бывший», говорят о своих возрастных заблуждениях уже в прошедшем времени. И авторитет их среди сверстников от этого не убавился.

Какова же резолюция нашего собрания? Конечно, подвести все к единому знаменателю, когда столько различных мнений, сложно. И все-таки вывод, мы считаем, сделать можно.

Многих читателей волнует поведение части молодежи в общественных местах, дома, в компании. Читатели верно подметили: главное не то, что носят подростки (хотя об этом забывать нельзя), а что он думает, чем живет?

Верно поставили вопрос многие читатели: вседозволенность, хамское и потребительское отношение к людям должны встречать самый решительный отпор. И нам далеко не безразлично, кто вырастет из тех, кто сегодня щеголяет на людях нецензурщиной.

(«Комсомолец Татарии», 11.03.1984)

«Борисково». Логотип читается своеобразно: «Борисковские – необузданная сила».

«Комсомолец Татарии» 80-х: кого он хотел удивить?..

О самой популярной газете Казани 80-х вспоминает Людмила Толмачева (Колесникова) – завотделом писем редакции с 1976 по 1987 год…

Первокурсник Артур Гафаров, конечно, взорвал в декабре 1983 года общественное мнение. Но где был бы его резонансный текст «Кого ты хотел удивить?», если бы не газета, которая первой осмелилась опубликовать материал о подростковых группировках? Юный автор, бесспорно, большой молодец: написал всю правду об опасной криминальной молодежной субкультуре. Но без принципиальной и честной журналистской позиции республиканской молодежки его труд мог оказаться в корзине…

Первой тот текст прочитала я и со страхом подумала – вряд ли редактор осмелится такое напечатать. О «подростковых битвах» в Казани тогда говорили всюду, но на кухнях, между собой, вполголоса, – печать же словно в рот воды набрала. К счастью, я ошиблась. Легендарный редактор молодежной газеты «Комсомолец Татарии» Анатолий Путилов не боялся острых тем – на страницах молодежки развернулось серьезное обсуждение темы «казанского феномена». Вовлекли в работу по теме и двух других молодых корреспондентов – выпускника отделения журналистики филфака КГУ Виталия Хашева и студента-заочника того же отделения Игоря Дурманова.

Оба парня выросли в неблагополучных микрорайонах, знали проблему «контор» изнутри и смогли коснуться в своих публикациях других важных поворотов темы. Виталий исследовал проблему девчонок-группировочниц, выступив в 1984 году с не менее громким материалом «Матрешки» – история о том, как на скамье подсудимых оказались девчонки из группировок. И тогда весь город узнал, что преступный спрут уже захватывает в свои щупальца не только мальчишек, но и девчонок. Он же брал интервью у первых лиц МВД республики, задавая им нелицеприятные и острые вопросы. Игорь рассказал о своей истории нахождения в группировке, а мне поручалось следить за редакционной почтой по этой теме.

В пожелтевшей подшивке молодежки за 1984 год я нашла не только свои обзоры писем, буквально обрушившихся на газету от подростков, их родителей и педагогов после публикации материала «Кого ты хотел удивить?», но и весьма смелые материалы молодых коллег. К анализу шедших потоком писем мы привлекали известных казанских социологов, психологов и педагогов.

Поскольку в обязанности завотделом писем входила и массовая работа с читателями, практически ежедневно я выслушивала исповеди родителей, дедушек и бабушек, коллег из соседних редакций – всех, у кого дети попали в группировку. Мы их не только публиковали, но и, с легкой руки редактора, старались им помочь. 17-летний сын известного татарского поэта из-за «мотаний» забросил школу и потерял общий язык с родителями. Отец умолял помочь семье хоть чем-то. Ухватившись за то, что сын любит футбол, мы нашли тренера, который согласился взять мальчишку в свою команду и долго боролся за него. И мы победили: парень ушел в армию и вернулся оттуда совсем другим.

Молодая одинокая мать, корректор из соседней редакции, рыдая, поведала о том, что теряет дочь. Каждый вечер примерная и послушная ранее 15-летняя девочка надевает мешковатый свитер с длинными рукавами и шапочку с помпоном и до полуночи исчезает во дворах. Мать упросила нас пойти к ней домой и поговорить с дочкой. Увы, это оказался разговор глухого с немым: девчонка словно ничего не слышала. И в итоге отдалилась от матери на всю оставшуюся жизнь – группировки ломали судьбы…

Мы первыми в Казани начали писать о «казанском феномене», потому что были молоды, дерзки и смелы. Тираж у молодежного республиканского издания был неслыханно высоким по тем и тем более по нынешним временам – 111 тысяч экземпляров. Анатолий Путилов – абсолютно непубличный и очень закрытый человек даже сейчас. Он никогда не давал интервью, но вот его редкое высказывание на сайте Союза журналистов Татарстана: «Мое главное правило – не ломать характер начинающего журналиста, быть очень терпеливым. Этому меня еще отец научил. И еще – всегда защищай своего сотрудника, не забудь в суете поблагодарить его, когда он сделает порученное, доверенное ему дело отлично. И еще, что я вынес из жизненного опыта: избегай общения с неинтересными людьми. Эту истину я понял только на восьмом десятке лет…»