Пацаны в городе. Война казанских улиц - Гафаров Артур Айратович - Страница 4

Наверное, в этом месте «улица» и появляющееся вслед за ним слово «престиж» надо бы написать, по мнению некоторых, с большой буквы. Ведь это чувство, ограниченное, казалось бы, лишь сотнями метров асфальта, превращается подчас в жизненную сущность, в основное средство бездумного времяпрепровождения. И очень часто – в бич для окружающих.

Почему? По какому негласному закону? Уходят «старички», меняются поколения, а подрастающая молодежь вступает на тот же путь слепого, возведенного почти в закон стандарта, желая доказать всем силу своей родной улицы – не прославить ее, а продолжить любыми путями начатое «дело». Просто повторить тот же бессмысленный бег по кругу, зачастую с финалом на скамье подсудимых.

Начинали, разумеется, с малого: лазали в сады за яблоками, украшали стены домов и трамваев рисунками – кривобокой короной и надписями типа «Королевство жилплощадских» или «Короли этой коробки». Потом обстреливали снежками троллейбусы, бросали на шоссе палки с гвоздями, делали бомбочки из гильз, «шакалили» мелочь у малышей. Вооружались дубьем на случай будущих драк. И пошло-поехало…

Уличный «патриотизм» телогрейчатых привел к тому, что город разделен ими на множество сильных и слабых, больших и малых улиц, улочек, кварталов, поселков и дворовых коробок. И надо всегда помнить, что за такими хлесткими названиями, как «Грязь» или «Жилка», стоит не просто улично-районная престижность, а толпы одураченных подростков, родившихся уже кем-то поделенными и живущими сегодня по принципам сжатого кулака.

Волны злобы (непонятной?) перекатываются с одной улицы на другую. Сегодня торжествуют одни, завтра – другие. Чуть ли не каждый парнишка доходчиво объяснит вам, где и как проходят неофициальные пограничные полосы. А на границах – стычки подростковой конфронтации.

Период феодальной раздробленности – эпоха феодальной вражды. Исторический факт! И у улицы сегодня тоже есть свои «рыцари» и свои «короли». Только некоронованные. Существуют и свои «королевские» дипломатические отношения. Перемирия сменяются враждебностью. И тогда вступают в силу свои «эмбарго», свои «пошлины». И почти невозможно предсказать, какими будут отношения между обособившимися «феодалами в телогрейках».

Может, например, случиться так. Около семи часов вечера учащийся техникума Глинкин возвращался домой. Шел через чужой микрорайон, куда он обычно не заходил. В тот день он был злым, «под мухой». И вот читаем выдержки из обвинительного заключения: «Глинкин из хулиганских побуждений пристал к подросткам, игравшим около своих домов. Выразился о неприязненном отношении к ним, как к жителям чужого микрорайона, и выразился в их адрес нецензурной бранью». Вокруг собралась толпа «чужаков». Ума-разума Глинкину хватило, чтобы понять: надо уносить ноги, пока цел.

На следующий день обида не забылась. Глинкин рассказал о вчерашнем «своим», то есть тем, кто живет в одном с ним микрорайоне. Ведь обида, нанесенная ему, – общая обида. Решили встретиться вечером. Выпили, пошли «разбираться». По дороге выбрали дубины поувесистее и камни. Что было дальше, думается, нет смысла описывать в подробностях. Скажем только, что была свалка. Пострадавшие тоже были. Одного из подростков ударили по голове камнем, причинив при этом тяжкие телесные повреждения – перелом черепа и ушиб головного мозга.

Обратимся теперь к письмам и повторим историю.

Из письма в редакцию: «Мне 16 лет. Живу в Казани на улице Тукаевской. Собираемся мы (ребята этой улицы. – прим. авт.) возле кинотеатра. Нам больше негде проводить время. Там мы стоим часами. И вот кто-нибудь начнет рассказывать, как его вчера избили на Баумана. Все принимают решение бежать туда, чтобы отомстить. Вы спросите: для чего это надо? А для того, чтобы не терять свой престиж, честь своей улицы. Раньше, я помню, все боялись одного только слова «Тукаевская». Если хочешь познакомиться с девушкой, лучше не называй, где живешь. Иначе она убежит быстрее ветра.

Потом улица стихла.

И вот сейчас мы хотим поднять престиж нашей улицы… Об этом мечтают на каждой улице. А что получится, если ты будешь идти по чужой улице, тебя будут все, кому не лень, «щемить». Твою улицу будут называть «опущенной»?!»

«Новотататарские» – еще одна старейшая группировка города, которую вспоминают в связи с событиями конца 70-х. Логотип читается… по – татарски: «ЯБ» – «Яңа Бистә малайлары» – «Новотатарские пацаны».

На авиаконверте огромными буквами выведен престижный адрес: «Тукаевская». Номера дома и фамилии, разумеется, не было. Стало быть, у 15-летних тоже в ходу пресловутое понятие «престиж». Взрослые ищут престижную работу, читают престижные книги, покупают престижные одежду и мебель. Подражая взрослым, подростки утверждают престиж улицы, престиж силы. Такой престиж, как на дрожжах, может раздуваться до неимоверных размеров и вылиться через край разумного и дозволенного. О подобном престиже пытались толковать нам и участники той драки. Один из них – Андрей, на худых плечах телогрейка 50 размера, красная шапочка с помпоном, надвинутая чуть ли не до самого носа, объяснял так: вот, к примеру, в училище, в одной с ним группе, учится Серега из «чужого» микрорайона. Отношения между ними хорошие, но, если «случится постоять за «честь» родной улицы, – без разговора оголят друг против друга кулаки». Одним словом – Серега мне друг, а престиж дороже!

В своих письмах, да и в беседах друг с другом ребята частенько любят ссылаться на «предысторию» кулачных стычек: мол, испокон веков на Руси были кулачные бои. Они рассказывают о кулачных баталиях на озере Кабан. Словом, считают, что сегодняшние «махаловки» – давняя традиция, своеобразное утверждение авторитета. Больше того, довелось как-то беседовать даже с хулиганом-«краеведом», «специалистом» по истории Заречья. Знал он ее, конечно, по-своему, как рассказывали «свои» пацаны. Они слышали от кого-то. Так, о престиже своей «Грязнушки» он говорил, что во все времена «Грязь» считалась районом сорвиголов. А вот на Деловой улице всегда жили «деловые» (в смысле, «шибко чумные», несвойские) ребята.

И не ведомо ему было, что говорил-то он совсем на другом языке. В книжки он редко заглядывал, потому и не знал, что в наследство от капитализма город получил буквально утопающие в грязи окраины. В слободках люди ходили, держась за заборы, перепрыгивая через лужи с камня на камень. Даже езда по некоторым улицам была запрещена. Вот и появилось прозвище «Грязнушка». Что же касается Деловой улицы, то прав был юный «краевед» – вот уже сто пятьдесят лет живут на ней деловые люди. Только не те, что имел в виду парнишка. Раньше на той улочке находились механические мастерские казенного завода – Деловой двор. Шли годы, десятилетия. Он расширялся, рос и коллектив рабочих-металлистов. После революции 1917 года Деловой двор был опорным пунктом большевиков Казани. Рабочие этого двора повели за собой многотысячный рабочий класс Заречья. Вот вам и деловые ребята! Сколько еще таких малограмотных «краеведов» сидят по подъездам и делают, как им кажется, чуть ли не научные открытия. А потом на их основе «выражают неприязненное отношение к жителям чужого микрорайона».

Можно бы подвести итог: «престиж» улицы или микрорайона состоит из таких частей – эгоизм, тщеславие, чванство, ложь, лицемерие, злоба и жестокость. Их несложно заметить. Они на поверхности. Но человек многогранен. Особенно подросток, так как находится в состоянии бурного формирования характера. Поэтому давайте попробуем взглянуть на проблему «королевств» с другой стороны. Возьмем лишь главное. Так ли страшна стая? Это плохой, но коллектив, во главе которого стоит неформальный лидер. Недостаток этого «коллектива» (будем его теперь так называть) заключается в том, что он занят не тем, чем нам хотелось бы.

А чем могло бы заняться «королевство»? Это каждый может сказать: нужно заниматься интересным и полезным делом. Способны ли подростки на него? Безусловно! Их привлекают самодеятельность, техническое творчество. Но здесь им нужно помочь.