Пацаны в городе. Война казанских улиц - Гафаров Артур Айратович - Страница 24

Классическая казанская подвальная «качалка» времен 80–90-х: эта, на Павлюхина, уже закрыта, но многие подвалы тех лет до сих пор собирают любителей спортивного «железа»…

По той же схеме открывались и секции бокса – тренерами становились подчас освободившиеся из тюрьмы зэки. Атмосферу одной из подобных секций описал казанский журналист Игорь Дурманов еще в 1984 году: «Подвал был своеобразным «бойцовским клубом», в члены которого принимался отнюдь не каждый, только тот, кто уверенно чувствует себя в драке и регулярно ходит на них… Самой колоритной фигурой подвала был его неофициальный «хозяин», он же тренер – безногий Ильгизар. Ног лишился еще в 11 лет, но спортсменом был прекрасным. Ильгизар делал ставку прежде всего на изучение приемов бокса: «Учитесь ставить удар, и вы станете «королями» улицы!» – неустанно повторял он. И ребята ставили удар, чтобы потом где-нибудь в глухой подворотне сбить с ног чужака, осмелившегося пройти не по «своей» улице. Наиболее удачливые шли на «гоп-стоп» – в день зарплаты подкарауливали подвыпивших мужичков…»

Школы карате открывались в те годы так же повсеместно, пока не попали под запрет – это опять-таки просто загнало карате в подполье. Тренеры брали за обучение немалые по тем временам деньги – любой риск должен быть оправдан.

Футбольные клубы, раскиданные по всем районам города, превратились в естественную «вотчину» группировок – неудивительно, что многие матчи превращались в настоящие побоища. Тут уж было не до футбола. В 1983 году мы с друзьями играли на первенстве города в составе юношеского «Локомотива» из Юдино – в домашнем матче с «Синтезом» игру пришлось прервать более чем на полчаса, пока не закончилась драка. Десятки местных гопников выскочили на поле, чтобы «поддержать своих».

Но и внутри самих команд было неспокойно: драки вспыхивали то там, то тут. Если ты не «мотался» за район, попасть в основной состав команды было практически невозможно. На поле тебя полностью игнорировали. В 13 лет я записался в юношескую команду «Стрелы» – прошел с командой всю зимнюю и летнюю подготовки, а провел на поле… не более двух часов за сезон. Зато драться приходилось почти каждый день (в основном отбиваться!) – мне дали прозвище Музыкант, но не за артистический стиль игры, а за то, что я посещал музыкалку, что вообще было стремно и не «по понятиям».

Через три года мне удалась маленькая месть – вместе со своими друзьями-легкоатлетами мы переиграли эту «команду гопников» в так называемом «финале сезона» на кубок лагеря «Молодая Гвардия», и победный мяч повезло забить именно мне. Озадаченные этим, мои вчерашние «товарищи по команде» заорали: «Да это же Музыкант!»

Впрочем, даже в легкоатлетических клубах Казани участников группировок было немало – в 1981 году на соревнованиях в Дзержинске я жил в одном гостиничном номере с парнем, который в любую свободную минуту… отрабатывал удар то с левой, то с правой. Вплоть до того, что просто бил по стенам или беспрерывно отжимался на кулаках. А при этом он был просто… бегуном на длинные дистанции. Некоторых пацанов забирали в милицию прямо с тренировок – многие, отсидев, возвращались на стадион, но многие и не возвращались…

В спортклубе «Стрела» при парке Петрова, где мы занимались с братом (я всего один год, а брат почти девять лет), главным авторитетом был, конечно, Николай Иванович Волков – патриарх и подвижник республиканской легкой атлетики, настоящая тренерская легенда Казани. Но помогали ему в клубе нередко и те, чья спортивная слава перемежалась с криминальной – один известный спринтер, который почему-то сменил фамилию в начале 80-х, работал рубщиком мяса на Московском рынке. Говорили, если он не выживет в Нью-Йорке без копейки в кармане, то жить в Нью-Йорке действительно невозможно. В конечном счете он сделал загадочную и стремительную карьеру в столице – был даже советником муфтия, активно занимался политикой, баллотировался на выборах, а в последнее время сосредоточился на решении вопросов татарской диаспоры в Москве.

Друзья из «Стрелы» всегда помогали нам с братом (мой брат – Анвар Гафаров, кандидат исторических наук, доцент КФУ и соучредитель газеты «Отражение»): в начале 90-х мы взяли в качестве коммерческого директора в газету некоего Игорюню – по виду он был классический бандит, член всех возможных и невозможных казанских ОПГ, с громадной золотой цепью на груди. Но со временем Игорюня, назначенный в нашей команде играть роль бандита, реально вжился в образ и начал говорить, что «он достоин большего» и ему явно недоплачивают. А потом еще к тому же ему показалось, что мы его «кинули» с одной коммерческой сделкой, и началось – угрозы по телефону, «последние предупреждения», приезды по ночам…

Нам пришлось обратиться к старым верным друзьям по спортивному прошлому – объяснить, что некий товарищ начал «не по делу» выставлять повышенные требования. И вот мы берем двухметрового десятиборца Роберта и приезжаем прямо на квартиру Игорюни. Все готовились к худшему: я даже прихватил спрятанные в рукава металлические колья.

Открывает жена, Игорюня в трусах на кухне ест пельмени. Роберт, пригнувшись, проходит, не снимая обуви, на кухню и задает только один вопрос: «Есть какие-то претензии?..» В ответ Игорюня, потерявший весь свой «братковский» лоск, жалко и заискивающе улыбается и выдавливает из себя сквозь пельмени: «Никаких претензий нет…» Он, кстати, для решения вопросов по газете пользовался нашей личной машиной как служебной и в этот момент начал шантажировать нас тем, что заберет машину за некие наши «долги». Поэтому напоследок мы отобрали у него ключи от машины и послали его подальше…

С годами все становилось только хуже: все больше спортсменов вовлекались в криминальные группировки – в апреле 1997 года был убит в результате криминальной разборки известный казанский спринтер Баранов: он выглядел как «Жан-Клод Ван Дамм на дорожке» – великолепно сложенный, с голливудской улыбкой, золотой цепочкой на шее, хоть в кино снимай. Оказалось, что у него уже была судимость – по малолетке за угон.

При загадочных обстоятельствах был убит в мае 1997 года известный казанский бегун на средние дистанции Мамяшев. Кто-то в упор расстрелял его восемью выстрелами у подъезда дома. Трудно сказать, что же такого мог совершить скромный преподаватель одного из казанских вузов, чтобы стать жертвой такой расправы. Друзья, знакомые и коллеги по спорту даже сейчас уверены, что бывшего спортсмена… перепутали с кем-то и убили по ошибке.

В начале лета 1998 года был убит еще один казанский легкоатлет – бывший прыгун Сагдеев. Говорили, что в последние годы его дела шли в гору, он производил впечатление весьма довольного жизнью человека. И вот финал: вместе с семьей он возвращался с дачи, по дороге что-то забарахлило в автомагнитоле, он встал у обочины, и тут же из ехавшей сзади машины был открыт огонь. Причем киллеры явно не собирались оставлять свидетелей: изрядная порция пуль досталась и жене бывшего спортсмена, а ребенок только случайно не был ранен.

А чуть раньше автоматные очереди прозвучали уже в родном спортклубе «Стрела» – в декабре 1997 года в результате стрельбы в зале атлетической гимнастики были убиты двое и один ранен. Одним из убитых был некий 32-летний Сергей Шепелев, ранее судимый, занимался производством и сбытом водки – очевидны были его связи с группировкой «Низы». Вторая жертва бойни – это 28-летний тренер спортклуба. Очевидно, что обе жертвы были убиты случайно: охотились на третьего, но он выжил в очередной раз – это был один из авторитетов группировки «Низы» по кличке Колобок. Его тут же увезли в 12-ю горбольницу и выставили охрану – ведь четвертого покушения Колобок мог и не пережить. Вскоре стала известна причина бойни в спортклубе – это разборки внутри группировки «Низы» за распределение доходов с Московского рынка. Ирония произошедшего в том, что в этот день сауну при атлетическом зале должен был посетить… районный прокурор. И если бы он не опоздал на час, то тоже мог попасть под обстрел.