Мастер путей. Трилогия (СИ) - Черный Александр Михайлович - Страница 55

На последнем определении собеседник сделал отдельный упор интонацией, после которой подобрались решительно все. Катя с Настей — заинтересованно, улыбаясь. Ветрана — с лёгким подростковым вызовом, в стиле «Ну как тебе (я)?». Её родители — с выжиданием, будто я должен дать какой-то ответ прямо сейчас. Лишь младшая сестра осталась относительно безучастной. Даже, если она понимала значение термина «на выданье», то едва ли отдавала себе отчёт в том, что за ним стоит в дальнейшем.

Интересно представил Ветрану отец. Одним из первых признаков упомянул не её принадлежность к академическому курсу, и даже не наследование рода Морозовых, а возраст на выданье. Как будто мне её прямо сейчас предлагают в жёны. Или, как минимум, в невесты. Иначе не получается объяснить, почему, зачем и на хрена девчонка переоделась прямо после боя. Ещё трупы за околицу не вынесли, а она уже сменила форменную одежду слушательницы Академии на довольно открытое платье. У нас тут смотрины, что ли?

Заикаться про семнадцатилетний возраст Ветраны бессмысленно. Даже в моём мире история Руси имела время, когда девочек выдавали замуж в куда младшем возрасте. А тут вовсе мной мир. Хер его знает, какие тут порядки. У наших японцев во времена феодального строя страны вообще совершеннолетие наступало не то в двенадцать, не то в четырнадцать лет, по итогу чего девочке дарили её первое холодное оружие для защиты своих жизни, чести и достоинства. Нынешний возраст совершеннолетия в двадцать один год был принят относительно недавно. Может, тут семнадцать лет — вполне себе совершеннолетие. Разберёмся.

Младшую пока так и не представили. Видимо, ожидают мою реакцию, которой всё ещё нет. Но молчание затянулось.

Алина молча наблюдала, вместе со всеми ожидая, покуда я «созрею», но уже с очевидным равнодушием. Ей всё равно, что я отвечу. Но прервала тишину мягким замечанием.

— Наш подопечный плохо знаком с устоями наших сословий, — улыбнулась девушка. — Далеко не со всем знаком и привык действовать по собственному видению. Потому заранее от своего имени приношу вам извинения, если волею случая чем-то нанесём обиду или оскорбление.

Теперь улыбнулся светлейший князь.

— Полноте-с вам, Алина Святогоровна. Какие уж тут обиды? Никто и помышлять не посмеет упрекнуть своих спасителей в подобном бесчестии.

Алина повернулась ко мне и коротко пояснила:

— Когда дочь представляют на выданье в ситуации, подобной нашей, то спешат заключить хотя бы предварительное соглашение. Ты проявил себя как сильный воин. На таких, как ты, держатся все рода и их ветви, а от силы зависит положение и выживание родов. Ты спас Ветрану и её сближниц, чем заслужил репутацию в глазах других. Тебя никто не призывает немедленно расписаться при свидетелях. Но если… между вами… что-то произойдёт, никто не будет против. Напротив, развитию… вашего знакомства… все только будут способствовать.

Восхитительно. Не прошло и дня с момента нашего знакомства, а мне уже светлейшую княжну в постель подкладывают.

— И что предписывает делать ваш этикет? — осторожно поинтересовался я.

Бериславская пожала плечами.

— Сейчас ты должен был дать понять, заинтересован ли в развитии темы. Может, ты уже женатый с детьми, и ещё одну жену не хочешь. Или у тебя есть друг или брат, ищущий себе жену. Но сейчас подтекст дипломатического характера. Ты — сильный союзник. От этого и отталкиваться.

«Я надеюсь, последнее не относится к тому, что сверх Ветраны могу и ещё кого-нибудь забрать, по типу её боевых подруг», — промелькнуло в уме.

Полезное знакомство — это хорошо. Но слишком уж чужда для меня практика планирования свадеб в первый день знакомства. Как бы так помягче соскочить…

— Мы союзники вне зависимости от того, кто на ком женат, — отозвался в ответ. — И этот факт никто не осмелится ставить под сомнение. Касательно укрепления союзнических отношений через вероятный брак… Что ж, товарищи. Девушка и впрямь загляденье. Вы вырастили сильную и красивую дочь, достойную своих родителей. Однако я даже приблизительно не могу спрогнозировать, как часто буду видеть свет Божий. В ближайших планах работа до потери пульса и чувства реальности происходящего. Более тесное знакомство, возможно, состоится позже, и от него зарекаться не буду. Равно как и обещать жениться незамедлительно. Война план покажет.

По лицам родителей Ветраны прошлась нескрываемая тень одобрения услышанному.

— Взвешенная позиция человека при исполнении, — довольно улыбнулся светлейший князь. — Вам всегда рады в этом доме, вне зависимости от времени дня и ночи. Потому можете навещать в любое удобное для вас, как позволят дела Канцелярии.

Вот тут даже я услышал жирнейший намёк на мою текущую приписку. Знакомство в Тайной Канцелярии — не то, чем можно обзавестись на светском балу. И Морозовы решительно ухватились за него, не постеснялись подложить мне свою дочь взамен. Хитро, хитро.

— Премного благодарен, — кивнул я.

Коротко, без лишних разглагольствований. Когда стала очевидна ещё одна причина Морозовых закинуть удочку, надо внимательно фильтровать базар. А то ещё подпишут на что-нибудь без ведома, и скажут потом, что сам попросил.

Светлейший князь, наконец, назвал вторую дочку:

— Также рад представить вам младшую дочь, светлейшую княжну Милославу. Пока что о выданье речи не идёт, однако девочка очень любит расширять свой кругозор. Мы как раз ей ищем достойных учителей…

Намёк про наставничество для мелкой оказался ещё толще и жирнее, чем замужество старшей дочери за молодым канцеляристом.

Младшая из Морозовых с несвойственным ребёнку достоинством поклонилась.

Ля-я… Да вы прикалываетесь! Я же только что сказал: хрен знает, когда у меня личное время будет. Спасибо, хоть пока не зовёте наёмником в свою дружину…

— … хотя, признать начистоту, мы были бы счастливы достойно вознаграждать любые ваши услуги, будь то ратная служба или попечение над младшими…

Да чтоб тебе раствор хромпика в щи по утрам подливали…

Отец подал знак дочкам: те заняли свои места на диване.

Алина осторожно почесала кончик своего носика.

— Боюсь, что едва ли сможем выкроить для Александра Александровича столько служебного времени. Безусловно, талантливый человек может быть талантливым во всём. И в наставничестве, и в бою, и в супружеских делах… Но в нескольких местах одновременно он быть не в силах.

— Мы нисколько не претендуем на вашего протеже, Алина Святогоровна, — произнесла Морозова-старшая. — Лишь сетуем и белой завистью изводимся оттого, что столь выдающегося воина привлекла Тайная Канцелярия, а не мы.

— Зачем же сетовать? — пожал плечами я. — Мы же не в состоянии войны. Обращайтесь по мере необходимости. Чем смогу — помогу. А протежирование… Пусть остаётся технической деталью, не влияющей на отношения. Если вас так уж сильно беспокоит обстоятельство наших знакомств, то впустую. Я не из тех, кто за малейшую оказанную услугу ставит кабальные расценки.

Светлейший князь посмотрел на девушек-служанок позади нас и кивнул им. Те тихо отошли, беззвучно ступая по мягчайшему ковру на полу кабинета.

— Кстати, об этом, — Морозов заметно оживился. — Скажите, Александр Александрович… Мне очень любопытно справиться. Вот если бы, допустим, свершилось чудо, и вы всё же примкнули б к рядам нашей гвардии… Какое бы жалование вы просили б за услуги? Ваша эффективность и без помощи Силы такова, что вы один способны заменить отряд.

Это типа такой неумелый подхалимаж? Странно, глава рода не похож на подлизу. Зачем тогда пассажи о профессиональном превосходстве?

Ошарашить его, что ли, хрестоматийным миллионом рублей? С Протопоповым такой фортель не прокатил. Но Поликарпович — руководитель Тайной Канцелярии, прекрасно осведомлён о моём происхождении и тонкостях рублей. Понял, что миллион рублей в его мире может отличаться от миллиона в ином.

Ладно. Не будем палить контору. Если скажу, что меня Канцелярия из другого мира призвала, их тут всех кондратий хватит. Как-никак, магия считается утерянной и невозможной ныне.