От Второй мировой к холодной войне. Немыслимое - Никонов Вячеслав - Страница 55

В Италии 15-я группа союзных армий Марка Кларка 9 апреля перешла в наступление по направлению к реке По. Это стало сигналом к восстаниям на севере страны. В крупных городах – Милане, Венеции – власть начала переходить де-факто в руки движения Сопротивления, возглавленного Комитетом национального освобождения Северной Италии (КНОСИ). Ситуация быстро катилась к гражданской войне, и ее попытался разрулить архиепископ Милана, посадив за стол переговоров фашистов с партизанами. 25 апреля 1945 года, когда силы национального освобождения начали всеобщее восстание, Муссолини отправился в Милан, чтобы лично начать переговоры с лидерами итальянского Сопротивления. Однако переговоры не принесли результата.

Муссолини решил с группой сподвижников сбежать в Швейцарию, но был схвачен партизанами. Его расстреляли по их приговору 28 апреля на окраине деревни Меццегра.

А на юге Италии, в Казерте близ Неаполя, начались переговоры о капитуляции миллионной немецкой группировки, все еще воевавшей против союзников. 29 апреля немецкий командующий сдался. 2 мая должны были прекратиться боевые действия в Италии.

Народ находился в некоем замешательстве, испытывая всю палитру чувств – и радости от прекращения войны, и гордости за бойцов Сопротивления, и стыда за свою многолетнюю любовь к Муссолини, и унижения от оккупации. Многие оставались без работы, многие голодали и находились на грани отчаяния. Впрочем, итальянскому характеру присуща способность приспосабливаться к любым обстоятельствам.

В отношении будущего политического режима в Италии существовал серьезный разброс мнений. Одни, как либеральный философ Бенедетто Кроче, считали фашизм неким недоразумением в истории страны. Поэтому, полагал он, достаточно лишь избавиться от остаточных признаков фашистского режима и просто вернуться к либеральным принципам, существовавшим до 1922 года, когда Муссолини пришел к власти. Коммунисты, социалисты, партия действия полагали, что фашизм был результатом разложения либерального государства, а потому выступали за радикальную трансформацию государственной системы, чтобы не допустить повторения прошлого. Тольятти 21 мая заявил, что итальянская компартия готова участвовать в законном политическом процессе, участвуя в работе парламента, а также правительстве Комитета национального освобождения.

Москва поддерживала отношения с близкими к КПИ профсоюзами. Второго июня было принято постановление Политбюро ЦК ВКП(б) за подписью секретаря ЦК Маленкова: «В связи с просьбой итальянской Всеобщей конфедерации труда о посылке делегации в СССР разрешить ВЦСПС пригласить в июле 1945 года делегацию итальянских профсоюзов».

Политический раскол в Италии имел ярко выраженную региональную окраску. Левые партии пользовались сильной поддержкой на севере страны, где наиболее активно действовало Сопротивление. Юг, напротив, превращался в оплот консерватизма и католического влияния.

Решающее слово осталось за англо-американцами. Союзники относились к Италии в одних случаях как к бывшему врагу, в других – как к союзнику в борьбе с Германией. Хотя британский фельдмаршал Александер был Верховным главнокомандующим объединенными силами союзников в Италии, после окончания войны лидерство там перешло к Соединенным Штатам. Только они располагали средствами помочь восстановлению страны. Американские войска были встречены в Италии хлебом и вином. Кроме того, на американское правительство активно наседала внутри США многочисленная итальянская диаспора, составлявшая важную часть электората демократической партии, и католики, для которых Рим оставался духовным центром. От Вашингтона требовали «помочь Италии».

США видели свою роль не столько в этом, сколько в том, что положить предел «коммунистической заразе». Лондон и Вашингтон прекратили общаться с силами итальянского Сопротивления, среди которых подавляющее большинство были коммунистами. «Кризис углубился, поскольку итальянские коммунисты стали свидетелями того, как Соединенные Штаты тайно набирали в органы госбезопасности потерпевших поражение фашистов и правых, так как озлобленный антикоммунизм, сам по себе являющийся основным ингредиентом фашистского воззвания, становился теперь популярным», – писал итальянский историк Прокаччи.

Как и после Первой мировой войны, консервативные силы нашли массовую поддержку. Главной правой партией стала Христианско-демократическая (ХДП) во главе с Альчиде Де Гаспери, влиятельным политиком из Трентино. Он до Первой мировой войны был депутатом австрийского имперского рейхстага, а во время фашизма трудился секретарем Ватиканской библиотеки.

Италия уже была готова вступить во Вторую мировую войну на стороне союзников. Гарриман 15 июня информировал Молотова: «Мое правительство поручило мне уведомить Вас о том, что в течение нескольких месяцев итальянское правительство запрашивало у моего правительства разрешения объявить войну Японии.

Мое правительство сейчас намеревается уведомить итальянское правительство, что оно приветствовало бы объявление Италией войны Японии. Такое объявление войны, само собой разумеется, не повлечет за собой принятия каких-либо обязательств союзников предоставлять Италии, для ведения военных действий против Японии, какого-либо союзного тоннажа или ресурсов». Действительно, участие Италии в войне с Японией будет чисто символическим.

21 июня в Италии появилось коалиционное правительство во главе с лидером партии действия Ферруччо Парри, в состав которого вошли также христианские демократы, либералы, социалисты и коммунисты.

Грю приветствовал от имени американского правительства образование кабинета: «Радостно осознать, что Италии удалось сформировать новое правительство, в котором недавно освобожденный Север обменялся рукопожатием с Югом и в котором представлены все партии Комитета национального освобождения Италии. Во главе его президент Ферруччо Парри, лидер движения Сопротивления, выдающийся боец в долгом сражении за свободу Италии начиная с первых дней установления фашизма в стране и до последних дней немецкого вторжения. Этот союз всех политических сил – доброе предзнаменование для нового правительства, перед которым стоит множество проблем».

Трумэн был не в восторге от правительства: «Первое коалиционное правительство, которое было сформировано после освобождения, добросовестно относилось к своим обязанностям. Однако его возглавляли люди, которые не были инициативными и настойчивыми в проведении своей политики. Только коммунисты своей храбростью в партизанской борьбе против немцев снискали себе уважение и популярность. Они были хорошо организованы и намеревались сохранить контроль над страной при помощи парламентской системы управления, в противном же случае – направить свои усилия на свержение существующего строя. На другом фланге итальянской политической жизни сохранились фашистский дух и лояльно настроенные к власти ее сторонники».

Вот только с Москвой о составе правительства никто и не думал проконсультироваться.

Бенилюкс

Все страны Бенилюкса в годы войны были оккупированы немцами.

Армия Бельгии после нападения гитлеровских войск 10 мая 1940 года надеялась дать отпор, как в 1914 году, но продержалась лишь 18 дней. «План состоял в медленном отступлении, при необходимости за линию Изера, как это уже было в прошлый раз. Генеральному штабу идеи приходят в голову всегда с опозданием на одну войну… Численность убитых, как солдат, так и гражданских лиц, составила 20 тысяч человек. Население, которое начало разбегаться во все стороны, могло вздохнуть с облегчением», – замечал бельгийский историк Ван Истендаль.

Король Леопольд III пожелал остаться в стране «со своими солдатами» и огласил по-фламандски это свое решение во дворце Вейнендале близ Брюгге. Правительство полагало, что королю не следует сдаваться немцам, и премьер-министр Юбер Пьерло заявил по-французски:

– Если король останется при своем мнении, то мы не только будем вынуждены отказать ему в своей защите, но и будем публично от него дистанцироваться.