Охота на либерею - Федоров Михаил Иванович - Страница 2

Молодой человек умолк. Молчал и провинциал, обдумывая сказанное. Наконец он произнёс:

— Это очень хорошо. Чтобы ты понял, насколько сложна и запутана история, в которой тебе предстоит принять самое деятельное участие, начну издалека. Доводилось ли тебе читать сочинения секретаря второй канцелярии Флоренции господина Макиавелли[4]?

— Да, отец провинциал. Я знаком и с его трудом "Государь", и с "Историей Флоренции", и с…

— Хорошо, хорошо, — прервал его собеседник. Значит, ты знаешь, насколько сложно захватить, а особенно удержать, земли, населённые людьми с другим языком и другой религией?

— Да, я основательно изучил его труд. И… я согласен с ним.

На лице отца провинциала появилось удовлетворённое выражение: кажется, мальчик совсем не прост, к тому же очень грамотен. У него явно большое будущее!

— Я рад, что могу пропустить долгие объяснения и перейти к главному.

Петер по-прежнему сидел на стуле в напряжённой позе, внимательно слушая отца провинциала.

— Сейчас объединённый флот Католической лиги готовится к большому сражению с флотом Османской империи. Силы примерно равны[5]. Далее. Нынешним летом вассал турецкого султана — крымский хан совершил набег на Московское царство, которое ведёт войну с католическим государством Речью Посполитой. Но если на море нам выгодно поражение турок, то на Руси нам выгоден их успех. Тебя это не удивляет?

— Нет, отец провинциал. Враг врага далеко не всегда является другом. Морально всё, что способствует славе и могуществу Святой католической церкви.

— Совершенно верно, — благосклонно кивнул иезуит, — политика — вещь сложная и хитрая, и в ней дважды два не всегда будет равняться четырём. Иногда это три, иногда пять, а порой — ноль или бесконечность. И искусство обращать врагов в друзей также было одним из талантов этого великого циника, господина Макиавелли. Если не в друзей, то хотя бы в союзников. Но сделать нашими союзниками турок сейчас невозможно — они сильны, фанатичны в вере, и, самое главное, их правители прекрасно понимают, что, безраздельно владея восточной оконечностью Средиземного моря, держат под своим контролем сухопутные пути в богатые Персию и Индию. И не потерпят торговых соперников. А вот в случае Московского царства всё иначе. Во-первых, русские — христиане, пусть и немного не такие, как мы. Во-вторых, они сильно страдают от набегов крымского хана.

Петер молчал, внимая словам отца провинциала. За окном мелькнула какая-то маленькая, незнакомая ему птичка, уселась, вцепившись коготками прямо в деревянную раму, и стала деловито долбить клювом — очевидно, разглядела там какую-то букашку. В комнате раздался громкий стук, многократно усиленный пустотой помещения. Отец провинциал недовольно поморщился, подошёл к окну и, распахнув створку, коротким жестом прогнал птицу. После чего продолжил рассказ, говоря всё так же размеренно и невозмутимо.

— Видишь ли, Петер, сейчас, когда пол-Европы поражено реформатской проказой, взор Святого престола обращается на Восток. Там сейчас сложилась любопытная ситуация. Московия, этот погрязший в ереси оплот восточного христианства, находится на грани краха. С запада на неё давят Польша и Литва, а с юга она недавно подвергалась опустошительному набегу вассала турецкого султана — крымского хана. Столица сожжена, а центральные области государства страшно разорены. Там уже несколько лет буйствует чума[6]. В связи с этим возникают большие возможности для Святой церкви. Ты меня понимаешь?

— Не совсем, отец провинциал.

Священник вздохнул:

— В том-то и дело, что мы пока не знаем, как вести себя в отношении Московии. Мы недостаточно хорошо знакомы с положением в этой стране. Несомненно одно: мы не можем быть простыми наблюдателями, мы обязаны действовать. Для этого ты и направляешься в те края с самыми широкими полномочиями. Но о твоей принадлежности к ордену не должен знать никто. Правитель Московии царь Иван — решительный и крайне жестокий человек.

— Что я должен там сделать?

— Тебе необходимо войти в доверие к царю Ивану, разведать общее состояние дел в государстве и принять решение о дальнейших действиях.

Петер замялся:

— Отец провинциал, смогу ли я? Один, в чужой стране.

— Ты будешь не один. В Московии действует наш брат, коадъютор[7], настоящее имя которого тебе знать пока не надо. В силу ряда причин он должен оставаться незаметным, но помощь окажет всегда. Запомни название города: Каргополь. Там он подойдёт к тебе под видом местного жителя и даст инструкции.

— Как я его узнаю?

— Никак. Это он тебя узнает. Аббат Кератри без твоего ведома показывал тебя ему. Так лучше для всех. А чтобы ты не сомневался, он незаметно для окружающих произнесёт первую строку нашей молитвы.

— Pater noster, qui esincaelis[8], — сказал Петер, сразу догадавшийся, о какой молитве идёт речь.

— Верно, сын мой.

— Каким образом я попаду в Московию? Ведь на её западных границах война.

— Ты сейчас отправишься в Лондон. Там под видом купца взойдёшь на корабль и отплывёшь северным путём вокруг Скандинавии в московитские земли. Потом, продав свой товар, объявишь, что собираешься с торговыми целями совершить путешествие в столицу государства. После того как корабль уйдёт, ты останешься один, потому что до весны морская торговля замирает из-за невозможности пробиться сквозь льды. Направляясь от устья реки Двины, где разрешено торговать иностранным купцам, в столицу, ты остановишься в Каргополе. Там и получишь, как я уже сказал, инструкции. Затем продолжишь путь в Москву. Всё понятно?

— Какой товар я должен взять в Лондоне для продажи московитам, чтобы не вызвать подозрений у английских чиновников и таможенников?

— Это ты должен решить на месте. Думаю, оружие, ведь страна воюет. Русские нуждаются в оружии, и, если ты его привезёшь — это расположит их к тебе. Но если посчитаешь нужным выбрать что-то другое, я возражать не буду. В Лондоне тебе лучше выдавать себя за протестанта, ведь английская королева Елизавета[9], этот бастард в юбке… — Отец провинциал поморщился. — Очень не любит католиков.

— Мне это будет несложно, — вставил Петер, — я выдам себя за жителя Саксонии, где много протестантов.

Отец провинциал благосклонно кивнул:

— Хорошо. Да, кстати. Аббат Кератри рассказывал, что в Реймсе ты состоял при местном университете и неплохо знаешь книжное дело?

— Да, отец провинциал.

— Что ж, это хорошо. Знания лишними не бывают. В Московии живёт на удивление дикий народ, и даже многие аристократы лишены тяги к наукам и искусству. Однако либерея[10] царя Ивана, по имеющимся у нас сведениям, состоит из чрезвычайно редких и ценных книг. В том числе из таких, в которых содержатся сакральные[11] знания. Но не будем торопиться с выводами. По некоторым данным, твои приобретённые в Реймсе навыки работы с книгами вполне могут пригодиться.

Отец провинциал поднялся. Вслед за ним встал и Петер.

— Когда я должен отправляться?

— Завтра же. Деньги получишь сегодня у Джузеппе, который присматривает за этим домом. Желаю удачи, мой мальчик. И будь предельно осторожен. Очень осторожен. А после возвращения из Московии вопрос о твоём полноценном членстве в ордене будет решён положительно. Разумеется, при положительном исходе дела.

Петер кивнул и направился на выход. Внезапно отец провинциал остановил его:

— Ты запомнил название города, где должен получить инструкции?

Петер обернулся:

— Каргополь, отец провинциал.

— Ступай.